ГЛАВА 3

— Так ты здесь?  — Нокс слишком энергичный для восьми часов утра.

Я падаю на один из больших мягких кожаных диванов в главной гостиной.

— Да, Нокс, я здесь.

— И ты останешься, пока я не увижу тебя за обедом?

Раздается преувеличенный вздох, но его никто не слышит.

— Да.

Я понятия не имею, почему вдруг я так ему нужна. Можно подумать, проведя большую часть ночи в обнимку с горячими девушками и, вероятно, поимев, по крайней мере одну, если не двоих, в своей комнате, он будет в лучшем настроении.

Сегодня, в шесть утра, Нокс зашел ко мне и Марли, разбудил и ее, и Реми. Он объяснил, что мы должны вместе позавтракать, а потом посмотреть, как все тренируются.

Реми думает, что у него синдром покинутости, так как это последнее событие, на котором мы будем вместе. Нокс будет продолжать участвовать в регулярных соревнованиях, и пока его здоровье в порядке, он будет участвовать в тренировках для других Зимних Игр. Но я думаю, что парень знает, что Реми закончил свою карьеру, даже если еще не смирился с этим.

Так что, в основном, из-за того, что мой брат уходит на «пенсию» в возрасте тридцати одного года, мне пришлось проснуться в чертовски ранний час этим утром, чтобы съесть холодную яичницу с беконом.

— Ладно, увидимся за ланчем. Тебе лучше быть там.

— Да. Я буду. Пока. — Я заканчиваю разговор, и пихаю телефон между диванными подушками.

Конечно, я могу говорить как подросток, но я упоминала о том, в котором часу он разбудил меня сегодня утром? Это не нормально.

Думаю, Реми прав. Наконец-то, его осенило насчет Нокса. Это их последнее большое событие вместе. Которое вызвало у парня ностальгию. Он заставил меня пообещать не менее пяти раз, что я буду наблюдать за его тренировками весь день. «На удачу», — сказал Нокс. Я почти уверена, что у него психическое расстройство.

Я вернулась в свою комнату, закуталась в одеяло и заплакала. Но я так не могу, потому что в нашей семье мы встаем, улыбаемся и поддерживаем членов своей семьи, когда они готовятся к соревнованиям. И Нокс, хочу я этого или нет — член семьи всего клана Йонссон. И хотя я чувствую, что мое сердце разбито, я готова притвориться для всех остальных.

И что самое худшее? Мое сердце разбито, но не потому, что я бросила своего парня прошлой ночью. Если честно, то в глубине души я знала, что рано или поздно это произойдет. Это причина номер один, по которой я переехала в Техас, а не в Вегас, когда у меня был такой шанс.

Я расстроена, потому что... даже не знаю. Имею в виду, что знаю, но не хочу признавать.

Это не то, что ты думаешь.

Действительно.

Я завидую.

Я же говорила, что это не то, что ты думаешь.

Я люблю Марли, как родную сестру. И не могу дождаться, когда она станет настоящим членом нашей семьи, когда выйдет замуж за Реми. Но я хочу то, что у нее есть. В смысле, не хочу выходить замуж за брата. Но они с Реми так счастливы. Что периодически тошнит. Я хочу этого. Кого-то, с кем у меня такая глубокая связь, что не будет иметь значения, буду ли я немного раздражена утром, потому что он понимает мою необходимость спать всю ночь или что я не люблю красное вино, а только белое. Джейк никогда не мог вспомнить эти маленькие штрихи того, кто я есть. Разве такое дерьмо не является неотъемлемой частью длительных отношений? Если я пью кофе, то хочу, чтобы он помнил, что я беру два кусочка сахара, а не три. Неужели я прошу слишком многого? Не думаю.

— Почему ты выглядишь так, будто кто-то помочился в твои хлопья?

Отлично. Теперь я все утро не смогу выбросить из головы мысль о Ноксе, писающем в миску с хлопьями. И я видела его пенис, мне не нужно его выдумывать. Я смогу визуализировать реальную вещь.

— Ты знаешь, который час?

Марли сидит по другую сторону дивана. Задрав ноги, она кладет их одну на другую на кофейный столик перед нами. Проходит минута или две, и мы обе молча смотрим в большое стеклянное окно на группу ярко разодетых сноубордистов, стоящих кругом. Группа медленно увеличивается в размерах.

Позже, чем я ожидала, но раньше, чем я хотела, подруга поворачивается и прозорливо спрашивает.

— Это единственная причина?

— Где Реми? — это дешевый прием, на который она вряд ли купится, но нельзя винить девушку за попытку. После завершения одного мероприятия Реми больше не будет соревноваться. Они любят оставлять горные трассы доступными для спортсменов, у которых будут тренировки. А это значит, что старший брат должен быть здесь и помогать Ноксу даже больше, чем я.

Марли откидывается на спинку дивана, устраиваясь поудобнее.

— Он идет. Твоя мама решила, что теперь, когда он закончил соревноваться, ему нужно больше есть. Она заставляет какого-то беднягу найти ему третью порцию завтрака.

Похоже на нашу маму.

— Так что, черлидерша? Не думай, что я забыла о твоих плохих хлопьях, — давит она на меня, как и надоедливый старший брат.

А вот еще картинки Нокса и его члена.

— Конечно, нет. — Я вздыхаю. — Разве девушка не может ненавидеть утро без осуждения?

— Не ты. — Марли качает головой.

Нет смысла скрывать. Рано или поздно она все равно поймет. Марли похожа на собаку, учуявшую запах кости, когда зацикливается на какой-нибудь теме.

— Мы с Джейком расстались вчера вечером.

— Что? Ты шутишь. Что теперь делает этот крысиный ублюдок?

МакКена, одна из помощниц по связям с общественностью сноубордистской команды, откидывает назад прядь своих темно-каштановых волос и садится на стул рядом с Марли.

— Кто этот ублюдок? — спрашивает она, помолчав секунду. — Могу спросить? Я не хотела вмешиваться.

МакКенна действительно новенькая, если думает, что Марли не готова рассказать о каждом грязном деле, которое произошло между мной и Джейком, пока мы встречались. Полтора года — это много возможностей облажаться. Сказать, что она его не любит, значит ничего не сказать.

— Ее парень, — отвечает Марли, вкладывая в слова, как и ожидалось, определенную долю злобы.

— Бывший парень, — вставляю я, поднимая палец вверх.

— Ее бывший парень, — Марли закатывает глаза, — осел.

МакКена понимающе кивает.

— Что он сделал?

— Даже не знаю. — Голос Марли повышается, и становится высоким и визгливым.

— Мне обязательно рассказывать? – я стону, и делаю глубокий вдох. Марли кивает головой, как я и ожидала. — Я позвонила ему вчера вечером после того, как ушла из бара, и ответила девушка.— Коротко и мило.

Обе девушки втягивают воздух сквозь зубы и откидываются назад.

— Крысиный ублюдок, — говорит МакКена. – Мужчины — тупицы.

МакКенна—одна из тех, кто знает об этом, учитывая то, что она отвечает за то, чтобы никто из новых спортсменов не дурачился сам или не дурачил американскую команду в этом году. Всегда есть тот, кто создает проблемы.

— Где Сайрус? — спрашиваю я, в надежде отвлечь ее, расспросив об одном из парней, за которых она отвечает.

— Он тренируется сегодня утром. Обычно это безопасно, когда они на холме. Я решила, что смогу лучше наблюдать за ними отсюда. Если вы, дамы, не возражаете, чтобы я посидела с вами.

— Конечно, нет, — отвечаю я, мое внимание переключилось на Марли. Она не делает ничего особенного, но то, как девушка тихо сидит на своей стороне дивана, положив руку под подбородок, нехорошо. Она слишком много о чем-то думает. Возможно, о чем-то, что мне не понравится.

— Знаешь, — начинает Марли, и она права, я знаю... прозвучит что-то нехорошее. Ничего хорошего никогда не начинается с: “Ты знаешь.”

— Это может быть хорошо. — Марли опускает ноги с кофейного столика и наклоняется вперед, вступая в разговор.

Закатываю глаза, но я слишком устала, чтобы делать что-то еще.

— То, что я порвала со своим парнем, это хорошо, потому что? — она никогда не была большой поклонницей Джейка, но это уже чересчур.

Марли улыбается, и с каждой секундой заводится все больше и больше.

— Подумай об этом. Ты одна. Нокс не женат. Звезды когда-нибудь выстраивались таким образом?

Да, но я не собираюсь говорить ей об этом. Ночь после вечеринки два года назад —единственный раз, который я помню. После этого я познакомилась с Джейком и завязала отношения, а потом Нокс начал встречаться с какой-то высокой шикарной брюнеткой — моделью. Девушка, которая разгуливала по подиуму во время Недели моды в едва прикрывающем ее белье.

Излишне говорить, что я не была ее поклонницей номер один.

— Марли, мы с Ноксом не собираемся встречаться. Наши звезды никогда не выстроятся таким образом.

Она наклоняет голову набок и придвигается еще ближе.

— Неужели? Так что все будет в порядке, если МакКена дерзнет.

— Закрутит с ним? Да? Теперь один из наших самых старых и дорогих друзей — это что, игровой автомат? Конечно, МакКена. Дерзай.

МакКена вскидывает руки вверх и откидывается на спинку стула.

— О, нет, он весь твой. Я не хочу с ним встречаться. Даже не знаю, что это значит.

— Это значит, что Рейган была безумно влюблена в Нокса, по крайней мере, последние два года, но они оба слишком тупы, чтобы признать это.

— Я!?

Марли пожимает плечами.

— Я хочу видеть вас обоих счастливыми, но вы оба так упрямы. В конце концов, один из вас действительно найдет кого-то другого, и тогда вы оба облажаетесь.

— Мы с Ноксом никогда не будем вместе.

Марли продолжает качать головой.

— Потому что ты не позволишь.

Я отказываюсь отвечать, и разговор затихает, но воспоминания о ночи, проведенной с Ноксом, возвращаются ко мне. Легче забыть то, как мне понравились те несколько коротких часов вместе, когда он находится далеко. Но Марли права, когда он так близко, и мы оба одиноки, мое тело жаждет чего-то, что, как я понимаю, не очень хорошая идея.

Если я проведу весь день, фантазируя о нем голым, то обязательно сделаю что-нибудь глупое.