— Итак, — говорит он между поцелуями, — ты согласна, что мы делаем это?

— Конечно, мы это делаем. — Как будто я пришла в его комнату голая, чтобы не ничего не делать.

Нокс опускает голову и нежно целует меня в шею. Своими руками он исследует мое тело, опускается ниже и целует меня. Нокс облизывает языком мой левый сосок, и я стону. Он сосет его. Я хватаю пальцами Нокса за волосы и тяну ближе к себе, выгибая спину над кроватью. Нокс опускает голову, и я ослабляю свою хватку, когда он прокладывает линию поцелуев по моему лобку, прежде чем опуститься ниже.

— Как давно ты готова для меня, Рейган?

 «Еще в такси», — говорю я, но только про себя. Мне не приходится давать настоящий ответ, когда он раздвигает мои половые губы и проводит языком по обнаженному клитору.

— О, Боже, — практически кричу я.

 Нокс поднимает голову.

— Шшш, эти стены тонкие, и тебя должен слышать только я.

 Он продолжает двигать и двигать своим языком, задевая все важные области. Я дрожу на кровати, но без моих пальцев в его волосах мне не за что держаться. Я хватаю простыню, скручиваю и тяну ее в чудесной агонии. Мой живот сжимается от нарастающего оргазма. Начиная с самого сердца, моя грудь тоже сжимается. Я задерживаю дыхание в ожидании восхитительного освобождения.

 Нокс обводит мое отверстие двумя пальцами, прежде чем делает несколько быстрых движений, и я задерживаю дыхание, когда мое тело напрягается. Я крепко сжимаю глаза, и выгибаю спину вверх. Я изо всех сил стараюсь заглушить стон рукой, но оргазм побеждает, и я открываю рот в безмолвном крике.

 Штаны Нокса натягиваются на его твердости, и он поднимает голову от моих ног.

— Пожалуйста, Господи, скажи, что ты принесла презерватив.

— В…, — я втягиваю воздух между каждым словом, — … в правом кармане моих зимних штанов.

 Я откидываюсь на кровати, мышцы расслабляются. Нокс такой же потрясающий, каким я его помню. Какая-то часть моего сознания всегда думала, что, может быть, мой затуманенный алкоголем мозг сделал его лучше, чем он был. Или хуже того, может быть, я не так хороша в этом деле, как думала, и поэтому Нокс никогда не упоминал об этом.

 Но это? То, что он только что сделал. Было потрясающе.

 Эти три с половиной минуты были единственным напоминанием, которое нужно, чтобы успокоить меня и Нокса.