— Все хорошо, мы едем отдыхать. Билеты тоже со мной. И еще лекарства. Теперь-то они уж точно тебе пригодятся. Особенно успокоительное.

Он рассмеялся, показывая запечатанные в фирменный пакет препараты.

— У меня не осталось никаких вещей. Все было там.

— Я же сказал, мы все купим.

Эдмонд взял ее за руку и повел на теплоход. В каюте Элен легла на кровать и уснула. После нервного потрясения сон казался лучшим лекарством. Эдмонд укрыл ее, и, засыпая, она чувствовала, что он гладит ее по голове, перебирая длинные черные волосы. Его прикосновения нельзя было ни с чем сравнить. Мягкие, легкие, почти неощутимые и в то же время такие волнующие. И еще один момент удивил Элен, возвысив Эдмонда в ее глазах. Все это время, находясь рядом, он ни разу даже не намекнул на секс. Он позволял себе только ничего не значащие поцелуи, мимолетные прикосновения. И ничего больше.

Когда она проснулась, теплоход уже подходил к острову Кеа.

Море, солнце, золотой песок. Элен не хотелось осматривать достопримечательности. Они оба просто валялись на пляже, просто отдыхали, ни в чем себе не отказывая. На фоне этой идиллии произошедшие события показались страшным сном.

Грозы в этой местности начинались очень быстро. В один миг небо потемнело, поднялся ветер.

— Собираемся! — крикнул Эдмонд и принялся сворачивать полотенце.

Крем от загара, одежда — в считанные секунды все было сложено в сумку.

— Куда мы так торопимся? — Элен расслабилась под палящими лучами и никуда не хотела уходить.

— Сейчас будет гроза, — коротко ответил Эдмонд.

— И что? Мы ведь и так мокрые, только из воды.

— Потом объясню. Пойдем быстрее.

Пляж находился у подножия высокого песчаного холма. Люди вокруг стали быстро собираться, многие уже уходили. Ветер усилился, волны становились все выше и выше. Солнца уже не было видно за тучами. Внезапно ветер подхватил песок и швырнул в идущих людей. Многие не успели закрыть глаза, в том числе и Элен. Резкая боль пронзила зрачки, из глаз полились слезы. Эдмонд вел ее за руку. Ветер закрутил песок в воздухе, и тот впивался в кожу подобно мелким стекляшкам. От боли девушка плохо ориентировалась и полагалась только на своего спутника. Море бушевало, волны с грохотом обрушивались на берег. Потом все закончилось так же внезапно, как и началось.

— Где мы? — спросила она. Слезы по-прежнему градом текли из глаз.

— Что с тобой? Песок попал в глаза? Дай я посмотрю.

Элен убрала руки от глаз.

— О Боже! — только и сказал Эдмонд.

Она по-прежнему не открывала глаза. Боль усилилась — режущая, сухая, как будто кто-то водил по зрачкам наждачной бумагой.

— Нам нужна срочная помощь, — услышала она голос Эдмонда и догадалась, что он звонит по сотовому.

Элен боялась открыть глаза. Любые, даже совсем незаметные движения век сопровождались жуткой резью.

— Тихо, без паники, машина уже в пути. Нам очень повезло, что я дозвонился в такую погоду, — как можно бодрее сказал Эдмонд.

И правда, через пару минут послышался шум мотора. Потом она почувствовала, как ее подхватили под обе руки. В машине уже сидели люди с подобными травмами. Это сразу стало понятно из разговоров.

— Ничего, — успокаивал врач, довольно прилично говоривший на английском. — Сейчас обработаем глаза, и в течение суток все пройдет.

Эдмонд прижал Элен к себе. Она ощущала его сильные объятия и приятное прикосновение волос, мягких и шелковистых.

Врачи оказали ей помощь. Обработали глаза, наложили повязку, и на ночь пришлось остаться в больнице. Эдмонду разрешили побыть с ней только полчаса.

— Ну и отдохнули, — смеялась Элен. — Уж лучше бы мы сидели дома.

— Будем надеяться, что Ингрид повезло больше.

Врачи заверили Эдмонда, что к утру капли и мазь сделают свое дело и можно будет уехать из больницы.

— Я звонил твоей сестре, пока тебе накладывали повязку, — сообщил он. — У нее все отлично.

Ингрид… Элен снова лежала в больнице, а сестра была далеко. Как хорошо! Иначе малышка не на шутку перепугалась бы. Путевка в горный санаторий для детей во Франции — последний подарок Эдмонда. Она расстроится, узнав о том, что больше его никогда не увидит. Ведь этот человек в какой-то степени заменил ей отца. Правда, ненадолго. Сейчас Элен с улыбкой вспомнила, как они гонялись друг за другом, как собирали роботов из конструктора.

Что же случилось?

Элен перебирала свои воспоминания вновь и вновь и не могла найти в этом человеке ни одного изъяна, ни одной отрицательной черты. Даже как партнер в постели он устраивал ее полностью. Элен хорошо помнила их первую ночь. Никогда еще прикосновения мужчины не доставляли ей такого удовольствия.

В последний вечер перед отъездом, когда они уже обошли все ночные клубы и потанцевали на ежегодном карнавале, Элен сама сделала первый шаг.

Прекрасная ночь. Окна в номере были открыты, внизу, полный огней и музыки, гудел городок, вино лилось рекой, люди танцевали на улицах — привычная жизнь курорта. А небо, огромное и черное, было усыпано сотнями звезд. Ей хотелось остановить эти мгновения, чтобы они могли насладиться друг другом и не думать о времени. Эдмонд подошел к ней, заглянул в глаза, и время действительно замедлило свой бег. Это была их ночь, их мир — и страсть захлестнула обоих. Элен вдруг охватила странная робость, как если бы он был ее первым мужчиной, и Эдмонд инстинктивно почувствовал это. Он стал нежно покрывать ее поцелуями, легкими и приятными, и она почувствовала, как волна желания и удовольствия охватывает ее. Все, что происходило дальше, напоминало ей страстный танец двух тел. Его ласки становились все более и более настойчивыми, а ее тело страстно отвечало на его нежность и желание. Ей хотелось кричать от наслаждения, ей хотелось, чтобы он овладел ею немедленно, казалось, что если этого не произойдет сейчас, то она просто умрет. Элен застонала и откинулась на кровати.

— Возьми меня, — прошептала она, — я изнемогаю от твоих ласк, я хочу почувствовать тебя внутри, знать, что тебе так же хорошо, как и мне.

Она изогнулась, ощутив, как он вошел в нее, и застонала от усиливающегося возбуждения. Его ритмичные движения то убыстрялись, то замедлялись, сводя ее с ума, она испытывала необыкновенное наслаждение. Его сильные руки ласкали ее упругую грудь, ей хотелось кричать и плакать одновременно. Никакая сила не могла разлучить их друг с другом, Она чувствовала это, знала это, как будто Эдмонд был предназначен ей свыше.

— Я люблю тебя, — простонал он и взорвался внутри нее. Момент их наслаждения был так высок, что слегка оглушил мощью и напором.

— Мне очень хорошо с тобой, — прошептала Элен, чувствуя, как слезы текут по ее лицу. Они уснули, убаюканные страстью, не разжимая объятий даже во сне.

Утро было великолепно. Элен не хотелось вставать. Завтрак принесли в номер. Первая ночь с ним, божественная, потрясающая. В это утро они собрали вещи и вернулись в Англию, теперь уже точно зная, что созданы друг для друга.

Какие дни, какие ночи, сколько еще их было…

Элен снова вернулась к своей мысли. В голове не укладывалось, что он мог так поступить. Из глаз потекли слезы. Она отвернулась от окна. Зачем светит солнце, зачем по небу плывут облака, если он не с ней? Как найти в себе силы жить дальше? Элен не знала, чем отвлечься от всего произошедшего. Впервые в жизни познала она то, что люди называют любовью. Ей казалось, что это чувство не повторится никогда, что в любом мужчине она будет находить недостатки, сравнивая его с Эдмондом. Забыть? Уехать? Оставить все? Да, наверное. Иначе она умрет здесь от тоски и безысходности. Элен не знала, не представляла, где взять силы жить дальше. Не думать ни о чем. Отвлечься.

Дверь тихо скрипнула, вошла медсестра.

— Вы проснулись? — Она улыбнулась. — Сейчас принесут завтрак. Вы, наверное, очень голодны.

Только после этих слов Элен ощутила, что и вправду умирает с голоду. Подумать только, ведь вчера она вообще ничего не ела.