И вдруг Меркурия озарило. Громовица! Он знает ее личный код. Когда-то играя в детстве, они не раз использовали этот юношеский неучтенный код. Через рефлексы ее психики, записанные в поле Тартара, он восстановит беседу Космократоров и увидит незримого собеседника.

Космоследователь не пригласил помощников. Интуиция подсказывала — этого делать не следует. Сам конструировал тончайшие приборы, экспериментировал, записывал.

Наконец свершилось! Он включил воспроизведение и… затрепетал от волнения. В кольце Космократоров появились две фигуры — мужская и женская. Людьми их можно было назвать только условно. Меркурий понял, что видит жителей ноосферы.

«Гориор и Гледис, — мелькнула мысль. — Звездный Мятежник. Вот он какой, легендарный герой Космоса!»

Огромные изумрудные глаза лучились, из оплечий сияли, как два меча, ярко-голубые столбы света. Еще один венчал чело. Вся фигура еле заметно трепетала, будто пламя костра в тихий день. Такою же была и Гледис, но цвета ее тела имели фиолетово-лиловую гамму. Свет и огонь, чистота и вечное движение — больше ничего обычного не было в обновленных человеческих существах.

Меркурий, преодолев восхищение, прислушался. В пространстве звучала мысль Гориора.

— Я предвидел это. Еще тысячи спиралей назад, когда мы разошлись с Кареосом. Мир Ары пришел к самопоеданию. Эксперимент Аримана ускоряет процесс. Главный Координатор замкнул проявленную Мегасистему, породив эмбрион нового Мироздания в трехмерности. Это лишь порочное возвращение к отработанным слоям прошлого.

Старческий маразм психики, жаждущей омоложения за счет духовной силы собственных детей.

Древние создали удивительный символ: змей, кусающий свой хвост. Материя, не имеющая обновления, должна пожирать сама себя, возвращаясь ко все новым и новым циклам самовоссоздания. Ужасное кольцо! Из него нет выхода! Следует круг Змия превратить в спираль Беспредельности.

— Как? — звонко спросила Юлиана.

— Обновить материю. Сублимировать ее в состояние ноосферы, а дальше — духосферы.

Вы уже знаете историю нашего восстания. Есть опыт, создано Братство Беспредельности. Оно готово помочь каждому, кто не побоится огненного полета.

Только так можно разомкнуть мировой коллапс, чтобы спасти Эволюцию Трехмерности от самоуничтожения.

— Но ведь теперь опасность грозит не только Системе Ара? — сурово молвил Горикорень.

— Да. Вы не избавитесь от личной ответственности за судьбу новосозданной трехмерности.

Отозвалась Громовица, и Меркурий ощутил, как у него заныло сердце. В психополе взвихрилась ее мощная, напряженная мысль:

— Друзья! Эксперимент перестал быть индивидуальным замыслом Аримана и даже родной Системы. Он затрагивает судьбу всего Космоса. Узаконить паразитарное творение — кто скажет, какая цепная реакция начнется в Беспредельности?

— Да! — подтвердила Гледис, которая молчаливо слушала беседу. — Наш мир — Мир Синтеза — имеет много моделей катастроф, получавших объективацию в многомерности. И самая страшная катастрофа — замкнутое мироздание. Оно вампиризирует Единое Поле, поглощая энергию для воссоздания деградирующих форм жизни. Чтобы остановить цепной распад такой «жизни», требуется неимоверное напряжение эволюционных сил, нужен героический подвиг мыслящих существ. Такие усилия, которые преодолеют инерцию трехмерного мира!

— Кто способен на это? — прошептал Сократ. — Это невероятно! Не лучше ли оставить порочную эволюцию и подняться в ноосферу, к огненным братьям. Не так ли, Гориор?

Звездный Мятежник молчал. Молчала и Гледис.

— Конечно, — вздохнул Горикорень, — мы способны оставить проявленное бытие и уйти в Объединенный Мир. Но будет ли это решением сердца?

— Нет! — согласился Сократ. — Наш дух не будет знать покоя!

— Мы воины! — добавила Юлиана. — Дух унесет нас снова в Миры Многомерности. Пока здесь кипит бой с хаосом и продолжается поиск, мы не уйдем в Мир Синтеза.

— Но в Системе Ара мы бессильны, — задумчиво отозвался Горикорень. — Много ученых поверило Ариману. Они ждут результатов эксперимента. Все другие — боятся.

Страх стал владыкой…

— Предлагаю альтернативу, — решительно отозвалась Громовица.

— Говори.

— Мы прорвемся в новосозданный Трехмерный Мир. Мы знаем законы трансформации и…

— Что ты говоришь? — ужаснулась Юлиана. — Ведь по закону той сферы…

— Да, — согласилась Громовица. — Мы превратимся в жителей того мира…

— И даже забудем о своей Системе, — добавил Горикорень. — Забудем, кто мы и откуда…

— Не навсегда, — возразила Громовица. — Наша воля, глубинная информация будет жить в прачеловеческих формах. Именно это я имела в виду. Ариман создал рабский мир для эксплуатации. Мы вторгнемся туда и принесем идею восстания. Слышите?

Пусть мы станем катализатором революции, мятежа, поиска, сомнения и стремления к небывалому. Ариманово творение восстанет против Творца. Система Ара не захотела идти с нами в Мир Синтеза — мы уведем туда Новый Мир.

— Когда это будет? — печально отозвалась Инесса, молчавшая до сих пор.

— Весьма не скоро, — согласилась Громовица. — Да, немыслимо долго идти к заветному дню. Пройдут чудовищные циклы исканий, падений, сражений и мук, пока мы снова поймем истину… Но будем откровенны — ты ведаешь иной путь?

— Нет…

— Решено, — сказал Горикорень. — Я согласен.

— Согласна, — твердо молвила Громовица.

— Согласны, — один за другим медленно, словно раздумывая, отозвались Космократоры.

Меркурий слушал ту тревожную речь, и странное чувство рождалось в его груди.

Зависть? Или искреннее одобрение? Одни против целой Системы! Какую волю надо иметь, чтобы решиться на такое?!

— Одно меня беспокоит, — продолжала Громовица. — Мы не знаем точных координат Нового Мира. А добраться до Информационного Центра…

— Это не подходит, — согласился Горикорень. — Вся система контроля в руках Аримана. Предлагаю иной план. Мы трансформируемся на периферию Системы Ара, в двести семнадцатый сектор…

— Музей Древних Культур? — удивился Сократ. — Зачем это нам?

— Там есть старинные космические аппараты. Музей не оборудован контролем. Мы будем в безопасности. Подготовим устройство и проникнем в трехмерность. Придется поработать над алгоритмом и программой, но я уверен, что мы решим задачу. К тому же — в Музее есть быстродействующие машины…

— Прекрасное решение, — сказал Сократ.

— Узнаю древних мятежников! — гордо промолвил Гориор.

— Дух Астероида Свободы жив! — добавила Гледис, нежно улыбнувшись Космократорам.

— Верьте в победу!

— И помните, — отозвался Гориор, — что в тех далеких мирах вы не будете одиноки.

Братство Беспредельности помнит о своих сынах. Над пропастью отчаянья, на грани смерти вспоминайте Отчизну. И еще одно: возьмите мой подарок…

— Что это?

— Универсальный информатор. Создан из первосубстанционального вещества. В Трехмерном Мире он практически неуязвим — ни удары, ни супертемпературы не уничтожат его.

— Но мы ведь станем примитивными существами, — возразил Горикорень. — Как мы сможем пользоваться таким устройством, пока наше сознание не поднимется к космическому уровню?

— Скажу еще раз: с вами будет мощь Беспредельности. Информатор обладает своеобразным психомагнетизмом, он непременно будет притягиваться, стремиться к кому-либо из Космократоров, если даже сначала попадет в чужие руки. Он даст информацию в такой мере, какая будет доступна вам. Но час настанет, вы вспомните, кто вы и откуда. До встречи, братья!

— Встретимся в битве! — пылко воскликнула Гледис, вздымая огнеподобные руки.

Фигуры Корсара и его подруги исчезли, растаяли. Космократоры долго смотрели на то место, где они пребывали. Молча переглядывались. Наконец Горикорень вышел вперед, сурово приказал:

— Кольцо!

Меркурий видел, как Космократоры взялись за руки, образовав психокольцо. И мгновенно исчезли…

Все. Тартар Аримана оказался бессильным. Теперь Меркурий понял, о каких возможностях говорил на Конгрессе Горикорень. Путь сотворчества индивида с Необъятностью. Самотворение, практически соединение с Всебытием! Ариман не понял или не захотел? Зависть, честолюбие, ревность. Даже на таком высоком уровне Миротворения они дают о себе знать!