Сак не появился, так как в нем не было необходимости. Торси лежала на спине. Глаза ее были открыты, и Джарик увидел, как муха ползала у нее по щеке, а потом заползла в глаз. И Торси не моргнула. Второй раз в жизни Джарик испытал страшное потрясение, но он не поколебался в своем решении. Он знал, что делать. Какое-то жуткое спокойствие овладело им.

Он вернулся из леса в деревню, будучи не в своем уме. Лицо его было угрюмым. Вид его был ужасен, и жители деревни в страхе расступались перед ним. Он шел через деревушку рыбаков в самый центр ее и там остановился.

Глаза его были как стекло, как зимний лед. Но это длилось всего мгновение.

Никто никогда не притрагивался к Черному мечу Черного Камня деревни Черное Железо. В этом не было нужды. И хотя прошли столетия, этот сверкающий меч был предметом всеобщего поклонения.

Он был табу.

Никто из жителей деревни даже в голову не допускал мысль притронуться к Мечу.

Джарик-пришелец без колебания коснулся его. Нет. Он сделал большее. Он вырвал его из камня и взмахнул в воздухе.

Взмахнул острым, сверкающим, безжалостным мечом. Те, кто присутствовал при этом, женщины, дети, старики (мужчины были в море, проверяли сети), были поражены. Они столпились, остолбенели и только смотрели на него. Сам меч и ужасный вид Джарика удержали их от каких либо действий. Они отпрянули назад, расступились перед ним и жалкой толпой проводили его до опушки леса, не прекращая молить его о том, чтобы он вернул меч.

Но Джарик с длинным Черным Мечом Железных Лордов ушел прочь, и много-много глаз провожало его, пока он не скрылся в чаще леса.

И когда через день он нашел убийц Торси, троих бандитов, то они трое были ничто против него, который как безумный зверь-убийца бросился на них со своим ужасным Черным Мечом.

Стоя среди трупов на маленькой поляне, Джарик повернулся к Алии.

Она прижалась к огромному стволу дерева, закрывая дрожащими руками рот, и задрожала еще сильнее, когда Джарик протянул ей руку. Кровь бандитов стекала с лезвия меча, как вода вытекает из горшка, покрытого глазурью. Она стекала с меча, как будто он не был открыт целые столетия всем ветрам и дождям, солнцу и снегу. Лезвие было совсем как новое, без единой зазубрины, хотя его удары во время боя приходились по металлическим обручам щитов.

Дрожа всем телом, как будто не влюбленный юноша, а зловещий демон ада приблизился и ней, девушка опустилась на землю и села, прислонившись спиной к стволу. Бедра ее были истерзаны и покрыты кровью. Слюна стекала из уголков ее рта, которого она не могла закрыть. Да, эти бандиты, которым не двигало ничего, кроме дикой хищной похоти, зверски надругались над ней, изувечили ее тело и душу. Они заплатили за это своими жизнями… но что Алии до этого?

Вонзив меч в пропитанный кровью мох, Джарик приблизился к ней. Ужас черными когтями охватил его, черным туманом окутал мозг.

Истерзанная, окровавленная, зверски изнасилованная Алия, казалось, была в шоке. Сак пробежал пальцами по ее содрогнувшемуся телу, постарался проникнуть разумом внутрь ее. Да, ее мозг тоже пострадал, она сошла с ума. Сак-целитель был бессилен что-либо сделать. Он поднялся. Слезы лились из его глаз. Он покинул это изувеченное тело, этот смертельно раненый мозг. На этот раз он должен сделать так, чтобы Джарик все знал. И затем Сак ушел, а тело Джарика без сознания опустилось на землю…

Теперь на поляне лежало пять тел: страдающая девушка, трупы ее мучителей и юноша без чувств.

Джарик проснулся. Он все знал. Он посмотрел на Алию, и слезы потекли из его глаз и смешались со слезами Сака, еще не успевшими высохнуть. Затем он взял себя в руки, обернулся, взял свой Черный Меч. Потом он снова повернулся к Алии и сделал то, что должен был сделать — он прикончил это несчастное страдающее животное.

И после этого он обезумел.

Он рубил трупы бандитов на куски. Их доспехи, щиты, оружие, руки, ноги, кости. Ничего не могло устоять перед сверкающей черной молнией меча, который оставался таким же острым, и ни одна зазубрина не появилась на его лезвии. Хотя он был вне себя, он заметил это, но не удивился. Этот меч сделали Железные Лорды, а они были боги.

Даже сумасшедший уважает такой меч, и Джарик взял меч и топор врага, чтобы выкопать могилу. Туда он положил тело той, которую любил или ему казалось, что любил.

Затем, потный, испачканный кровью, он стоял посреди поляны и смотрел. Безумный огонь сошел с его глаз, как сходит лед под весенним солнцем. И Джарик зарыдал. Но он был Джарик, человек оружия, и он взял трофеи. Он взял великолепный щит, которым восхищался, когда увидел его на руке одного из бандитов, лежавшим теперь здесь с отрубленной головой.

И с этим щитом Джарик вернулся в деревню.

Но пока он шел, ему пришло в голову, что эти трое из команды бандитов, которые приплыли на корабле. И он был прав. Они действительно напали на Харнстарл.

Их было примерно сорок, закованных в доспехи, вооруженных мечами, копьями, топорами и весьма искусно владеющих оружием. Век ветра, Век меча, Век волка обрушился на деревню.

В этой деревне жило гораздо больше людей, чем в Ошинсайде, но они были еще менее способны защищаться. Они могли только умирать. Те несколько, которых Джарик обучил владению оружием, встали в первые ряды и защищали остальных. Стад тоже сдерживал врагов, схватив в обе руки по железному брусу и размахивая ими, не подпуская никого к себе. Джарик увидел, как один из бандитов покатился по земле, сбитый ударом железной дубины. Затем другая дубина размозжила голову другому бандиту.

Но уже несколько жителей деревни валялись в крови. Копье воткнулось в спину девятилетнему мальчику. Люди кричали от страха, боли, предчувствия ужасного конца.

И тут из леса выскочил свирепый двуногий зверь. Грива желтых волос развевалась сзади. Бандиты не поняли, что он нападает на них, пока трое из них не упали под его ужасными ударами. У него был странный сверкающий черный меч, а щит его принадлежал одному из разведчиков, досланных впереди основной группы.

И он напал на целый отряд бандитов.

Он напал на них, выскочив из леса, как волк, бросившийся на лису, как опытный воин на мирных жителей деревни.

Отряд бандитов напал на деревню, а он один напал на отряд.

Черный Меч отрубил напрочь руку бандита и победно зазвенел, ударив о металлические кольца щита. И тут же бандит получил сильный удар ногой в живот и полетел на землю. Так Джарик освободил меч, застрявший в щите. Следующим ударом он разрубил чей-то меч, направленный ему в грудь, и бандит с искренним недоумением смотрел на обрубок стали длиной в три дюйма. Но ему не пришлось долго удивляться. Удар щитом сбил его с ног, а меч пронзил ему горло. Он умер еще до того, как понял это, а Джарик уже набросился на следующего. Меч, казалось, дрожал от возбуждения, получая жизнь в руках Джарика.

Полетела отрубленная рука, поливая все вокруг кровью. Рука все еще сжимала топор, обагренный кровью мирного рыбака. Бандиты падали один за другим, и вот уже все повернулись навстречу этому сумасшедшему врагу — одному человеку, который, казалось, окружил отряд. Он был высок, но совсем не гигант. Лед был в его глазах. Белые зубы сверкали в оскаленном рту, слюна блестела на подбородке. Кровь забрызгала его лицо, его могучие руки, быстрые ноги. В крови были даже его соломенные волосы, густыми волнами спускавшиеся на плечи и перетянутые простым кожаным шнуром. На нем был панцирь его второй жертвы, в руках кинжал третьей жертвы и щит пятой.

А теперь он удвоил и даже утроил этот ужасный счет, так как кровь, которая на нем, была кровью врагов.

Брошенный топор пролетел мимо, но задел его плечо, и теперь его кровь смешалась с кровью врагов. Но Джарик даже не заметил этого, не обернулся в сторону бросившего, он приканчивал очередного бандита.

Этот бесстрашный воин вселил мужество, воодушевил жителей деревни. Он, казалось, был послан им богами. И эти мирные жители присоединились к нему. Бандиты, ждавшие легких жертв и богатой добычи, были вынуждены принять настоящий бой. Один из учеников Джарика поразил мечом одного из бандитов прямо в лицо, и рот у того расширился до правого уха.