— Это ручная работа.

Женевьева постаралась сохранить спокойствие. Если она покраснеет, ей не удастся убедить Элвина что-нибудь купить.

— Работа местного художника. Но он отошел от дел.

Лукас поднял глаза и положил пресс-папье на прежнее место.

— Надо же! — сказал он.

— И мне эта вещица очень понравилась, — заявил Элвин. — Я думал, это оригинальная работа Патчетт, и как раз собирался предложить за нее кругленькую сумму. Давайте просто посмотрим на то, что вы хотели мне показать, ладно?

Элвин уже начинал сердиться, поэтому Женевьева показала ему наброски той картины Патчеттов, оригинал которой имелся в его доме.

— Это единственные наброски в своем роде, — сказала она.

— Я вижу, — произнес Элвин с довольной улыбкой. — Да. Да, я возьму рисунки. Готов выписать чек прямо сейчас.

— Очень любезно с вашей стороны. Но если вы заметили, читая приглашение на вечеринку, наша сегодняшняя цель — найти спонсоров для приюта «Дом Энджи». Мои родители с радостью стали бы спонсорами приюта. Раз вы покупаете их работы, я могу смело предположить, что вы сделаете пожертвования и для приюта «Дом Энджи»? — спросила она с максимально серьезным видом и требовательной улыбкой.

Элвин выглядел уже менее уверенным. Сделать пожертвования для приюта? Но необходимые ему рисунки были по-прежнему в руках Женевьевы.

— Мы собираемся повесить одну из любимых картин моих родителей в гостиной приюта «Дом Энджи». Я знаю, мама и папа были бы счастливы.

Лукас смотрел на нее с непроницаемым выражением лица. Только что Женевьева решила пожертвовать приюту оригинал картины своих родителей!

— Вы не можете запретить мне пожертвовать приюту то, что мне принадлежит, — сказала она.

На минуту Лукас опешил. Затем его глаза потемнели и стали очень сексуальными. Он едва заметно ей улыбнулся:

— Знаешь, ты сделала довольно смелое заявление.

Она непринужденно повела плечом:

— У меня… отличный тренер по личностному росту.

— Тренер по… — пробормотал Элвин. — Я никогда не слышал ни о чем таком, но, если ты считаешь нужным нанять такого тренера, полагаю, это твое дело. Я просто рад, что ты показала мне эскизы.

Элвин выписал чек на кругленькую сумму и ушел, улыбаясь, а Лукас и Женевьева обменялись взглядами.

— Это было впечатляюще, — развел он руками.

Женевьева подумала, что Лукас имеет в виду пожертвование Элвина, но не успела ни о чем его спросить, как в зал вошла группа людей, возглавляемая высокой брюнеткой.

— Я не приглашала Риту, — произнесла Женевьева, и у нее екнуло сердце.

Рита может устроить скандал. Или при всех бросится на шею Лукасу.

— Я тоже ее не приглашал, — добавил Лукас. — Но ничуть не удивлен, что она здесь. Рита отлично разбирается в живописи, она агент по продаже предметов искусства. Она наверняка хочет посмотреть на работы твоих родителей. Вероятно, Рита увидела где-то приглашение, она ни при каких обстоятельствах не пропустит подобное мероприятие. Кроме того, Рита знает, что с такого мероприятия ее никто не выгонит.

— Остается надеяться, что она не сорвет нам все, — тревожно произнесла Женевьева.

— Если только не получит того, за чем пришла.

Лукас наблюдал, как Рита прохаживается среди гостей по залу. Она несколько раз поглядывала на него, но он не отреагировал. Его внимание было приковано к Женевьеве.

Рита также наблюдала за тем, как Женевьева общается с богачами.

Женевьева нервничала, но тем не менее лучезарно улыбалась гостям, хотя пару раз Лукас слышал в толпе приглашенных упоминание о ее «нездоровом пристрастии к покупкам» и о «наркотиках».

— Ты ужасно сексуален, когда стремишься кого-то защитить, — прозвучал рядом с Лукасом хрипловатый голос Риты. — Давай же сделай это! Похоже, ей нужна твоя помощь.

Он даже не взглянул на Риту, только произнес:

— Ей не нужна моя помощь. Она сильнее, чем ты думаешь. В любом случае зачем ты пришла, Рита? Какова твоя цель?

Она рассмеялась:

— Да не волнуйся ты так! Я всего лишь выполняю свою работу. Хочу посмотреть, что здесь продают. Твоя маленькая подружка сегодня получит неплохую прибыль. Или… Нет, неужели она работает на тебя? Бедная девочка-шопоголик потеряла все свое состояние. Ну, похоже, сегодня ей удастся вернуть часть своих денег. Хотя она рискует…

Лукас посмотрел на Риту:

— Рискует, но рисунки, хотя и не первоклассные, продаются. Кстати, деньги идут на благотворительность. Что скажешь на это?

Рита скривилась:

— У девочки талант сбывать некачественный товар. Ты должен ее похвалить.

— Я ее хвалю. Вот только не пойму: зачем ты пытаешься выставить себя в невыгодном свете?

Рита пожала плечами:

— Иногда на меня находит. Девочкам время от времени нужно немного позлиться на кого-нибудь. Не беспокойся, Лукас, я пришла сюда не ради тебя. Я здесь по работе. Посмотрим, удастся ли твоей помощнице убедить меня что-нибудь купить?

— Ты же не покупатель, а продавец.

— Но мне нравятся предметы искусства, — сказала Рита, одаривая его притворно-невинным взглядом.

Лукас сжал кулаки. Ему очень хотелось приказать Рите убираться прочь и оставить Женевьеву в покое. Но он понимал, что его покровительство может навредить Женевьеве. Она только-только начинает обретать уверенность в своих силах.

Он свирепо посмотрел на Риту, но ничего не сказал.

— Похоже, ты неравнодушен к руководителю своего проекта, Лукас. Уверена, не только я это заметила. И я начинаю задаваться вопросом: «Что между вами происходит?»

— Между мной и Женевьевой исключительно деловые отношения, связанные с открытием приюта «Дом Энджи».

— И как же тебе удается справляться со стервятниками? — спросила Рита.

Услышав позади себя женский голос, Женевьева едва не выронила из рук глиняную статуэтку. Она осторожно поставила ее на полку и спросила, стараясь держаться непринужденно:

— Стервятники? Ты именно так называешь наших гостей?

Рита рассмеялась:

— Вообще-то я называю их людьми, которые оплачивают мои счета и счета моих клиентов. Но в данном случае они немного похожи на стервятников. Я не имею в виду ту манеру, с какой они налетают на произведения, созданные твоими родителями. И все же, согласись, лично тебе приходится выслушивать их грубые замечания в свой адрес.

Женевьева повела плечами:

— Я выживу. Но зачем здесь ты? Ты ведь не хочешь покупать произведения моих родителей, не так ли? — Она указала на один из рисунков.

— Мне жаль, я не покупаю. Хотя восхищаюсь тем, как умело ты манипулируешь людьми. Ты заставляешь гостей покупать то, что следовало бы выбросить на помойку.

Женевьева глотнула воздух, но не стала отрицать обвинения в свой адрес. Присутствие Риты в очередной раз доказало ей, насколько непродолжительными бывают романы Лукаса. Женевьеве следовало помнить, что, забываясь в объятиях этого мужчины, она совершает большую ошибку.

— Прости, но я не понимаю, чего ты от меня хочешь. Мы с тобой встретились всего один раз, и ты дала мне совет относительно Лукаса. У меня нет настроения продолжать этот разговор.

Рита пожала плечами:

— Я не могу обвинять тебя в этом, но тебе не следует беспокоиться. Я не хочу обсуждать с тобой Лукаса. Кроме того, подозреваю, что после окончания проекта вы с ним никогда не встретитесь. Если он уходит, то уже никогда не возвращается. — Она многозначительно посмотрела на Женевьеву, словно предлагая прислушаться к ее совету. — В любом случае мы с ним похожи на служебных собак, обученных защитно-патрульной службе. Если мы с ним долгое время вместе, то готовы друг друга убить.

Женевьева пришла в ярость. Замечание Риты было несправедливым: Лукас слишком много времени потратил на то, чтобы научиться держать эмоции под контролем.

— Лукас не намерен ни на кого нападать. У него стальная воля, и он ненавидит истерики.

— Возможно. Но когда кто-то из гостей начинает тебе докучать, он выглядит так, будто готов его прикончить.