- Да, мисс, - Бетти присела в реверансе.

Уложив волосы, захватила плащ и спустилась в гостиную. Граф не уточнял время, когда заедет, но откуда-то я знала, что его надо ждать к одиннадцати. Устало покачав головой, устроилась в кресле, глядя в окно, и ничуть не удивилась, когда ровно в одиннадцать у крыльца остановился экипаж. Я повернула голову к двери. Раздался звонок, и послышался негромкий голос. На пороге гостиной появился дворецкий.

- Граф Монтеррей, мисс Карстон.

- Сейчас выйду, - я встала, застегнула плащ и покинула гостиную. – Доброе утро, милорд, – машинально протянув ладонь, я смотрела куда-то в сторону.

- Доброе утро, мисс Лорелин, - негромкий низкий голос заставил очнуться, апатия словно нехотя отступила. Губы Монтеррея коснулись руки, и меня будто окатила тёплая волна. – Вы выглядите усталой.

- Я плохо спала, - опёршись на его локоть, я вышла из дома.

Граф предложил поехать в Риджентс-парк, я молча кивнула, глядя в окно. Я и так знала, что взгляд тёмно-карих глаз не отрывается от меня, очень хорошо это чувствовала. Однако на сей раз, раздражения почему-то не было. Или уже привыкла, или… изменилось моё отношение к нему. Наш особняк находился недалеко от парка, и мы быстро приехали, по пути едва ли перемолвившись парой слов о погоде. Помогая выйти, Монтеррей задержал мою ладонь в своей, и сказал:

- Мисс Лорелин, если вы не желаете моего общества, я отвезу вас обратно.

Мои глаза встретились с его. В бархатной глубине я уловила отблеск тревоги и заботы. И ещё немножко грусти. Мне удалось улыбнуться.

- Милорд, я обещала вам прогулку, а свои обещания я стараюсь выполнять. И потом, это лучше, чем сидеть в пустом доме и скучать в одиночестве.

Он улыбнулся в ответ, и сердце пропустило удар. Сразу вспомнился наш поцелуй в гостиной пару дней назад. Я ощутила румянец на щеках и отвела взгляд. Мы вошли в парк, и неторопливо направились по дорожке вглубь.

- Я увидел вас первый раз именно здесь, - обронил вдруг Монтеррей. – Вы шли с подругой, и едва ли удостоили меня взглядом.

- Я понятия не имела, что это были вы, милорд.

- Как и я не знал, что видел именно ваши глаза во сне, - чуть тише сказал он. – Ваши родители куда-то уехали? – граф резко сменил тему.

- За город, на пару дней, - нет, я не буду думать о последствиях этой поездки, не буду!

Видимо, он что-то уловил в моём голосе, потому что вдруг остановился и развернул меня к себе.

- Вы плакали, мисс Лорелин, - Монтеррей пристально вгляделся в моё лицо.

Дыхание перехватило, глаза защипало. Я больше не могла сдерживаться.

- Моя мать умрёт, и я ничего не могу изменить, - пробормотала я, пытаясь отвернуться и вытереть катящиеся по щекам слёзы.

Путь думает, что хочет, откуда знаю, мне уже всё равно. Я больше не в состоянии держать знание в себе. Монтеррей ничего не стал спрашивать, просто молча обнял и прижал к груди. Мы находились в отдалённой части парка, и нас вряд ли могли увидеть. Можно не опасаться случайных свидетелей. Постепенно я затихла, только изредка всхлипывая. Потихоньку возвращались ощущения, я слышала, как ровно и спокойно бьётся сердце Монтеррея, слышала его дыхание, чувствовала тепло рук на плечах. Молчание между нами не было напряжённым, и я удивилась, вдруг поняв это. Граф чуть отстранился и посмотрел в глаза.

- Ты всегда можешь рассчитывать на меня в трудную минуту, Лорелин, - негромко произнёс он.

Я кивнула, не отводя взгляда.

- Благодарю, милорд.

- Просто Конрад, - мягко прервал он.

Смутившись, я отвернулась. Нет уж, я ещё не настолько привыкла к нему, чтобы обращаться с такой фамильярностью! Мы пошли дальше, разговаривая на отвлечённые темы, и выяснилось, что у нас оказывается много общего. Граф любил читать – по его словам, он обладал большой библиотекой с самыми разными книгами, и добавил, что если пожелаю, она в моём распоряжении. Я подумала, что никогда в жизни у меня не хватит смелости заявиться к нему в гости, пусть даже и просто взять книгу. Монтеррей любил путешествовать, и часто бывал на Континенте – я мечтала когда-нибудь выбраться за пределы Англии и повидать Европу, и потому слушала его рассказы о других странах с замирающим сердцем. Он признался, что шумный Лондон ему быстро надоедает, и он предпочитает больше времени проводить за городом, в поместье, особенно, когда там нет жены. При упоминании данного факта я почувствовала неловкость, и он это понял.

- Мисс Лорелин, я хочу внести ясность в вопрос моего семейного положения раз и навсегда, - спокойно сказал Монтеррей. – Вы, наверное, знаете, как и всё общество, что моя жена больна, и лучше ей уже не станет, к моему счастью. Ничего не говори, - остановил он мою попытку как-то прокомментировать его высказывание. – Этот брак изначально не имел шансов продержаться долго, и заключили его только потому, что с её стороны нет наследников, и её семье не хотелось отдавать всё короне. Мы соседи, и ещё когда я был маленьким, подписали договор, по которому я должен был жениться на этой женщине, и всё состояние отходило мне. В случае насильственной смерти моей супруги, естественно, всё получал король.

- Я не хочу знать… - я попробовала остановить Монтеррея, меня вовсе не радовала перспектива знать несчастливые обстоятельства его женитьбы. Ведь тогда получалось, что он в своём праве желать смерти нелюбимой женщины, которая к тому же не может дать ему ничего: ни наследника, ни нежности, ни вообще каких-то чувств…

- Родители умерли, не успев сообщить об этом интересном факте, - спокойно продолжил он, будто не расслышав моих слов. – А женщина с отцом уехала, как я потом узнал, лечиться на Континент. Я женился первый раз, неудачно, потом приехали они с бумагой – и пришлось выполнить обещание родителей, связав себя с больной, некрасивой женой, и в душе желать, чтобы болезнь поскорее забрала её и наконец освободила меня, - граф замолчал на несколько мгновений. – Где-то чуть больше года назад мне начали сниться странные сны, из которых в памяти оставалась только незнакомка с зелёными глазами, - он покосился на меня. – Я никогда толком лица не видел, или в полумраке неясные контуры, или оно бывало закрыто, всё, кроме глаз. Иногда я слышал голос, но и только. С тех пор в моей жизни появилась цель, найти эту девушку.

Я не смела поднять на него взгляд, чувствуя растерянность и тревогу: примерно год назад мне начал сниться Учитель…

- Я всё равно не поверю, что вы решили полагаться только на глаза, - голос чуть дрогнул от волнения.

- Было ещё кое-что, способное помочь в поисках, - я услышала негромкий смешок. – Вместе с Зеленоглазой я видел Таро. Она обычно держала их в руках.

У меня перехватило дыхание. Не бывает таких совпадений, просто не бывает!..

- Какие интересные сны вам снятся, милорд, - пробормотала я, только чтобы что-то сказать.

- Лорелин, - Монтеррей снова остановился и развернул меня к себе. – Я не знаю, как ещё убедить тебя, что меня не надо бояться. Или тебя пугает что-то другое? – он изогнул бровь.

Что ему ответить? Что я запуталась? Что боюсь не его, а собственных смутных желаний, которые с пугающей быстротой начали осуществляться? Собравшись с духом, я всё-таки сказала:

- Вы слишком неожиданно появились в моей жизни, милорд. Кроме всего прочего, вы всё-таки ещё женаты, и всем это известно. С вашей стороны будет крайне неприлично проявлять ко мне знаки внимания.

Монтеррей ухватил меня за подбородок, заставив смотреть в глаза.

- Ты знаешь, что к Рождеству я буду свободен, - тихо произнёс граф, наклонившись низко-низко. – И я никому не отдам тебя, Зеленоглазая.

Вопреки смыслу слов, голос Монтеррея был полон бесконечной нежности. Сердце ухнуло куда-то вниз, тело охватила сладкая истома. Не думала, что когда-нибудь мне будет так приятно слышать эти слова… Он заявляет на меня права? Отлично, но я не собираюсь падать к его ногам, как переспелый фрукт. Сны там или не сны, но я ещё не успела понять, настолько ли он нужен мне, как я ему. Во мне взыграло упрямство и гордость. Хоть одного мужчину из троих, проявивших ко мне чувства, заставлю играть по правилам! Я улыбнулась, не сводя с него взгляда.