– Ох, Том! Мы едва не попались! Какой кошмар!

– Это всегда так, мисс. А лейтенант Брукс просто подлый человек. Он ненавидит его светлость, а оттого, что ничего не нашел, злится еще больше.

Хелена встала и заправила выбившиеся волосы под тюрбан из полотенца.

– Давайте-ка лучше продолжим готовить еду на случай, если они вернутся. – Она вытащила рыбу из лохани и вспорола ей брюхо. – Выходит, они часто вас посещают?

– Почти в каждом плаванье, – ответил Том, помешивая в кастрюле. – По крайней мере с тех пор, как Адмиралтейство направило на подмогу налоговым судам морских офицеров. А этот лейтенант Брукс уж очень о себе воображает. Ему собственный фрегат подавай, а его заставляют ловить контрабандистов. Вообще-то я думаю, что он с его светлостью давно знаком. Боцман говорит, что они вместе учились. Но то, что они враги, – это точно.

На верхней палубе послышался топот ног.

– Похоже, уходят несолоно хлебавши. Вот так всегда.

– Это оттого, что нечего искать? – спросила Хелена.

– Пусть будет так, мэм, – кок подмигнул ей.

Хелена была уверена – он имеет в виду контрабанду. Личная яхта представляет собой очевидную мишень для налогового управления, и, несмотря на то, что Англия находится в состоянии войны с Францией, спрос на французский шелк, кружева и бренди велик, а острова Силли – известный перевалочный пункт.

Но человек, с которым Адам шептался в “Гербе Годольфина”, не похож на торговца! Хелене стало страшно за Адама: у лейтенанта Брукса холодные глаза и злобные губы – он похож на расчетливого охотника, который не остановится ни перед чем, пока не поймает добычу.

У себя под рубашкой она чувствовала край пергаментного свертка. Что задумал Адам? И почему она доверяет ему больше, чем офицеру королевского флота? Чем бы ни занимался Адам, она верит, что он не предатель.

Хелена, волнуясь, ходила по камбузу.

– Почему они так долго не уходят? Я должна выяснить, что происходит, – кок пытался ее удержать, но она, не слушая его, тихонько поднялась по трапу и осторожно выглянула из люка.

Почти все акцизные чиновники уже сели в шлюпку, и у поручня стояли только Адам с офицером.

– Предупреждаю вас, Брукс, если эти налеты будут продолжаться, я обращусь в Адмиралтейство. У меня достаточно связей, – голос Адама звучал громко и жестко. Они стояли рядом, и их взаимная неприязнь была очевидна.

– Я знаю о ваших связях, милорд, – с издевкой ответил Брукс. – Благодаря им вы ведете столь свободный образ жизни. Но я слежу за вами и рано или поздно соберу необходимые доказательства вашей торговли. Тогда и проверим, насколько вы влиятельны.

С этими угрожающими словами он надел шляпу, перекинул ноги через поручень и исчез.

Хелена подбежала к Адаму.

– Они больше не появятся?

– Надеюсь. Но нам надо спешить, и поэтому я рискну, – он подошел к рулевой рубке, где боцман собирал разбросанные карты.

– Подожди, пока они скроются из виду, и поднимай груз.

– А если они опять вернутся, милорд?

– Тогда мы выбросим груз за борт. Потеря невелика. Я хочу поскорее доставить мисс Уайтт домой, а из-за плавучего якоря мы теряем скорость.

Спустя полчаса изумленная Хелена наблюдала, как двое матросов опустили с кормы яхты длинные багры с крюками. Вскоре на поверхности появились цепи, обмотанные водорослями, а затем на палубу шлепнулся увесистый узел из просмоленной парусины.

– Что в нем, милорд? – сдержанно спросила Хелена. Неужели она подвергала себя опасности из-за контрабандного товара?

– Шелк и табак. Совсем немного на этот раз, так что казначейство Его величества не понесет большого убытка.

Бросив взгляд на боцмана, Хелена холодно произнесла:

– Могу ли я поговорить с вами наедине, милорд?

Когда они вошли в каюту, она гневно спросила:

– Как вы могли? Как вы осмелились заставить меня плыть с вами на Силли и подвергли опасности быть опозоренной… и все из-за контрабандного товара, цена которому всего несколько гиней? Вас развеселило, когда я испугалась, что лейтенант Брукс может найти вашу переписку с французским поставщиком… тот сверток, который я привязала к рубашке?

– Значит, вот куда вы его спрятали, – глаза Адама насмешливо блестели. – Теперь можете его вернуть. – Он шагнул к ней.

Хелена отшатнулась и оказалась в углу крошечной каюты. Адам протянул руку и развязал у нее на голове полотенце. Кудри рассыпались у Хелены по плечам, а он смахнул остатки муки с ее носа.

– Почему вы это делаете, Адам? Деньги вам не нужны – все знают, что вы богаты. Жаждете острых ощущений? Тогда почему не поступить на службу во флот и не сражаться, как подобает честному человеку?

– Как вы правильно заметили, деньги мне не нужны, – он развязал у нее на талии “фартук”. – И дополнительные острые ощущения мне тоже ни к чему, – его голос звучал хрипло, а теплое дыхание обдало Хелене щеку. – Неужели вы поверили, что я сознательно хотел подвергнуть вас опасности? Что касается контрабанды, то она приносит стране много полезных сведений. Итак, куда вы положили мои записи? – Пальцы Адама погладили Хелену по спине.

У нее дух захватило, и гнев сменился… страстным желанием очутиться в его объятиях. Адам умело расстегнул лиф ее платья, и оно соскользнуло с плеч Хелены, которая в ужасе сделала шаг назад. Платье упало к ее ногам, и она очутилась в одной рубашке. Прикрыв руками грудь, Хелена задела сверток, пергамент зашуршал.

– Классический тайник. – Слова Адама прозвучали ласково и одновременно насмешливо, а его пальцы осторожно высвободили сверток из выреза рубашки Хелены. Он бросил бумаги на сундук и заключил Хелену в объятия. Одной ладонью он крепко прижимал ее за поясницу, а другой водил по мягким округлостям бедер. Губы Адама коснулись ее губ: прикосновение было нежным и уверенным. А Хелена, позабыв об осторожности и благоразумии, ответила на его поцелуй.

Он поднял ее и уложил на узкую кровать. Хелена не открывала глаз, у нее сильно стучало в ушах. Она почувствовала, как Адам спустил рубашку с ее плеч. Здравый смысл подсказывал, что надо запретить ему так поступать, но она захлебнулась в сладостной волне наслаждения, когда губы Адама коснулись ее обнаженного упругого соска.

Он на секунду отнял губы, и она жалобно застонала, но тут же ее захлестнул новый прилив чувственности, так как горячее тело Адама прижалось к ее нежной груди.

Адам тоже застонал, гладя плоский живот Хелены, а она интуитивно выгнулась, подставляя ему свое еще не знающее ласк тело.

– Пожалуйста, Адам… – шепот Хелены возбуждал его.

Вдруг он перестал ее гладить и целовать.

– Адам? – прошептала она. – Я чем-то вас обидела?

– Нет, – тихо ответил он. – Нет, Хелена, вы ни в чем не виноваты. Но я могу подождать… должен подождать до тех пор, пока мы не поженимся.

Хелену охватил ужас, вытеснивший чувственное возбуждение. Что она себе вообразила? Как допустила то, что сейчас произошло? Ведь только порядочность Адама – та самая порядочность, которая заставляет его на ней жениться, – спасла ее от позора, иначе другого выхода, как выйти за него замуж, у нее не было бы. Но каким бы привлекательным и таинственно волнующим ни был лорд Дарвелл… он ее не любит.

Она с трудом села и, не глядя на него, натянула рубашку. Она же знакома с ним всего несколько дней и ничего о нем не знает… а то, что знает, не говорит в его пользу! Наверное, все девушки, которых впервые поцеловали, как ее, испытывают неизведанные доселе волнения любви.

– Хелена… – он тоже сел и поправил одежду. – Вот когда мы поженимся…

– Поженимся? – Хелена с горечью рассмеялась. – Милорд, я отдаю должное вашей сдержанности. Боюсь, что из-за пережитых мною потрясений у меня разум помутился. Но я снова повторяю, что не смогу выйти за вас замуж… Я не хочу этого. Буду весьма признательна, если сейчас вы меня оставите – я должна одеться.

Адам пристально смотрел на нее, и она испугалась, что он снова опрокинет ее на подушки. Но он встал и сказал: