— У моего мужа есть ресурсы, — объяснила я. — Говоря прямо... он богат. А ещё у него огромное количество связей. Ну, во всяком случае, так было, пока Чарльз не завладел чуть ли не всем правительством. Практически все видящие, которые не хотят иметь отношения к культу фанатиков Чарльза, пришли к Блэку за защитой от моего дяди. В данный момент Блэк фактически управляет целым лагерем видящих-беженцев... даже несколькими.
Проведя пальцами по волосам, я нахмурилась и продолжала размышлять вслух.
— Однако Брик знатно испоганил отношения с нами, — сказала я, хмуро глядя на плетёные коврики, лежавшие поверх полированных деревянных полов. — Особенно с Блэком, но в целом с нами обоими. Он превратил моего лучшего друга-человека, Ника, в вампира...
Я помедлила, видя, как вздрогнула женщина.
— ...а Ник, будучи новорождённым вампиром, напал на нескольких друзей Блэка, — я сглотнула. — И на меня. Последнее обеспокоило Блэка сильнее всего.
Поколебавшись, я пожала плечами, чувствуя, как моё лицо заливает румянцем, и добавила:
— Со мной это было более личным. Ник не просто причинил мне вред. Это было изнасилование, и Блэк это видел. В процессе, имею в виду.
Я услышала тихое рычание от мужчины, сидевшего напротив меня, и подняла взгляд.
Я видела в его глазах сочувствие, и он покосился на женщину рядом с ним. Выражение его лица на мгновение сделалось свирепым, а бледные глаза сделались холодными как лёд.
Он определённо поддерживал Блэка.
Я не удивилась.
Мужчины-видящие буквально устроены таким образом, когда дело касалось супругов.
Женщина передо мной фыркнула.
«Ты себе не представляешь, маленькая сестра», — весело послала она в мой разум.
Мужчина рядом с ней поддел её, отчасти игриво, отчасти раздражённо, но его глаза чуть смягчились.
— Проблема вот в чём, — мрачно сказала я, делая вздох. — Блэк, мой муж... он утрачивает всякое ощущение стратегии... всю способность видеть перспективу. Боюсь, он теперь действительно подумывает работать на Чарльза. Он принимает безумные меры безопасности, это я понимаю, но он также полностью помешался на том, чтобы устранить Ника. В ущерб всему остальному.
И вновь я услышала, как мужчина-видящий фыркнул, и его посыл был совершенно ясен.
Он мог бы с таким же успехом сказать «Ну, ясен пень, Шерлок».
Я не потрудилась комментировать его комментарий-не-комментарий.
Однако женщина пихнула его, чтобы тот молчал, что довольно забавно. Уверена, он самый молчаливый из всех, кого я встречала в своей жизни.
Женщина повернулась обратно ко мне.
— Так что случилось в этот раз, Мириам? — мягко спросила она. — Что привело тебя к нам? Что послужило поводом?
Я уставилась на неё, посмотрела в её полные света глаза.
Я постаралась заставить себя подумать об этом, вспомнить последнее, что отложилось в моём сознании.
Женщина терпеливо ждала.
Когда я продолжила молча смотреть в окно, она вновь заговорила.
— Должно быть, ты не просто так хочешь рассказать всё это нам, — сказала она. — Это как-то связано с тем, как ты сюда попала?
Мой разум продолжал транслировать белый шум.
Я знала, что она должна быть права.
В её словах был смысл.
Однако я не могла вспомнить.
Я не могла вспомнить, почему всё это имело значение.
— Что последнее ты помнишь? — мягко спросила она.
Я посмотрела в длинное прямоугольное окно, такое странное в сравнении с окнами домов в моём родном мире. Я смотрела на это поразительно синее небо, которое было как будто слишком высоким, слишком округлым... слишком свободным от загрязнения, самолётов и даже звуков.
Я посмотрела на женщину и постаралась ответить на её вопрос.
— Я... — я нахмурилась и умолкла. Что-то промелькнуло в закоулках моего разума. — Я отправилась на встречу с ним, — сказала я. — С Бриком.
— С вампиром? — женщина удивлено вскинула брови. — Одна?
Я медленно кивнула.
— Думаю, да. Да, — сказала я. — Одна. Наверняка. Блэк бы ни за что меня не отпустил. Он бы сначала приковал меня наручниками к унитазу...
Низкий голос фыркнул.
Я покосилась на мужчину, сидевшего напротив меня на голубой, похожей на диван лавочке — ещё одном предмете мебели, который должен выглядеть знакомо, но всё же казался незнакомым — и увидела, что он слегка улыбается мне, вопреки совершенно серьёзному взгляду.
— Ага, — сказала я, прочитав его взгляд. — Знаю. Но я должна была попытаться. Я не могла допустить, чтобы он просто вручил себя моему дяде. Не могла.
Мужчина вновь фыркнул, чуть смягчившись.
Однако женщина не позволяла разглагольствованию мужа отвлечь её.
— Что случилось, Мириам? — мягко спросила она. — Ты побывала на встрече? Этот вампир что-то сделал с тобой? Напугал тебя? Всё случилось как с землетрясением ранее? Или произошло что-то серьёзное?
Я нахмурилась, стараясь вспомнить.
Затем перед моим внутренним взором всплыла улыбка. Мерцающие, хрустальные, вампирские глаза, такая знакомая широкая улыбка, что от неё у меня разбивалось сердце, тёмные волосы, белая кожа...
Я вспомнила вампиров внутри стеклянного дворца с освещёнными стенами.
Я вспомнила растения джунглей, крытый тропический сад с прудом и кувшинками, зарослями папоротников на пнях деревьев, гигантскими растениями, которые казались доисторическими.
Я вспомнила Брика, короля вампиров — он был там и вёл меня под руку.
Я вспомнила, как он говорил, что должен что-то мне показать.
Я помнила, как он говорил мне, что это не его вина...
Не знаю, когда всё начало меркнуть.
Женщина и мужчина передо мной застыли как картина.
Эта картина начала растворяться.
Я видела, как они постепенно исчезали, растворялись, как дымовая завеса на ветру.
Размытое воспоминание ускользнуло от меня, когда их образы померкли. Я постаралась удержаться за это, ухватиться обеими руками, вцепиться пальцами...
Это походило на попытки удержать дым.
Я знала, что бывала там прежде.
Я знала, что бывала в том месте, с этими людьми.
Я их знала.
Я держалась за то, что я знала, что я помнила.
Но как какой-то жестокий кошмар, или хуже того, прекрасный сон, который исчезает сразу после пробуждения, я теряла их всякий раз, когда покидала их мир, всякий раз, когда их лица исчезали из моего поля зрения. Я чувствовала, как их присутствие выдирают из меня, отделяют от моего света.
Я кричала от разделения.
Я кричала, зная, что теряю нечто важное... нечто, что мне отчаянно нужно было принести обратно в свой мир.
Понятия не имею, что это было.
Чувствуя, как это ещё дальше уходит от меня по мере того, как я всё глубже проваливалась в кроличью нору, я кричала и кричала, пытаясь найти их лица во всём этом свете.
Возможно, я говорила им, что вернусь.
Возможно, я говорила им, что вернусь вновь.
Возможно, я ничего не говорила.
Честно, я ничего не помнила из этих вещей.