И, наконец, третий пример: человек увидел себя в зеркале, как ему показалось, нездоровым и тут же упал духом. Еще бы, ведь он сегодня спал хуже, чем всегда. Возникла мысль: «Не начало ли это какой-нибудь болезни?» А тут, как нарочно, и в сердце кольнуло, потребовались таблетки. Иногда в таких случаях даже обращаются к врачу. Здесь налицо отрицательное самовнушение в ущерб здоровью. Отнесись данный человек критически к своим ощущениям, и все было бы по-другому.

А вот высказывания известных людей. Кто читал книгу П. С. Виноградской «Памятные встречи» («Советская Россия», 1972), тот помнит рассказ автора книги о своем воз44 вращении с фронта после окончания гражданской войны. Перед отъездом фронтовые друзья договорились, оформив демобилизацию, вернуться работать туда, где воевали. Придя на прием к Е. Д. Стасовой, Виноградская услышала короткое и безапелляционное: «Направим тебя в отдел по работе с женщинами!» Это не входило в ее планы. Было обидно. Вот-вот прорвутся слезы. Но она твердила себе: «Военному человеку слезы не к лицу, не к лицу...» Это удержало от слез.

Почти также поступал Герман Степанович Титов, когда, будучи курсантом авиаучилища, впервые садился за руль самолета: «Спокойнее, все будет хорошо», — говорил он себе мысленно.

«Я не могу бояться, — говорил Л. Н. Толстой словами своего любимого героя Андрея Болконского. — Одна эта мысль внушила смелость князю, и он „медленно слез с лошади между орудиями“.

Самовнушение может вызвать в организме человека значительные сдвиги. Так, известно, что некоторые пациенты, обучающиеся методике самовнушения, после нескольких сеансов довольно быстро погружались в состояние глубокой стадии гипноза. У них наступала мышечная восковидная гибкость и «каталептический мост», а также глубокая анестезия, они не чувствовали боли.

Но, может быть, эти люди имели повышенную внушаемость? Да, несомненно. Степень внушаемости у каждого человека различна. Одни упрямы и предубеждены, другие рассеянны и не могут концентрировать ощущения.

На вопросе о повышенной самовнушаемости стоит остановиться. Известный в нашей стране психиатр профессор В. А. Гиляровский описал такой случай. Один известный московский гипнотизер, придя в станционный буфет и увидев свободное место, направился к столу, за которым сидели муж и жена, хорошо знавшие его по выступлениям. Жена подумала: «Ну вот, кажется, садится против меня. Сейчас загипнотизирует». Не успел гипнотизер сесть, как эта женщина изменилась в лице, склонила голову и уснула. Приведенный факт объясняется только повышенной самовнушаемостью женщины.

Рассказывая о повышенной самовнушаемости отдельных людей, И. П. Павлов приводил примеры мнимой беременности, говорил о религиозных фанатиках, которые в период гонений шли на всевозможные страдания и, наивно веря в существование загробного царства, с радостью умирали, не испытывая мук. Он утверждал, что сила самовнушения иногда бывает настолько значительной, что даже «уничтожение» организма может происходить без малейшей физиологической борьбы со стороны организма.

Чем можно объяснить такое воздействие самовнушения? В основном двумя факторами: прежде всего возникновением гипноидного фазового состояния (самогипноза), а затем длительным и многократным повторением слов самовнушения.

Противопоказаний для применения самовнушения почти нет, если не считать острых органических или психических заболеваний. Показания очень широкие. Метод самовнушения помогает выработать и повысить защитные силы организма в борьбе с болезнью. Как считают многие ученые, методом самовнушения разрушаются необоснованные опасения за свое здоровье, достигается облегчение неприятных, болезненных ощущений и изменение отношения к психотравмирующим обстоятельствам. Благодаря целенаправленному самовнушению укрепляются воля и эмоциональная устойчивость.

Академик П. К. Анохин писал в 1972 году: «Человечество вступило в эру чрезвычайных эмоциональных нагрузок.

Мы можем противостоять этому, лишь воспитывая волю, научившись управлять эмоциями и разумно преодолевать так называемые «эмоциональные стрессы». С этим нельзя не согласиться.

На страницах научных журналов слово «стресс» стало все чаще и чаще появляться после того, как в 1935 году молодой ученый Ганс Селье опубликовал небольшую статью, озаглавленную «Синдром, вызываемый разными повреждающими агентами». Речь шла о множестве признаков, свойственных всем заболеваниям вообще, независимо от их характера и происхождения. Эта статья положила начало учению о стрессе, то есть о состоянии неспецифического напряжения в живом организме, вызванном самыми разнообразными, подчас не имеющими ничего общего друг с другом причинами.

Начало стресса, его первую стадию — реакцию тревоги, ученый рассматривал как «призыв к оружию», к мобилизации всех защитных сил организма. Это нечто вроде колокольного звона, набата, возвещающего о надвигающейся опасности. Затем следует фаза приспособления (адаптации), или, по Селье, стадия резистеитности.

Если стрессор продолжает атаку, наступает третий период стресса — стадия истощения. Суть ее заключается в том, что организм теряет наиболее важную для его жизнедеятельности способность приспособляться (адаптироваться) и к условиям существования и к сверхсильным раздражениям, болезням.

Представление о стрессе возникло не случайно. Оно связано прочными нитями с учением французского физиолога XIX века Клода Бернара о постоянстве внутренней среды организма, с положениями и выводами русской материалистической физиологической школы И. М. Сеченова, И. П. Павлова, Н. Е. Введенского, А. А. Ухтомского. Оно перекликается также со взглядами советского ученого Л. А. Орбели на приспособительную роль симпатической нервной системы, с работами американского физиолога У. Кеннона о гомеостазе (постоянстве внутренней среды) и многими другими научными концепциями.

Жизнь современного человека с его повседневными заботами и переживаниями порождает подчас длительное и стойкое состояние стресса. Война, бомбардировки, воздушные налеты, голод, безработица, эпидемии, стихийные бедствия дают слишком много поводов для возникновения всех стадий стресс-реакции. Но не каждое заболевание, не каждое волнение можно рассматривать как истинный стресс. Лишь сочетание болезни с травмой, страхом, болью, психическими переживаниями вызывает предельное напряжение организма.

Чтобы противостоять этому, нужно уметь в совершенстве владеть самовнушением и применять его в качестве средства самовоспитания и укрепления воли.

Известно, что наш организм, несмотря на многочисленные, подчас очень резкие воздействия внешней среды, в том числе и эмоциональные стрессы, в подавляющем большинстве случаев остается здоровым. Это объясняется тем, что регулирующие механизмы организма, как правило, работают слаженно, в нем сохраняются уравновешенность нервных процессов и постоянство внутренней среды. Так, почти без изменений остаются такие показатели, как температура тела, давление крови в артериях, количество питательных веществ, воды, солей, витаминов, гормонов, ферментов, кислорода и других веществ, циркулирующих в крови.

Мы уже говорили о том, что человек — это система, в высочайшей степени саморегулирующаяся, сама себя поддерживающая и даже совершенствующая. К числу аппаратов саморегуляции наряду с баро— (давление в артериях), механо-, термо— и хеморецепторами, вместе с чувствительными нервами и соответствующими центрами мозга надо отнести и аппарат эмоций. Ведь эмоции выражают наше отношение к воспринимаемому и к самому себе. Они есть первая, часто еще неосознанная, оценка воспринимаемого, побуждающая нас к действию.

Элементарные эмоции — жажда или голод — влекут за собой активные действия с нашей стороны, чтобы поддержать в организме уравновешенное постоянство среды. Удовлетворение этих потребностей сопровождается положительной эмоцией. Но человек существо социальное, и его стремления не ограничиваются удовлетворением только биологических потребностей. Они вытекают из целей жизни отдельных личностей и потребностей общества. Удовлетворение этих сугубо человеческих потребностей сопровождается высшими эмоциями, а потребность в их удовлетворении порождает сознательные активные волевые действия, которые и умножают выносливость и приспособляемость организма человека к окружающей его среде.