Варлан усмехнулся, не отводя взгляда от прицела своей винтовки.

— Неудивительно, что Меч тебе нравится. Ты такой же параноик, как и он.

На это Чандрэ тоже ничего не ответила.

Она опять принялась наблюдать за главным входом в зелёное здание, периодически поглядывая на наручные часы, когда это наконец-то случилось.

Вдалеке показался тёмно-синий грузовик пикап, прыгающий по длинному служебному проезду до главных ворот в заборе. Дорога была мощёной, но массивные шины всё равно подняли рассеянные клубы пыли, когда грузовик вильнул на последнем повороте перед подъездной дорожкой к подстанции.

Замедлившись перед воротами периметра, пикап полностью остановился перед одиночным терминалом, расположенным прямо перед линией ОБЭ.

— Ты его зацепил? — спросила она у Варлана.

Поначалу он не ответил.

Чандрэ продолжала наблюдать за мужчиной в грузовике.

Он лишь минуту просидел в машине, работающей на холостом ходу.

Когда она уже начал думать, что пауза слишком очевидна, что они по записям камер что-то заподозрят, Чандрэ увидела, как водитель опускает окно со своей стороны. Грузовик был таким старым, что ему пришлось вручную крутить ручку, опускающую стекло; но, как и антикварное авто, припаркованное перед стеклянными дверьми, грузовик выглядел отремонтированным. Она поразилась этому помешательству на антикварных машинах, а потом сообразила.

Неорганические компоненты.

Армия часто использовала в своих гражданских автомобильных парках более старые модели, чтобы их не взламывали. Станция, наверное, документировала каждый километр, что они проехали.

— Ты его зацепил, Варлан? — опять спросила она, чувствуя, как учащается пульс.

Варлан показал утвердительный жест. Его взгляд сфокусировался обратно в то самое мгновение, когда ворота открылись перед решёткой радиатора грузовика.

Никто из них не шевелился, когда водитель тронул грузовик с места и проехал в дыру, образовавшуюся в ОБЭ-поле. Чандрэ осознала, что всматривается в лицо Варлана. К тому времени, когда водитель начал заворачивать пикап на нижнюю парковку, которую она до сих пор не видела, из глаз мужчины-разведчика ушло напряжение.

Взглянув, он кивнул ей.

— Всё там. Под землёй, как и сказал человек.

Она почувствовала, что расслабляется, но не слишком.

Она наблюдала, как машина занимает место на пустой парковке слева от длинной ржавой будки-хранилища с гофрированной металлической крышей. Она раньше не замечала там свободных мест, поскольку они частично скрывались из виду другой низкой цементной стеной и рядом вязовых деревьев вдоль задней границы.

Мужчина выбрался из грузовика.

Он был одет в тёмно-синюю униформу охранника, на руке нёс обычную куртку, а в другой держал что-то вроде коробки с ланчем. Даже со своего места Чандрэ видела пистолет на его ремне и портупею на плечах.

Он лениво зашагал в сторону главного входа в будку, потягивая кофе из бумажного стаканчика.

— Неплохо вооружён для наёмного копа, — заметила она.

Варлан не ответил. Он всё так же сосредоточился на охраннике.

Чтобы пробраться через ОБЭ и защитную Барьерную конструкцию, им нужен кто-то изнутри. Вместо того чтобы получить доступ для своего человека, как это делалось обычно, Эддард предложил дождаться пересменки и поставить прослушку на нового охранника, который примет пост. Рискованно, конечно — и они бы даже не стали пытаться, если бы с ними не было Варлана. Разведчик низкого уровня не провернул бы такое, оставшись не замеченным тем, кто поддерживал конструкцию лаборатории.

Но главный риск уже остался позади; Варлан подобрался к охраннику и установил связь до того, как тот вошёл в конструкцию подстанции.

Учитывая, каким коротким было их окно, эта изначальная связь перевешивала чашу весов между успехом и провалом. Аномалии в свете видящего или человека, скорее всего, замечались в тот момент, когда они миновали ворота. Оказавшись внутри, они не будут подвергаться такому пристальному наблюдению.

И напротив, если бы они подождали, когда он войдёт в конструкцию, и только потом попытались установить связь для прослушки, то шансы на успех стремились к нулю. Любые изменения в отдельно взятом aleimi — особенно у человека, и особенно у сотрудника охраны — вызовут вспышку в конструкции военного образца, подобной этой.

— Ты уверен, что ты его зацепил? — повторила она, перехватывая оружие руками.

— Да.

— Они не заметили тебя при сканировании на входе?

Подняв взгляд фиолетовых глаз, он мягко щёлкнул языком и весело покачал головой. Затем он посмотрел вдоль стены и показал своим видящим серию жестов руками.

Она уловила суть слов, которые он показывал, и опять нахмурилась.

— Это опасно, — выпалила она прямым текстом.

Он бегло покосился на неё.

— Можешь остаться здесь, если хочешь, сестра.

Он начал беззвучно продвигаться мимо прохода в стене и дальше, через деревья.

После недолгой паузы она последовала за ним, двигаясь как можно тише. Позади себя Чандрэ видела, что остальные видящие идут за ним в линию по одному.

Варлан собирался заставить охранника открыть для них ОБЭ-поле. Очевидно, он мог открыть поле максимум на шесть секунд за раз. У любого охранника имелась такая возможность, чтобы проверять периметр, но только через установленные интервалы.

Обернувшись к ней, Варлан едва слышно произнёс:

— У нас есть пять минут до следующего интервала, сестра. Туннель доступа здесь.

Он показал в ту сторону, где возле ряда деревьев был припаркован грузовик охранника. Он послал ей изображение чего-то вроде круглых ворот.

Проследив в направлении, куда показывали его пальцы, Чандрэ кивнула.

Теперь они все войдут в одной точке. Если их поймают, то это будет опаснее, поскольку снаружи не останется никого, кто помог бы им сбежать — но так хотя бы будет проще переговариваться меж собой. Внутри конструкции им придётся сохранять тишину в Барьере, поэтому оставалось только вербальное общение и жесты руками.

Подумав об этом, Чандрэ увидела, как Варлан показывает жест одному из своих людей, женщине-видящей, у которой тоже был нацистский шрам на лице.

В этот раз Чандрэ тоже уловила суть сигнала и удивлённо уставилась на него.

— Почему? — прямо сказала она.

— Ты права, — тихо сказал он. — Нам нужен кто-нибудь снаружи, и сейчас мы можем оставить её. Мэйгар займёт её место и замкнёт строй.

Поколебавшись, Чандрэ кивнула, наблюдая, как женщина исчезает в лесу.

Через несколько секунд они добрались до края ОБЭ у наружного забора.

Чандрэ посмотрела вверх, замечая плотную металлическую сетку и её верх, обтянутый колючей проволокой и осколками стекла. Если то-то пойдёт не так, они не смогут выбраться этим путём, даже если ОБЭ не убьёт их на месте.

Вместо того чтобы говорить вслух, Варлан использовал язык жестов.

«Три команды, — показал он тем восьмерым, что остались с ним. — Три, три и три. Не рискуйте в проходе. Сразу проходите внутрь. Не останавливайтесь. Мы вновь соберёмся за вторым забором».

Чандрэ увидела кивки и подтверждения.

«Ты со мной», — показал он Чандрэ.

Сглотнув, она хотела ответить, когда он схватил её за руку.

— Сейчас, — пробормотал он, подталкивая её к забору.

Чандрэ напряглась, инстинктивно реагируя на разряд, который она ощущала от ОБЭ, но не стала сопротивляться. Этот заряд электричества разительно усилился, когда она дошла до края деревьев, прямо перед тем, как она, Варлан и третий видящий вышли из укрытия.

Она пересекла линию, прерывисто втянув воздух.

Когда они миновали проход, интенсивность ОБЭ заставила волоски приподняться, а в груди что-то сдавило. Она не дышала полной грудью, пока не отошла на несколько метров.

Она своими глазами видела, что ОБЭ-поля делали с живым существом.

Они не просто поджаривали тебя электрическим разрядом. Они разрывали тебя на куски, сдирали плоть с твоих костей, рассекали кости в твоём теле.

Через несколько секунд они втроём стояли по другую сторону двух заборов.

Присев в деревьях с Варланом и другим видящим, она обернулась на остальных членов их команды — четырёх людей Варлана, Мэйгара и Эддарда.

Эддард и Мэйгар присоединились к мощному гиганту-видящему по имени Рекс. У него тоже на лице имелся нацистский шрам. Чандрэ до сих пор не осознавала, но такие шрамы имелись у каждого, кроме жилистого, но мускулистого видящего, который прошёл через ОБЭ с ней и Варланом. Он выглядел на несколько сотен лет моложе других и обладал необычной внешностью для видящего. Вместо каких-то азиатских или евразийских черт, он напоминал человека с африканскими корнями — и цветом кожи, и текстурой его волос.

Чандрэ знала, что видящие вроде него уходили на чёрном рынке за добрых пару миллионов евро. Их практически невозможно идентифицировать как видящих, поэтому те, кто обладал высоким рангом, стоили вплоть до двадцати миллионов. В современную эпоху это самая редкая этническая категория видящих — даже реже светловолосых и голубоглазых, которые среди видящих тоже встречались один на несколько миллионов.

Чандрэ через плечо обернулась на человеческого охранника, который стоял позади них возле панели управления ОБЭ, как будто лениво смотрел на деревья, наслаждаясь своим утренним кофе. Его пустой взгляд оставался умиротворённым, пока он трудился над панелью управления терминала, расположенного сразу за вторым забором.

Он вёл себя так, словно никого там не было, словно он всего лишь проверял, что механизм действительно работает.

Они дождались следующего интервала через пять минут после первого. Затем Варлан внезапно показал серию торопливых жестов другим шести людям, всё ещё остававшихся за забором.

«Сейчас! — показал он. — Все вы! Нам нельзя здесь мешкать!»

Они не ждали.