Около дома стояла "Волга" темно-зеленого цвета. Крутой сел за руль, Валерий Иванович рядом.

- Ну что? - потер руки Валерий Иванович, подмигивая Крутому. - Вперед и с песней!

Крутой включил магнитолу, и из колонок сзади хлынула легкая приятная музыка. Выжал сцепление и мягко тронул автомобиль с места.

- Заправиться надо, - произнес он, показывая собеседнику глазами на приборную панель.

- Поехали заправимся, - согласился Валерий Иванович. - Времени у нас еще полно, спешить нам некуда, вся ночь впереди.

И темно-зеленая "Волга" на небольшой скорости поехала по уютным улицам южнорусского городка со звучным названием Задонск.

Когда они подъехали к заправочной станции, выяснилось, что там слив бензина и перерыв на десять минут.

- Поедем на Донскую? - предложил Крутой. - Ждать неохота.

- Да ладно, - махнул рукой Валерий Иванович. - Надоело суетиться. Спешить нам сегодня некуда, подождем. За это время нам как раз все подготовят в лучшем виде. Да и бензин здесь чище, чем на Донской.

- Давай подождем, - согласился Крутой.

Он отогнал машину подальше от бензовозов, включил музыку погромче и откинулся на кресле. Валерий Иванович же, наоборот, вышел из машины, он решил немного размяться, тем более что дождь уже совсем прекратился и из-за туч даже робко выглянуло солнце.

Он подошел к газетному киоску и купил свежий номер газеты "Задонский вестник".

- Интереснейший номер, должен вам заметить, - сказал пожилой продавец.

- А что же там может быть такого интересного? - равнодушно спросил Валерий Иванович.

- Да все о том же, о банде этой, - охотно поделился с ним городскими новостями продавец. - Слыхали, какую резню они устроили позавчера в поселке Южный?

- Нет, ничего не слыхал. Я приезжий, откуда мне знать?

- Так вот тут как раз обо всем этом подробно описано. Они ограбили дом нашего известного предпринимателя Рыбкина. Ворвались ночью, перестреляли охрану, прислугу, переворошили весь дом. Хорошо, что сам Рыбкин с семьей сейчас отдыхает за границей. По слухам, они взяли из дома Рыбкина около ста тысяч долларов наличными. Во дела какие творятся на белом свете!

- Откуда же может быть известно, сколько именно взяли бандиты? недоуменно пожал плечами Валерий Иванович. - Раз прислугу перестреляли, а сам... как вы сказали... Рыбкин за границей? Разносят сплетни, только чтобы газеты раскупали.

- Так управляющий жив остался, - возбужденно говорил продавец. - Он утром пришел в дом, а там сплошные трупы. Он и милицию вызвал, и интервью в газету дал.

- Вот оно что... управляющий, - покачал головой Валерий Иванович.

- Да, управляющий, - подтвердил словоохотливый продавец. - А три недели назад сразу три налета на магазины, прямо один за другим. Перестреляли охрану и захапали всю дневную выручку, незадолго до инкассации. Такие деньги взяли... Ужас...

- Вот оно как...

- Да вы, я вижу, действительно, нездешний. У нас весь город об этой банде говорит.

- Да, я приезжий, - улыбнулся Валерий Иванович и отошел от киоска. Открыл газету и стал читать.

"В Задонске появилась новая "Черная кошка". "Безжалостные ограбления"... "Жестокие убийства"... "Море крови"... "Следствие в тупике..." - пестрела громкими заголовками газетная страница.

Валерий Иванович свернул газету и отправился к машине. Открыл дверцу и сел рядом с Крутым. Молча протянул ему газету. Тот развернул и стал так же молча читать. Прочитав, бросил многозначительный взгляд на Валерия Ивановича.

- Что, Крутой, становимся в славном Задонске знаменитостями местного значения? - зловеще улыбнулся Валерий Иванович.

- А как же ты думал? - не без гордости произнес Крутой. - Городок маленький, скучный, событий интересных мало, вот мы им материала и подкинули.

- Не люблю я шума и всякой помпезности, - скривился Валерий Иванович. Ох, как не люблю. И много трупов, очень уж много трупов. Нехорошо это...

- А как же без трупов? - не понял Крутой. - Сам же говорил, свидетелей не оставлять.

- Свидетелей-то, конечно, не надо, и все же лучше бы поменьше.

- Так не бывает, Учитель, - буркнул Крутой.

- Не называй меня так! - окрысился Валерий Иванович. - Не нравится мне это прозвище. Привыкли вы все к этому блатному жаргону. Говорил же тебе, только по имени-отчеству.

- Не врубаюсь я, чем тебе это погоняло не нравится, - пожал плечами Крутой.

- А мне никакое не нравится, люблю, чтобы все было культурно. Я человек в годах, хочу, чтобы называли по имени-отчеству. Ладно, вон бензовоз уехал, давай заправляйся и поехали. Отдыхать надо. Испортила мне, правда, настроение эта статейка. Не люблю я шума. И не ляпнули бы что на радостях твои кореша, вот я о чем думаю. Иной раз одно слово дорогого стоит.

- Эти не ляпнут, - пробасил Крутой, смачно зевая. - Это пацаны проверенные, в боях проверенные. Я их всех знаю раньше, чем тебя. Каждый за меня горло перегрызет. И Прохор, и Чума, и Юрец... Ребята отборные. И тебя уважают, ты деловой, как тебя не уважать?

- Пьет много Юрец, болтает много и до баб очень охоч, - продолжал брюзжать Валерий Иванович. - Боюсь, как бы спьяну не проболтался. Да и Прохор порой прихвастнуть любит. И вообще, я вот что думаю - отдохнем малость, и ноги надо делать отсюда. Хороший городок, уютный, людишек много богатых, но пора и честь знать. А чтобы тут окопаться и погоду делать, сил у нас маловато. Зря мы этот домик купили. Это я маху дал.

- Ноги, так ноги, - не стал спорить Крутой. - Тебе решать, ты у нас босс, ты стратег. Как скажешь, так братки и сделают, им все едино. А дом, как купили, так и продадим, что нам, долго ли? А и не продадим, невелика потеря.

- Вам все не потеря, деньги не умеете ценить. Но продать-то сумеем, это не проблема, дом хороший. Главное, чтобы мы не засветились. Сам знаешь, кто весь этот город в кулаке держит. Тут кавказцы крепко сидят, то азербайджанцы, теперь вот, оказывается, чеченцы. Если они про нас узнают, нам несдобровать. Им и Рыбкин бабки отстегивает, и владельцы тех магазинов, что мы бомбанули. Несдобровать нам. Так что пока тишина. Никаких дел, ни больших, ни малых. Пусть братки куда-нибудь на юга, что ли, смотаются, отдохнут, позагорают. А то тут, видишь, погода какая ненастная. Да и мы с тобой тоже скоро продернем в разные стороны.

- Раз никто не тревожит пока, значит, никто ничего не знает. А то бы в первый же вечер глотки нам перерезали, Учитель...

- Валерий Иванович, - зловещим голосом поправил его Учитель.

- Да пусть так. Только зря тоску нагоняешь. Быстро у тебя настроение меняется. Прочитал газетку и набычился сразу.

- Ладно, заправляйся и поехали. Твоя правда - надо веселиться, пока все путем. А худое само придет. От сумы да от тюрьмы не схоронишься.

Они заправились и поехали в закрытый для посторонних ресторанчик. Там было все - шикарная еда и изысканные напитки, отдельные, роскошно оформленные под старину кабинеты, сауна и великолепные отборные девочки. Валерия Ивановича туда привел еще две недели назад его добрый знакомый - директор дома культуры Шанцев. А сегодня он вел туда своего старого подельника Крутого, с которым был знаком уже года полтора и с которым провернул уже немало серьезных и кровавых дел.

Познакомились они с Крутым в Харькове, в ресторане. Крутой как раз только освободился из колонии строгого режима, где отбарабанил от звонка до звонка восемь лет за вооруженное ограбление. Было ему всего двадцать девять лет, в карманах пусто, а сил и энергии хоть отбавляй. Разговорились, выпили, и предложил ему Валерий Иванович взяться за серьезные лихие дела. Думал Крутой недолго, ибо терять ему было совершенно нечего, жить было не на что, а жить уж очень хотелось, причем жить припеваючи - уж больно на дворе было славное время, боевое времечко. Он и так его немало потерял, с конца восьмидесятых у хозяина на нарах парился.

Умные люди как раз в эти годы из уркаганов в бизнесменов и политиков успели переквалифицироваться.