- Чеченцы? - напрямую спросил Крутой, убирая свою огромную ладонь с круглой коленки Наташи и выставляя свою чудовищную челюсть.

Валерий Иванович бросил на него недовольный взгляд. Он знал, что этим-то Крутой и хорош, и плох. В гневе он не знает страха, будет биться с десятерыми, если кто-нибудь чем-то заденет его интересы. Но может и выдать себя неосторожным словом.

- Да как вам сказать, - замялся хозяин. - В общем-то... Сами понимаете, такая жизнь. Ладно, я скажу им, что Стелла занята. Занята, и все. Они не будут против. Они поймут.

Через несколько мгновений Стелла вновь появилась в кабинете, но Крутого уже трудно было успокоить. Он перестал обращать внимания на свою даму, то и дело пил вино, курил и сучил своими пудовыми кулачищами.

- Прекрати, - прошептал Валерий Иванович. - Отдыхать же приехали, все будет путем.

- То-то и дело, что отдыхать. А он, падло позорное, нам кайфы хочет шугать. Деревня гребаная, обхождения с культурными людьми не знает. Эти черножопые для него короли, а мы так просто, погулять вышли. У, падло. Давай водки закажем, - вдруг предложил он. - Не берет меня совсем эта сладкая водичка.

Валерий Иванович распорядился подать водки, икры, семги, соленых грибочков. Но прошло еще не менее десяти минут, пока Крутой несколько успокоился.

Водка подействовала на обоих умиротворяюще. Вскоре появился и хозяин с извинениями за чуть было не доставленное неудобство.

- Все в порядке, господа, - улыбался он. - Все в порядке, все довольны. Все проблемы улажены.

- Мы пока еще не довольны, --холодным тоном ответил Валерий Иванович.

- Будете, будете довольны, - улещивал их хозяин, взмахивая пухлыми ручками, с пальцами, украшенными золотыми перстнями с бриллиантами. - У нас все делается для таких уважаемых гостей, как вы. В сауне желаете попариться?

- Да ну ее, - махнул рукой Валерий Иванович. - В покои сразу пойдем...

- А я бы попарился, - возразил Крутой.

- Ты человек молодой, вот и парься себе на здоровье. А мне сердце не позволяет. Надо учитывать свой возраст.

Пути их разошлись. Крутой с Наташей пошли в сауну, а Валерий Иванович со Стеллой в специальный кабинет.

Там стояла огромная кровать под балдахином. Стены были украшены сексуальными, будоражащими воображение картинами. Лампа под абажуром обволакивала комнату мягким зеленым светом.

Да, он не пожалел, что выбрал Стеллу. Она действительно показала чудеса и удовлетворила Валерия Ивановича настолько, насколько это было вообще возможно.

- А что это за люди, из-за которых меня чуть было не лишили такой искусницы, как ты? - поинтересовался Валерий Иванович.

- Чеченцы, - зевнув, равнодушно ответила Стелла. - Вчера приехал из Москвы какой-то большой босс. Впрочем, я не интересуюсь, мне все равно...

- Из Москвы, говоришь? - прищурился Валерий Иванович. И как раз в это время дал знать о себе мобильный телефон, лежавший на тумбочке.

- Учитель! - услышал он в трубке встревоженный голос Прохора. - Шухер! Юрца повязали!

- Кто?! Менты?!

- Да нет, мы сидели с ним в "Яре". Я вышел в сортир, прихожу, его нет. А халдей мне говорит, ворвались какие-то черные, схватили его и увели. Я выскочил на улицу - гляжу - тачка отъезжает, "Ауди". Я номер запомнил. Что делать? Шухер, Учитель, шухер чую...

- Ладно, будь у себя, мы с Крутым скоро подъедем. И Чуму срочно найди, пусть он тоже будет наготове.

Он вскочил с кровати и стал быстро одеваться.

- Случилось что? - равнодушным голосом спросила Стелла.

- Да так, - попытался улыбнуться он. - Некоторые проблемы.

- Помочь, может быть?

- Да чем ты можешь помочь? - отмахнулся он. - Свое дело ты знаешь, а это уж наши, мужские дела...

- За хорошие бабки могу и помочь.

- Ну?!

- Заплатишь мне штуку баксов, расскажу об этом чеченце. Я знаю, кто теперь тут погоду делает. Вижу, что вы что-то не поделили.

- А ведь если я тебя выдам, они же тебя порвут, - предупредил Валерий Иванович.

- Не выдашь, это не в твоих интересах. Это я тебя могу ему выдать. Дружка твоего я раскусила. Ведь это вы позавчера на Рыбкина наехали, - усмехнулась она своими кроваво-красными губами.

- Откуда ты знаешь... - пробормотал пораженный ее осведомленностью Валерий Иванович.

- Знаю, вот и все... - еще ехидней усмехнулась Стелла. - Человечек он больно приметный, следы оставляет. Могла бы побольше с вас слупить. Только не люблю я их, черных этих, - побледнела она. - Ненавижу. Такое с нами творят, вспомнить страшно. А ты аккуратный человек, вежливый... Так что, могу и помочь. Не в одних бабках счастье.

- Я согласен, - кивнул он.

- Бабки вперед.

- Не в них же счастье.

- Верно. А без них и вовсе одно горе, - рассмеялась она. - Так что, хочешь узнать о нем, выкладывай бабки, а нет, так нет.

Валерий Иванович немного подумал, а затем полез в карман пиджака, висевшего на стуле, вытащил оттуда бумажник, отсчитал десять стодолларовых бумажек и протянул ей.

- Не обмани, я тоже умею быть жестоким, - предупредил он.

- А то я не знаю. Вы же троих только в доме Рыбкина положили. Только я не боюсь. Отомстить хочу одному из этой банды, зверюге позорному, шакалу... Бачо они его называют, такая тварь, пробы негде ставить. Одно в нем хорошо - язык за зубами держать не умеет, настолько нас за людей не считает, говорит что попало. Слушай, короче... Есть один человек, который наш город почти взял в руки. Это они сдали азеров ментам. И теперь они тут королями будут. А вам надо отсюда линять, пока целы. Ну это, понятно, совет, хотите линяйте, хотите стреляйте, ваши дела. Только не справиться вам с ними.

- Ну? Что это за человек? - напрягся Валерий Иванович.

- Он останавливается на улице Зеленой, дом двадцать. Там их хаза. Но полагаю, что сейчас он не там.

- А где?

- Где-то рядом. Может быть, за стенкой. Это ему хотели меня сосватать на сегодняшнюю ночь. Точно не знаю, конечно, но почти уверена...

- Ну? И как его звать, этого короля?

- Язык мой - враг мой, - зевнула Стелла. - И Бачо этому лучше было бы считать нас за людей, подзалетит на своем трепе когда-нибудь.

- Да говори же быстрее, - раздраженно произнес Валерий Иванович.

- Он приехал из Москвы. Зовут Султан. Фамилия Гараев, - сказала Стелла и стала подниматься с кровати.

- Вы что, пацаны? Что я вам сделал? - сделал недоуменные круглые глаза Юрец, глядя на своих похитителей.

Они находились в каком-то грязном, холодном и сыром подвале. На бетонном полу виднелись багровые пятна, Юрец понял, что это следы крови.

Он был привязан к стулу крепкими, больно врезающимися в запястья веревками. Напротив него стояли трое могучих бородачей кавказской национальности,

- Братан, ты что? - произнес один из них, самый могучий, елейным тонким голоском, так не подходящим к его сложению. - Если бы ты что-нибудь нам сделал, разве мы бы с тобой разговаривали? Мы потому с тобой и разговариваем, что не знаем, кто ты такой и что в этом городе делаешь. Расскажи нам по-дружески, и мы отпустим тебя с миром. А то что-то ребятам ни ты, ни твой дружок не понравились. Никто вас тут не знает. Что вы здесь делаете, тоже никто не знает. А неизвестность страшнее всего. Почему-то ребятам показалось, что от вас можно ждать какой-то неприятности. А мы это дело не любим. Давай, рассказывай. Кто ты? Откуда родом? Зачем сюда приехал?

- Юрец я, - пробасил пленник. - Освободился год назад, сидел по сто сорок пятой. Дома нет, семьи нет, вот и скитаюсь по белу свету. А что делать? попытался он придать своему могучему басу жалобные нотки.

- Это можно, можно, - закивал кавказец. - Это дело доброе. Только тут важно что - никому не мешать, никому не вредить, в чужие дома не входить. Ты понимаешь меня, брат?

- А разве я вхожу? - попытался пожать квадратными плечами Юрец.

- Да нет, - весело рассмеялся кавказец. - Есть только подозрение, что входишь. А нам и этого достаточно. Береженого бог бережет. А то потом поздно будет.