Марк Клайн оборвал взрыв дружелюбного смеха.

— Насколько я понимаю, Дэмион, вы не считаете себя новым секс-кумиром Голливуда?

— Я — актер, — резковато ответил он. — Я только что объяснил, что в «Сне тьмы» исполняю роль молодого человека, который использует секс как оружие в борьбе против всего мира за свое место под солнцем. Естественно, в фильм включены несколько откровенных эротических сцен. Но я не понимаю, почему эти сцены превращают меня лично в секс-кумира. Уж кто-кто, а кинокритики должны были бы не путать актера с человеком.

— Я уверен, что мы все согласимся с этим замечанием. Благодарю вас за прямые ответы, — проговорил Марк Клайн, поворачиваясь лицом к Санди.

Вспыхнула лампочка на камере номер три.

— Моя вторая гостья смотрит на «Сон тьмы» с несколько другой точки зрения, нежели Дэмион Тэннер. По правде говоря, у нее имеются несколько конкретных замечаний по поводу исполненной мистером Тэннером роли. Добро пожаловать на нашу передачу, Санди.

— Спасибо.

Марк Клайн продолжил, обращаясь к зрителям:

— Доктор Алессандра Хоукинс работает в клинике Лоуренса здесь, в Лос-Анджелесе. Она — психолог, имеет докторскую степень в области семейных отношений. В ее докторской диссертации рассматривалась классификация психогенных сексуальных расстройств у женщин. — Марк хищно ощерился. — Проще говоря, мы можем назвать ее терапевтом-сексологом.

Санди расслышала, как Дэмион прерывисто вздохнул. Не обращая внимания на его реакцию, Марк Клайн подался ближе к ней.

— Доктор Хоукинс, вы нам не объясните, почему считаете «Сон тьмы» фильмом, внушающим вам беспокойство?

В этот момент Санди охотно отдала бы все свои денежные накопления, лишь бы не присутствовать на этой передаче. Ей страстно хотелось оказаться за сотни миль от телестудии и миллионы миль от Дэмиона Тэннера. Однако страстными желаниями нельзя было изменить ту ситуацию, в которую она сама себя поставила. Санди сделала глубокий вдох, намереваясь говорить внятно и профессионально. Она не упустит возможности сказать нечто важное миллионам зрителей, которые смотрят программу Марка Клайна.

— В «Сне тьмы» есть много вещей, которые меня восхищают, — сказала Санди, — но я считаю, что этот фильм содержит в себе потенциально опасные взгляды на сексуальные отношения. Работая в клинике Лоуренса, я встречаю все больше и больше молодых людей, страдающих тем, что мы, психотерапевты, называем «комплексом сексуального несовершенства». Эти молодые люди страшатся вступать в интимные отношения, потому что знают, что им никогда не дотянуть до нереальной планки, которую ставят фильмы вроде «Сна тьмы». Говоря более конкретно, они знают, что никогда не смогут достичь уровня показной чувственности, которую демонстрируют актеры вроде мистера Тэннера.

— Показной чувственности? — пробормотал Марк Клайн.

— Нет никаких свидетельств тому, что в реальных ситуациях сексуальный талант мистера Тэннера соответствует тому уровню, который столь живописно показан в кинофильме.

Дэмион наклонился вперед, не вставая со своего кресла.

— А вы надеялись на демонстрацию моих сексуальных способностей в натуре? — насмешливо протянул он.

Санди пришла в ярость, ощутив, что щеки ее ярко краснеют.

— Нет, мистер Тэннер, ни в коем случае.

— Просто спросил, милочка. Стараюсь дамам угождать.

Зрители захихикали, а Санди стала лихорадочно искать убийственный ответ. Если он еще раз назовет ее милочкой, она за последствия не отвечает.

Марк Клайн вмешался, не дав ей сказать что-нибудь такое, о чем она потом наверняка пожалела бы.

— А вы не скажете нам более конкретно, почему считаете, что игра мистера Тэннера заслуживает беспокойства, доктор Хоукинс?

— Конечно. В Америке господствует миф относительно того, что сексуальная революция семидесятых разрешила все проблемы и дала возможность каждому искать свое счастье. Но, по правде говоря, психологи, работающие, как я, с неуравновешенными личностями и разрушающимися семьями, видят, что отношения между мужчинами и женщинами отнюдь не улучшаются.

— И в чем вы видите причину этому, доктор Хоукинс?

— На мой взгляд, во многом тут виноваты средства массовой информации. Ни для кого не секрет, что с помощью секса пытаются продавать все что угодно, начиная с чипсов с сыром и кончая кандидатами от политических партий. Телевидение, Голливуд, рекламные агентства — все только и твердят, что люди обязаны реализовать себя по максимуму. Возможно, это было бы не так уж и плохо, но они все время говорят о нашем теле, забывая про ум и сердце. Нам никогда не напоминают о том, что следует быть более информированными и образованными. Но зато каждый день на сто ладов повторяют, что наш долг — быть красивыми, спортивными, худыми, непрыщавыми, деодорированными и привлекательными. И, главное, нам внушают, что мы должны быть сексапильными.

— Разве это настолько вредная агитация? — спросил Марк Клайн. — В конце концов в чем беда, если людей призывают делать себя как можно более привлекательными?

— С определенными ограничениями я могла бы с вами согласиться. И, конечно, многие люди достаточно уверены в себе, чтобы не обращать внимания на эти призывы, когда они становятся слишком настоятельными. Но для некоторых, которые пополняют ряды наших пациентов в клинике Лоуренса, и для многих других, которые не прибегают к лечению, такие призывы ведут к катастрофе. Кинофильмы наподобие «Сна тьмы» говорят молодым людям, что для того, чтобы считаться достойными представителями человечества, они должны казаться такими же привлекательными и обольстительными, как мистер Тэннер. К сожалению, для большинства эта цель оказывается недостижимой. Сколько бы часов они ни проводили в спортзалах, каким бы эффективным шампунем ни пользовались, они никогда не будут выглядеть так, как Дэмион Тэннер. Их гены работают против них.

Дэмион показал зубы в ослепительной улыбке.

— Счастлив слышать, что вы находите меня таким неотразимым, доктор Хоукинс.

Она ответила холодным взглядом.

— Я не нахожу вас неотразимым, мистер Тэннер. Я говорила, что молодые люди, плохо понимающие жизнь, хотели бы походить на вас.

— Если вам верить, то эти толпы заблуждающихся молодых людей не просто хотят походить на меня. Они хотят любить так же, как я.

— Вы не правильно поняли мои слова, мистер Тэннер. Я уверена, что вы любите так же, как все остальные, возможно, даже менее умело, чем большинство моих пациентов. Но многие молодые люди этого не понимают. Они смотрят, как вы в фильме обольщаете какую-нибудь женщину, и забывают о том, что вы сыграли эту роль тогда, когда не менее десяти людей руководили вашими действиями, чтобы добиться максимально эротического эффекта. Они забывают, что в нужный момент звучит музыка, создающая определенный настрой. Они забывают, что осветитель пять часов налаживал свет, чтобы добиться идеального теплого света. Они забывают, что оператор менял фокус и фильтры и что художник-гример полдня обрабатывал ваше тело, добиваясь, чтобы кожа поблескивала так, как надо.

— Эй, милочка, — тихо проговорил Дэмион, — и сколько раз вы смотрели мои любовные сцены, чтобы так прекрасно составить весь этот список?

— Меня зовут, — прошипела она, — не милочка. Запомните, мистер Тэннер, я — доктор Алессандра Хоукинс.

Дэмион перегнулся через кресло Марка Клайна. Его взгляд интимно обласкал ее, игнорируя существование зрителей в студии и миллионов телезрителей.

— Доктор Алессандра Хоукинс, — нежно повторил он. — Сколько раз вы смотрели мои любовные сцены, чтобы так прекрасно составить этот список?

В голосе Марка Клайна звучало искреннее сожаление, когда он жестом попросил Санди сохранить молчание.

— Дамы и господа, сожалею, что вынужден прервать нашу дискуссию в этот захватывающий момент. Доктор Хоукинс, Дэмион Тэннер, я благодарен вам за то, что вы уделили нам свое время и поделились с нами своими мыслями.

Санди закрыла глаза и не стала слушать его заключительные слова. Она злилась, но не могла решить, на кого направить свой гнев: на себя или на Дэмиона, или, может быть, на Марка Клайна, который устроил их столкновение. Режиссер просигналил начало очередной рекламной паузы, и его ассистент явился, чтобы проводить ее и Дэмиона из студии.