Японские силы были намного менее активны 4 мая. Не ранее полудня Такаги получил информацию о бомбардировке Тулаги. Он немедленно приказал полным ходом идти на юго-восток, чтобы встретить врага. Это был бесполезный жест: 5 мая, когда его авианосцы дошли до позиции, с которой можно было атаковать, враг уже испарился. На следующий день утром, когда четырехмоторный гидросамолет противолодочного патруля не вернулся в Рабаул, Иноуэ пришел к выводу, что летающая лодка была сбита палубной авиацией. Но поскольку Иноуэ точно не знал местоположение врага, он приказал Такаги атаковать Порт-Морсби.
Хотя у американцев была прекрасно поставлена разведка, но — такова уж природа военно-морского дела, когда маленькие корабли действуют в безграничном водном пространстве — Флетчер не чувствовал, насколько близки к нему авианосцы Такаги. Он полагал, что они находятся по крайней мере в 400 милях от него. Когда 5 мая «Йорктаун» и «Лексингтон» встретились в утреннем сумраке, 5-я дивизия авианосцев находилась к востоку от них менее, чем в 250 милях.
То, что некоторые называют «трением войны», а иные — удачей, сыграло немалую роль в наступающих событиях. 6 мая во время утренней разведки поисковые самолеты Флетчера повернули, немного не долетев до японских авианосцев. В полдень погодный фронт скрыл соединение Такаги. Со стороны японцев, поисковой самолет доложил положение американских авианосцев, но Такаги не получил эту информацию до следующего дня.
Предпоследний день сражения в Коралловом море начался с того, что старшие офицеры обеих сторон пытались разобраться в ситуации. Имея недостаточную информацию о местонахождении американцев, Такаги выслушал совет контр-адмирала Тадаити Хара, который рекомендовал совершить поиск на юге, чтобы выяснить, нет ли там неприятельского авианосца. Если выяснится, что тыл чист, он предлагал направить на запад группу поддержки вторжения в Порт-Морсби. В 06:00 вылетели разведчики. Когда один из гидросамолетов с тяжелого крейсера доложил об обнаружении американского авианосного соединения, Такаги похвалил Хара за дельный совет. Хара немедленно приказал атаковать его, подняв все семьдесят шесть самолетов. Цель оказалось эсминцем «Симе» и танкером «Неошо», последний и был принят за авианосец. Превосходящие воздушные силы потопили «Симе» и полностью разрушили «Неошо».
Через пять минут после нанесения удара Такаги получил еще один доклад-предупреждение. Патрульный самолет обнаружил американскую оперативную группу в 350 милях к западу. После этого неприятного известия пришел доклад о другой TF, но уже в 200 милях. Когда самолеты ударной волны доложили, что авианосец оказался танкером, Такаги и Хара поняли, что они совершили ужасно грубую ошибку. С одобрения Такаги, Хара приказал «Дзуйкаку» срочно отозвать ударную группу.
«Йорктаун» тоже выслал свои поисковые самолеты на рассвете. Десять разведчиков вылетели на северо-восток, где Флетчер предполагал найти японцев. В 08:15 ему доложили, что самолет сбил врага на расстоянии около 250 миль, на краю пролива Жомар. Станция «Гипо» предполагала, что группа вторжения воспользуется этим проливом на пути в Порт-Морсби. Уничтожение палубного самолета подтвердило, что японцы искали американские авианосцы, и укрепило мысли Флетчера, считавшего, что авианосцы противника находились впереди. Через полчаса пришел еще один доклад: два авианосца и два крейсера находятся у побережья Новой Гвинеи и двигаются на юг.
Флетчер среагировал так же доверчиво, как и Хара. Он тоже приказал поднимать ударную волну в воздух. В 10:15 девяносто три самолета устремились на северо-запад. Затем молодой пилот, доложивший об авианосцах, приземлился на «Йорктаун» и помчался к мостику. Он проинформировал Флетчера, что совершил ошибку при кодировании сообщения. На самом деле он обнаружил два крейсера и два эсминца!
«Молодой человек, ты хоть знаешь, что ты наделал? Ты сейчас стоил Соединенным Штатам двух авианосцев!» — закричал Флетчер. Пока он и его штаб отзывали авиагруппу, лейтенант Биард пошел в радиорубку, чтобы слушать японские радиопереговоры. Он со страхом ожидал сообщения об обнаружении авианосной группы противника.
Вместо этого, в 10:22, пришла рентрансляция сообщения из штаба Макартура: В-17 заметили японский авианосец к северу от Мисимы! Отчаяние Флетчера сменилось восторгом. Он приказал переместить точку удара на 30 миль и атаковать новую цель. Через несколько минут пришла новая тревога. «Неошо» передал, что он находится в 300 милях за кормой и подвергается ударам авиации. Выяснилось, что «Неошо» был вне района действия базовой авиации. Флетчер понял, что он окружен японскими авианосцами.
Биард перехватил приводной сигнал с «Дзуйкаку»: «Курс 280 градусов, скорость 20 узлов». Это означало, что японские авианосцы быстро приближались с востока. Правда, Флетчер не верил Биарду. В конце концов, пять дней назад тот не смог сообщить, выходила ли на связь вражеская подлодка, тогда как его коллега с «Лексингтона» с легкостью это сделал. Сейчас этот офицер интерпретировал сигнал «280 градусов, скорость 20 узлов»[73] как сообщение японского пилота о курсе и скорости американского соединения. Флетчер не сомневался, кому из них верить. По его мнению, Биард доказал, что склонен ошибаться. Он принял интерпретацию офицера с «Лексингтона», хотя американское оперативное соединение и не находилось на курсе 280 градусов. На самом деле офицер радиоперехвата с «Лексингтона» ошибся в переводе с японского.
Потом пришел доклад, что американские самолеты атакуют японский авианосец. Это был «Сехо», легкий авианосец, назначенный непосредственно прикрывать вторжение в Порт-Морсби. «Сехо» вступил в строй в начале 1942 года, и, в отличие от ветеранов 1-й и 2-й дивизий авианосцев, его пилоты не имели боевого опыта. Американская ударная группа справилась со своей задачей, легко сбив дюжину «Зеро». Бомбы и торпеды быстро потопили несчастный корабль. В радиорубках на «Лексингтоне» и «Йорктауне» услышали сильный и ясный голос: «Потопил один «гладкопалубный»!»[74]
К 13:38 самолеты ударной волны вернулись на свои авианосцы. Флетчер сосредоточился на задачах обнаружения и атаки 5-й дивизии авианосцев. Он продолжал игнорировать информацию Биарда по поводу их местонахождения. С наступлением плохой погоды он решил, что «продолжительности светового дня недостаточно для атаки после интенсивного поиска». Он решил использовать все свои самолеты для того, чтобы отражать неприятельский удар. Он не знал, что его японские «коллеги» пришли к похожему заключению.
5-я дивизия авианосцев приняла свои самолеты и подготовила их к новому вылету. К середине дня Хара пришел к выводу, что «атаковать сегодня нет никакой возможности». Однако в 16:00 гидросамолет сообщил, что американские авианосцы находятся в пределах досягаемости и могут быть атакованы. Если бы он командовал более опытными пилотами, Хара атаковал бы всеми силами. Вместо этого он вызвал добровольцев среди лучших экипажей. Двенадцать пикировщиков «Вэл» и пятнадцать торпедоносцев «Кейт» направились на юг. Они летели по направлению к западу, но не смогли преодолеть грозовой фронт и найти противника. Два часа спустя, когда они разворачивались назад, случилось несчастье. Радар «Йорктауна» обнаружил цель, авианосец поднял «Уайлдкэты» на ее перехват.
Пикировщики сбросили бомбы, чтобы обрести маневренность и проворно уклонились от «Уайлдкэтов». «Кэйты» были не столь маневренными и не могли спастись. Семь торпедоносцев и один пикировщик были сбиты ценой всего трех американских истребителей. Удивительно, но, возвращаясь в условиях плохой погоды, японские пилоты едва не сели на американские авианосцы, приняв их за свои. Их остановил только зенитный огонь. Японские самолеты смогли вернуться, только потому, что Хара включил прожектора, демаскировав себя. Показав превосходную подготовку, восемнадцать самолетов успешно сели на авианосцы ночью. Только один «Кэйт» разбился. Таким образом, неудавшийся удар выбил девять лучших воздушных экипажей, и в первый раз японцы выяснили, что они имеют дело с двумя американскими авианосцами.