Арха аккуратно прикрыла за собой калитку и с минуту пыталась справиться с запором. Щеколда всё никак не желала вставать на своё место. В конце концов, поняв, что замок она сейчас выдерет с мясом, девушка тяжко вздохнула и, нога за ногу, поплелась в дом. Никогда раньше она не жалела о том, что не курит. Был бы повод задержаться на крыльце. А за это время демон, может, и делся куда. Например, провалился в эту самую Бездну с пламенем.

Не делся. Сидел, опершись рогатым затылком в бревна стены. Руки, понятное дело, на груди сложил. А глаза в темноте подсвечивались красным. Бесится.

В ногах Его лордства гордым сфинксом замер Ир, демонстративно отвернув от хозяйки морду. И этот предатель.

- Ты ужинал? - обречённо спросила Арха, ни на какой ответ, естественно, не надеясь.

Лекарка его и не получила. Пришлось вздохнуть ещё тяжелее. А что ещё делать, если в качестве воспитательных мер твой любимый мужчина прибегает к методике «Я всё решил - слушать меня и строиться в три шеренги»? Вот сейчас помолчит-помолчит, а потом как выдаст эдакое, отчего только вешаться и останется.

И сил спорить нет никаких. Ведунья себя не то, что усталой - выжатым жмыхом чувствовала. Вот всё масло до капельки из неё выдавили, оставив сухую труху. Арха села на скамью, поставив локти на стол и с силой потерев ладонями лицо. И только тогда поняла, что она из лазарета уплелась, как была - в косынке и фартуке. Между прочим, грязных и заляпанных всяким - разным.

Этот-то факт её и взбесил. Основательно так взбесил, с места в карьер, до стиснутых зубов и багровой пелены перед глазами. Ей бы вымыться, закинуть в пусто сосущий желудок что-нибудь и рухнуть в постель. А не в очередной раз выслушивать объяснения, почему она идиотка.

Лекарка сцепила пальцы в замок - до побелевших костяшек сцепила - и аккуратно, как будто они стеклянными были, положила на стол. И вот когда она себя практически убедила, что воплями с проблемой не справиться, демон решил заговорить. Нашёл, конечно, время!

- Арха, я не знаю, как ещё донести до тебя мысль...

- Дан, скажи мне, пожалуйста. Вот то, что я ведунья, тебе сильно мешает жить? В смысле то, что я лезу, куда меня не просят, помочь всем пытаюсь и конспирацию нарушаю, сильно мешает?

- Сейчас речь не о моём комфорте, а о...

- Нет, речь именно о нем, - Арха уже второй раз перебила демона, чего раньше не случалось. Наверное, поэтому хаш-эд и заткнулся - от неожиданности. - Ответь, пожалуйста, на мой вопрос и без всяких: «Я о тебе забочусь» и «Боюсь тебя потерять». Просто факт. Тебе это сильно мешает?

Естественно, свой ответ Его Лордство предварил паузой. Может, действительно слова обдумывал. А, может, обстановку нагнетал. Честно говоря, ведунье было плевать. У жмыха эмоций не бывает.

- Сильно, - наконец, выдавил из себя Дан.

- Отлично, - тут же откликнулась лекарка. - Осталось выяснить, насколько сильно. Потому что если ты не можешь с этим смириться, то нам остаётся только помахать друг другу ручкой и пожелать счастья в дальнейшей жизни.

- Не понял... - тяжело ответил демон.

- А я сейчас объясню, - кивнула Арха. - Даже спорить не буду, бросаться на помощь кому ни попадя, при этом кристаллом размахивая - это идиотизм. Я даже не буду говорить, что в большей или меньшей степени мы все тут... Первой попавшейся юбку задирать даже имени не спросив, тоже не слишком умно. Или, например, громогласно заявлять, что вам с императрицей не по пути, - Дан дёрнулся было, возразить, вероятно, хотел. Но лекарка упрямо мотнула головой, - Нет, ты выслушай, пожалуйста. Итак, это глупость чистой воды. Только вот это я - такая, какая есть. Когда-то я тебе уже говорила: к святым себя не отношу. Например, я в курсе, что сейчас в Горколе не сахар. И больных хватает. Вполне возможно, что и дети там с голоду умирают. Но я их не вижу. Поэтому мне всё равно. Подкоп рыть не полезу и хлеб через стены кидать не стану. Честно говоря, их страдания мне спать не мешают. Потому что, ещё раз: я их не вижу.

Дан, как его и просили, застыл неподвижной, а, главное, молчаливой статуей в своём углу - даже тень рогов на стене не шевелилась. Только два уголька в провалах глазниц медленно пульсировали. Честно говоря, выглядело это жутковато. Бледное лицо белело во мраке, как череп. И две огненные, живущие точки.

- Но есть те кто... Как вы их называете? - Арха досадливо прищёлкнула пальцами, пытаясь подобрать слова, - В зоне вашей ответственности? Я не совсем демон, но, всё-таки, наполовину шаверка. Видимо, у меня эта «зона ответственности» тоже есть. Раньше в неё попадали те, кому я просто могла помочь. Вот тут и сейчас. Могу помочь, значит, должна, - лекарка для убедительности постучала костяшкой пальца по столу. - Вы мне много и долго рассказывали, какая я «умная», что ломанулась ту девчонку в госпитале спасать. Попробуй сейчас понять: не думала я тогда ни об инквизиции, ни о студентах. Да я даже не думала о том, что к Богине взываю. Просто был тот, кого я могла спасти. И были методы, которыми я могла спасти. Всё, ничего больше! Вы называете это идиотизмом. В принципе, я с вами согласна. Но знаешь, что мне сегодня старший хирург сказал?

Дан послушно помотал головой.

- Он сказал: «Вы очень профессионально работаете». Не «применяете незаконные методы», не «занимаетесь ересью», а «профессионально работаете». Ему плевать, как и почему раненые в живых остаются. Кстати, больным на это тоже наплевать. Для них религия ­- это: «Да помогите мне кто-нибудь!».

- Это демагогия, - глухо подал голос Дан.

- Хорошо, - легко согласилась Арха, - Только ни когда я Адаша лечила, ни когда я Адина оперировала, ни когда я тебя самого из Тьмы вытаскивала, ты это демагогией не считал. И не надо зубами скрипеть. Оттого, что мы это не вспоминаем, истина не перестаёт быть истиной, как говаривает принц. Вот такая я. У меня тоже есть своя зона ответственности. Наверное, сейчас она стала поуже. Не знаю, честно говоря. Не узнай отца, стала бы помогать? Не знаю... Но я лечила, лечу и лечить буду. Всеми доступными мне методами.

- Ты не понимаешь! Речь о твоей жизни идёт и...

- Прекрасно понимаю, - снова перебила его ведунья. - Речь действительно идёт о моей жизни. Дан, у тебя был шикарный шанс воспитать из меня комнатную болонку. Ты им не воспользовался. А теперь уже я не хочу становиться просто «любовницей лорда Харрата». И, раз уж пошёл такой разговор, попробуй оценить всё с моей точки зрения. Я никогда тебя ни о чём не просила. Один раз поклялась не идти вразрез с твоими желаниями - и не шла.

- Кроме как сегодня.

- Да, кроме как сегодня. Но! Ты сказал: «Ничего не жди!» - я не ждала. Ты сказал: «Будешь со мной!» - я была. Ты чётко дал понять, что есть наша жизнь, а есть твоя жизнь. Я жила в том кругу, который ты для меня очертил, и за его пределы не лезла. Я хотела быть с тобой, и была - на твоих условиях. Но теперь, если ты хочешь быть со мной, то примешь меня такой, какая я есть.

- Ты сама понимаешь, о чем говоришь? Из-за твоей прихоти размахивать стекляшкой и посылать лучи добра, я тебя вообще потерять могу! - пророкотал демон.

- Неужели? - ведунья выпрямилась и усмехнулась. - А сколько у меня шансов потерять тебя, пока ты в войнушку играешь? Или мне напомнить, что лорду Харрату место не в патрулях, разведках и вылазках, а в штабном шатре? Я тебе по этому поводу хоть слово сказала?

- Не сравнивай! Это не одно и то же! - Кажется, демон начал всерьёз заводиться. - Я мужчина!

- Тьма, разве я это отрицаю? Ты мужчина - я женщина. Ты принимаешь решения - я им следую. Ты защитник - я у тебя подмышкой. Ты воин, поэтому я доспехи на себя не цепляю и воевать не лезу. Но я женщина, лекарь и ведунья!

- Вот именно, - зарычал Дан так, что Ир даже к полу припал. - А в этом мире для ведуний нет места!

- Так если ты мужчина и так дорожишь мной, создай мир, где мне есть место! - заорала в ответ Арха, вскакивая, упираясь обоими кулаками в стол. - Ты же всесильный! Ты же всегда добиваешься того, чего хочешь! Или, может, ты не меня хочешь, а постельную грелку, куклу послушную? Так поищи, при чем тут я?!