- Вчера Адаш пригласил меня сыграть партию в шахматы после ужина, - разорванная Адином тишина, кажется, даже треснула, как тряпка. - Я задержался, заговорился с генералом Марреш. К принцу отправился только через полчаса после того, как все разошлись. Буря к тому времени уже началась. Наследник был у себя. Лежал на кровати с раскроенным от уха до уха горлом и без сознания.

Демон провёл большим пальцем себе по шее. Кто-то за спиной Дана с шипением втянул воздух сквозь стиснутые зубы.

- Так, - отчеканил хаш-эд, так и не додумавшись слезть с нервно перебирающего ногами жеребца. - Дальше.

- Я принёс его сюда, - Адин неопределённо повёл рукой, указывая на горелый мусор. - В смысле, в лазарет. Точнее,в сарай, где они лекарства свои хранили.

- Без подробностей! - гавкнул Дан.

Ивтор кивнул, будто соглашаясь, что подробности тут ни к чему.

- Привёл Арху. Она осмотрела Адаша, рану обработала. Сказала, что с ним всё в порядке будет. Потом...

 Синеглазик замялся, быстро и воровато глянув на Тхия, зачем-то потёр голую грудь - только сажу размазал.

Арифед по-прежнему молчал, даже губы стиснул в нитку.

- Ну? - поторопил Адина рогатый.

- У Ю роды начались. С... - блондин сглотнул, поведя шеей, словно она болела, - ...с осложнениями. Арха занервничала, велела Ирруш телегу запрягать. Собралась к хирургам ехать. А на улице уже вообще мрак творился.

- Ты их отпустил? - едва слышно просипел Тхия.

Даже и эти слова ему дались с большим трудом. Да и увеличившиеся до длинны мужского пальца клыки говорить мешали.

- Естественно, нет, - спокойно ответил ивтор. - Я хотел сам за хирургом идти. И тут влетела молния. Шаровая. Ударила в балку. Слеги мгновенно посыпались, пожар начался. Сараям-то лет по двадцать. Занялись, как трава. Адаша завалило. Я посадил Ю с Архой в телегу, велев ехать в ставку. Побоялся их рядом с пожаром оставлять.

- И что... - Дан точно как Адин до этого повёл шеей и спросил явно не то, что собирался. - Что с принцем?

- Ничего хорошего. Но и слишком плохого тоже ничего, - блондин постоянно косился в сторону. Потом, будто спохватившись, поднимал голову, глядя на Харрата. И снова отворачивался. - Хирурги сказали, что у него несколько переломов. На ноги встанет.

- Так... - хаш-эд отёр лицо ладонью и недоумённо уставился на собственную руку. Сдёрнул перчатку зубами, швырнув её зачем-то на землю. - Где девушки?

- В ставке они не появлялись, Дан, - громко - громче, чем до этого говорил, ответил Адин, чётко проговаривая каждой слово. - После того, как уехали, никто их не видел. Телеги и лошади тоже. Следов нет, всё размыло.

- Какие следы? - прохрипел Тхия. Его лицо деформировалось, черты плыли, как будто кто-то мягкую глину мял. - Там моя жена! И ребёнок! Ты!..

- Стоять! - Рявкнул Дан и добавил, уже куда тише, - Стоять. Сначала их найдём, остальное потом, Тхияш.

- Ло, ты Арху чувствуешь? - неуверенно, даже по-детски жалобно протянул Шай. - Ты же её чувствуешь, правда?

Хаш-эд медленно мотнул головой. Только влево - и всё.

- Она спит. Поэтому я и её и не воспринимаю, - уверенно заявил Дан, разбирая поводья. - Но цепочку-то всегда чую. Поехали. Тхия, в седло!

Ураган сорвался с места так, что грязь из-под задних копыт веером разлетелась.

***

Это даже поляной можно было назвать с большим трудом. Становище, хутор? Расчищенное от деревьев пространство не меньше ста шагов в ширину и столько же в длину. Постоянные места для костровищ чернели спёкшейся в камень землёй. Ветер непрозрачно намекал, в какой стороне за кустами общее отхожее место. Только вместо домов тут шалаши стояли - по крайней мере, обгоревшие остовы напоминали времянки, какие охотники плетут. Летом в таких нежарко, а ночью не холодно. И небольшой костерок внутри развести можно.

Правда, ещё сегодня утром кто-то здесь решил развести пламя пожарче. А точнее,спалить всё к Тьме. Только благодаря ночной буре лес, стеной стоявший вокруг, не занялся. И от лагеря что-то осталось. Хотя, наверное, трупы, украшающие ветки, и в огне бы уцелели. Подвесили их со знанием дела, повыше.

- Светлые, - вынес вердикт Ирраш, рассматривая мужчину, подцепленного за ногу.

Внимательно так рассматривая, наклонив голову к плечу, сосредоточенно переводя взгляд с одной гирлянды сизоватых кишок на другую. Внутренностей в бесах много, фестон получился богатым.

В ответ Дан лишь кивнул. Но к повешенным даже головы не повернул. Только он да Тхия не таращились по сторонам, а смотрели на другой конец поляны - на тела, сваленные грудой. Без сомнения, тут поработали светлые. Только их диверсионные группы развлекались подобным образом - запугивали. Трупы тех, кто сопротивлялся, развешивали повыше. А тех, кто убежать пытался, сваливали кучей.

На ветках покачивались только мужчины.

- Ты ошибаешься... - тихо, почти шёпотом, выдавил Тхия.

Арифед румяностью никогда не отличался. Сейчас же его кожа в синеву отливала. Щёки ввалились, подчёркивая заострённые скулы, бледно-серые губы стали совсем неразличимы. Горевшая огнём рыжая шевелюра на фоне этой серости казалась чужой.

- Ошибаюсь, - спокойно кивнул Дан. - Наверняка они здесь просто были, а потом пошли дальше.

Но с места хаш-эде не сдвинулся. Лорд Харрат не бледнел и ногти до крови как Шай не обкусывал. Он просто больше чем обычно статую напоминал. Только губы иногда двигались чуть заметно. Да в глазах плясало пламя Бездны.

- Но посмотреть надо... - ещё тише пробормотал арифед.

- Надо, - снова кивнул Дан, с места так и не двинувшись.

Ирраш что-то буркнул себе под нос, покосился на рогатого, спрыгнул на землю. И остался стоять там, где спрыгнул, держа коня за повод.

- Ты, конечно, первостатейная сука, но не настолько же! - крикнул вдруг Шай, задрав голову к небу и скалясь совсем уж по-звериному.

Небо промолчало. Только отяжелевшее вороньё неохотно снялось с веток, раздражённо, ворчливо каркая. Да ветер лениво игрался с трупами-марионетками, поскрипывая верёвками, поворачивая их вокруг собственной оси.

Блондин, стиснув зубы так, что желваки выступили острыми углами, спешился. Запутался каблуком в стременах, рванул ногу, едва не разодрав сбрую. И пошёл к другому краю поляны, по щиколотку увязая в раскисшей гари.

Дан на миг прикрыл глаза, пытаясь прогнать тоскливое, сосущее чувство «уже было». Не помогло, сцена не изменилась. Только не хватало росчерка зелёного платья. И вместо Тхия чёрный плащ волочился за Шаем.

- Я не могу... - просипел рыжий. - Я просто не мо-гу...

- Я тоже не могу, - поскрипывая связками, жестяно отозвался Дан.

И тяжело неповоротливо, как ворона, нажравшаяся падали, слез с седла. Демону мерещилось, что он не двигается, стоит на месте. Это куча трупов, покачиваясь, надвигается на него. И впереди, как маяк, белел, мотаясь из стороны в сторону, непривычно короткий хвост блондинистых волос Шая. Дан пытался сосредоточиться на нём. Но взгляд постоянно соскальзывал, предательски выхватывая то одну деталь, то другую.

И ничего, абсолютно ничего привлекательного в этих деталях не было. Труп - это труп. Смерть никого не украшает. А когда тело пытаются сжечь, то его вид неприятен даже демону. Даже военному. Даже королевскому гвардейцу. Сколько бы ты такого ни видел, а от обожжённого до черноты мяса, торчащих сквозь порванную кожу костей и провалов выбитых зубов на разрубленных лицах всё равно тянет блевать. Настойчиво так тянет, активно.

Лорд Харрат всё-таки не выдержал - вывернул завтрак под ближайший куст. Просто кучу пришлось разбирать. По одному снимать трупы и выкладывать их рядком - иначе не поймёшь, где чьё. Это была плохая работа. Совсем, совсем плохая. Женщины, подростки, пара стариков. Уж лучше б мужики. Может, ненамного, но лучше.

Только светлые забыли позаботиться о душевном спокойствии демонов. И вот когда руки паренька, которого они с Иррашем переносили, остались у Дана, а ноги с половиной тела у шавера, лорд и не выдержал.