‑Что это еще за фигня? – успел подумать я и тут непонятная штуковина неярко полыхнула синим светом, а в голове мысли стали путаться, ноги опустились на землю и свет померк. Темнота.

Мицерон.

Место я выбрал удачно. В полном соответствии с инструкцией. Недалеко от не самого большого поселения на этой планете, но тем не менее весьма крупного. Большое количество зрелых аборигенов, различных по полу, социальному статусу и возрасту. Идеальные условия для случайной выборки. Если управлюсь с пятью объектами до конца зата, то могу рассчитывать на премию, – так думал Мицерон, один из миллиардов солдат расы фел. Как и все его сородичи, он был трехглазым синекожим гуманоидом ростом полтора метра. И как все представители младшего командного состава был уверен в собственной исключительности и неповторимости. В данный момент инопланетянин исполнял обязанности ловчего на разведывательном корвете Филен, что с языка ангал переводилось как 'Слышавший' Его предшественника экспедиция потеряла на предыдущей планете. Ну кто же знал, что выбранный экземпляр окажется фанатиком‑камикадзе, который принял инопланетян за демонов, собравшихся утащить его в преисподнюю? Он смиренно принял свою участь, дождался прибытия на корабль матку, где пришел к выводу, что раз он уже мертв, то почему бы и не набить морду паре‑тройке порождений зла? Прежде чем его обездвижили он успел раздавить череп ближайшему фелу. Которым и оказался ловчий, подошедший полюбоваться на собственный трофей. Трофей кстати был трех метров в высоту, двух в плечах и напоминал скорее крупного хищника, чем существо разумное. Так что теперь опасный дикарь был помещен в особый медицинский блок, откуда живым была только одна дорога – на стол к вивисекторам, если конечно их откажутся принять столичные зоопарки.. Мицерон был искренне благодарен этому примитивному существу за свой карьерный рост, но не ударил бы и палец о палец ради того чтобы несчастного хотя бы убили безболезненно. К чему беспокоиться о судьбе представителя низшей расы? Он ничем не отличается от других рабов, отдающих свои жизни во славу расы фел. Оператор отвлекся от приятных воспоминаний и взглянул на монитор. Небольшой массив растительности, надежно скрывал дройда от глаз аборигенов. Хотя зачем такие предосторожности на примитивной планетке? Все равно, экспедиционный корвет они и поцарапать то не смогут. Просто не дотянутся своими убогими ракетами. В объектив механизма как раз попал отличный экземпляр, входящий в зону поражения станера. Но применять его рядом с скоплением местных не стоит, вспышку могут заметить, обнаружить дройда, догадаться о его природе, а преждевременная паника ни к чему. Включить гипномодулятор было делом двух секунд, но особь попалась какая‑то странная: вместо того чтобы покорно свернуть с тропы и улечься под деревьями она спокойно двигалась дальше. Ловчий недоуменно посмотрел на индикатор мощности – все в порядке, сорок единиц. С гарантией вырубит любую белковую жизнь. Перевел взгляд на монитор, абориген замедлил движение и озирался по сторонам. Мицерон выругался. Премия грозила уплыть прямо из рук. Лихорадочно стал тестировать модуль, запрашивая сведения о состоянии всех систем. Телеметрия выдавала данные, что все в полном порядке и машина работает без малейших сбоев. Взгляд на экран прояснил ситуацию – объект постепенно замедлял движение. Вывод напрашивался сам собой – саботаж. Опять эти рабы‑техники бунтуют. Кто‑то из них допустил чудовищное небрежение своим долгом верноподданного, поставив на дройд неисправный гипномодулятор. Затем другой подделал программу так что аппарат стал выдавать неверные данные. Наверняка они хотели постепенно подчинить этого робота себе, а затем с его помощью попытаться устроить более масштабную диверсию. Ну он им устроит как только добудет этот проклятый образец, немедленно доложит в службу безопасности и не успокоиться, пока виновные не будут казнены в полном соответствии с законом! Наплевав на инструкцию, Мицерон подвел дройда к аборигену и включил станнер, отправив поток парализуюшего излучения проямо ему в лицо. К сачатью с упаковкой пойманного экземпляра не возникло никаких проблем. Корпус аппарата раскрылся, открывая внутри гермитичную полость, снабженную системой жизнеобеспечения. Манипуляторы положили бесчувственное тело в получившееся подобие скафандра, и аппарат стартовал, намереваясь доставить свою добычу к кораблю матке, уютно устроившемуся в одном из кратеров на темной стороне Луны.

Глава 2

Как это ни парадоксально, но в древнем Риме – тогдашнем центре мировой культуры существовало рабство. И ценность жизни раба была невысока.

Официальный факт

Ну, ценность жизни свободного недалеко от нее ушла.

Неофициальное мнение Спартака

Ген

Голова болит. Больно. Очень больно. Боль мешает думать, она колотит в виски двумя молоточками. Странно больше ничего не чувствую. Совсем ничего. Даже тела. Пытаюсь пошевелиться, но тут в голове разрывается бомба и снова темнота.

Темнота. Она заполнила собою весь мир и вытеснила краски. Хотя нет, в виски по прежнему стучит алыми всполохами боль, но уже не такая сильная, совсем не такая. Я мыслю, а следовательно существую. Что со мной? Голова болит, тело не повинуется. Что случилось? Так, что последнее я помню? Шел по лесу. Заблудился в трех соснах. Потом какой‑то странный аппарат, синий свет и ничего не помню. И вот что странно, эта вытянутая штуковина висела в трех метрах надо мной без всякого выхлопа, да и звук совсем не напоминал вертолетный пропеллер. Если исключить версию, что ее просто привязали к веткам, то… перспективы нерадостные. Я что забрел на экспериментальный полигон, где военные обкатывают новые виды вооружений? Не слышал о таком в нашей области. Может он секретный? Бред. Ни один мудак в погонах не расположит такой важный объект в получасе ходьбы от мест скопления гражданских. И не потому, что мирное население жалко, просто наш великий и ужасный Российский народ по такому случаю разворует даже минные заграждения. Собственноручно выкопает, и сдаст в металлолом. Значит, военные отпадают – что тогда? Террористы, и прочие малозаконные элементы – версия, заслуживающая внимания, но не в моем случае. Для них слишком сложно. Хотя раскалывающаяся голова – это в их стиле, но такого результата они обычно добиваются хорошим ударом по черепу. У кого еще могут быть такие интересные летучие прибамбасы с синим светом? Ученые. Возможно, возможно, у них появляться самым необычным аппаратам сам бог велел. Но опять же, какого хрена они забыли в пригородном лесу?! Обкатывали бы себе свой … ну не знаю как он называется в лаборатории. Или полевой опыт? Я такие и сам проводил. Но не на людях же!

– Господин, один очнулся, посмотрите, варвар шевелится – произнес голос со странным, шипящим акцентом. Звуки тихие, голос низкий, слова – непонят…. Стоп! Какой господин?! Неимоверным усилием я разодрал веки и тут же зажмурил их вновь. Надо мной нависал тираннозавр, одетый в синий балахон и с непонятной штуковиной в лапах. Все, – понял я, – дочитался фантастики. Теперь лежу в палате в рубашке с длинным рукавчиком. Брежу. Или все таки нет? Но открыть глаза снова не получается. К векам словно привязали по гире.

‑Твоя некомпетентность поразительна Деньшин! После обработки станером ни один белковый организм не начнет подавать признаков жизни еще десять затов! Я отправлю тебя на Сворг как только найду замену! – какой мерзкий голос, кричит точь в точь как преподавательница философии, нет не буду открывать глаза, мало ли какие там глюки бродят.