- Кстати, слышала новость? Дьявольская близняшка хочет стать мамой.
- Разве у нас в городе есть дьявол?
- У нас все есть. Слушай, ведь столько веков жила без детей, а тут вдруг загорелась. Так, что самое интересное - в отцы ребенку выбрала моего братца. А ведь он - как вечно юн, так же вечно не готов к отцовству.
- Не отрицаю.
- Да, кто бы сомневался.
В этот день я узнала, что в нашем городе есть резиденция дьявола, впрочем, они у них по всему миру. Естественно, есть здесь и своя холодная и сырая квартира и у Сна со Смертью, кем, собственно, Апполинарии и являлись. И, ведь, и те, и те - близнецы. Интересно, почему?
- Ох, побаиваюсь я что-то этих дьяволов, - сказала Апполинария, - Хотя, они всего-то на всего мои пособники, но пособники жутко хитрые и опасные.
- Да, ладно, что в них опасного-то, - вмешался Апполинарий.
- Все. Боюсь я ей тебя доверять.
- Да, я и сам не доверюсь. Вспомни, насколько она младше меня. Чего ее бояться-то.
- Увы, старше – не значит умнее а боюсь я того, что ты сам от нее не уйдешь. По крайней мере, пока она сама тебя не пошлет.
- Силой меня не удержишь. Не забывай, что я Сон.
- Обаянием удержит, тем более, что слабенькая. Не забывай, что она – дьявол.
- Посмотрим – посмотрим.
- Не экспериментировал бы ты так, братец, да разве тебя уговоришь…
Когда я уходила Апполинарий проводил меня до двери. Напоследок сказал:
- Могу и до дому проводить.
- Спасибо, обойдусь.
- Я к тебе ночью приду? Часов на восемь-десять? Пообщаемся. И выспишься хоть раз в жизни по-человечески.
- Не нуждаюсь.
- Нет, я приду. Ты вторую неделю не спишь. Так нельзя.
- Попробуй.
Действительно, после знакомства с ним я почти совсем не сплю. Просто выгоняю его, когда приходит. С переменным успехом, правда.
***
Позже я все-таки выполнила задание Апполинарии, обдав дыханием смерти указанных девушку и парня, после чего излечилась быстро и мучительно. Апполинария прошлась по моим легким изнутри жарким солнечным лучом, и все прошло.
Самое интересное, что выжили они оба. Почти год, пока их сверстники постигали книжную мудрость, они боролись за жизнь и дыхание со страшной болезнью, разъедающей их легкие. В больнице они и познакомились.
За год их товарищи повзрослели и приобрели (не все, правда,) новые знания. Они не приобрели книжные знания, но получили ничуть не худшие от жизни и стали намного взрослее и мудрее, чем сверстники.
16.06.2006
Дочь ювелира
«Патологоанатомия всесильна»
Из анекдота
На десятом этаже двенадцатиэтажного дома жил ювелир. Вдохновение не покидало его всю жизнь, и все восхищались его работами. Нрава был он тихого, внешности непримечательной: субтильный, небольшого роста, слабые руки с длинными, красивыми пальцами и добрые, кроткие глаза. Жена его была мастером в швейном училище. Они были вместе уже более двадцати лет, она давно и полностью подчинила себе его волю; а он этого даже не заметил. В молодости ювелир мечтал о десяти детях, а его жена хотела троих сыновей. Дочь была у них единственным ребенком.
Девочку ювелир любил самозабвенно, несмотря на то, что она была совсем не такой, как он мечтал. Дочь отвечала ему полной взаимностью и доверяла все свои секреты. Он делал для нее самые лучшие украшения, бывшие предметом постоянной зависти подруг и знакомых. Жена постоянно ворчала: «На заказ бы такие же делал!» Ювелир лишь кротко улыбался. Никто из его заказчиков еще не жаловался.
Девочка росла веселой и смешливой, настоящая душа компании. Друзей и подруг у нее было много, и они часто бывали у нее в гостях. Большинство ее друзей в будущем стали ювелирами.
С выбором профессии она долго не могла определиться: ее ничто не увлекало, никуда не тянуло, ничего особенного она не умела и ни к чему не чувствовала склонности. Однажды она где-то услышала обрывок фразы о помощи людям и после окончания школы равнодушно подала документы в медучилище.
Начинала учится она как фельдшер, но однажды весной их группу повели в морг. И тут она поняла: вот оно! Она бросила училище, поступила в мединститут и по окончании института в графе «специальность» у нее стояло «патологоанатом».
Годы учебы она вспоминала с удовольствием. Нигде она не встречала таких веселых и интересных людей, как ее одногруппники. Они не забывали друг друга и после окончания института, часто встречались, и круг ее общения был по-прежнему широк.
На четвертом курсе у нее родился сын. Рождение внука стало для ювелира большой неожиданностью. В первый раз дочь не открыла ему своей тайны, а он, по простоте душевной, ничего не заметил. Правда, он смутно помнит, как жена из-за чего-то кричала на дочь, потом ласково уговаривала ее: «Ты еще молода, ты успеешь», - говорила она. Но дочь только спокойно ответила ей: «Нет, я давно все обдумала и решила». Ювелир не понимал, о чем речь, но, почему-то, сильно нервничал и вертел в тонких сильных пальцах вилку, потом еще одну и еще… А потом жена кричала уже на него: в доме не осталось ни одной не завязанной в узел вилки.
Внука ювелир полюбил всей душой. Он наделал ему оберегов с камешками на все случаи жизни, играл с ним, читал и рассказывал сказки, водил гулять. Дочь даже ревновала сына к нему, хотя любила его ничуть не меньше, только дедушка иногда брал его с собой на работу, а она – никогда. У ювелира в мастерской появился респиратор, чтобы мальчик не дышал каменной пылью.
Дочь ювелира теперь работала в морге 2-ой городской больницы, отличавшейся высокой смертностью. Мать постоянно намекала ей на то, что пора бы искать жениха, но она не прикладывала к этому особенных усилий. Как и раньше она пользовалась бешеной популярностью. А еще к ней так и липли сатанисты, которых она побаивалась, но виду не показывала.
Однажды в город приехал отец ее ребенка. Когда-то он учился вместе с ней в институте, на курс старше, а теперь работал в большом городе нейрохирургом. Он был в шоке, узнав о своем новом качестве (она ничего ему не говорила, постарались добрые знакомые). Он не забыл, как она бросила его перед самым отъездом, и был на нее зол, но тут злость как-то сама собой схлынула. У них состоялся весьма оживленный разговор прямо у нее на рабочем месте. Он звал ее замуж, звал уехать с ним в большой город, где всегда найдется работа и ему, и ей. Говорил, что всегда мечтал о сыне по имени Дима. Она ничего об этом не знала, и звала сына Митей. Его уговоры на нее не подействовали. Тогда он обозвал ее трупорезом и ушел.
Она пожала плечами и вернулась к вскрытию. Задумалась и перерезала какое-то сухожилие, и труп резко сел на столе. Она вздрогнула от неожиданности, но быстро совладала с собой и сильно ударила труп кулаком по лицу. Она всегда была очень сильной физически, и труп, заработав посмертный перелом челюсти, смирно улегся на стол. Правда, он попытался было еще раз медленно привстать, но, видимо, раздумал.
Она продолжала вскрытие. Солнце прорывалась сквозь листву, которая полностью закрывала все окна морга, снаружи слышался какой-то странный щебет. Обычно она не замечала его, но сегодня он выводил ее из себя. Щебетали не птицы, а мальчишки. Дети из ближних дворов так и осаждали морг: стучали в окна, завывали, барабанили в дверь и убегали, а самые остроумные звонили по телефону и просили позвать Васю с третьей полки, на что она спокойно отвечала: «Нет, он на вскрытии», - или: «Нет, он покурить вышел».
Обычно, она спокойно относилась к таким шалостям, но не сегодня. Сегодня ей нужно было побыть в тишине. Поэтому, когда в дверь постучали, она быстро подошла и открыла ее. Собравшиеся у двери пацанята с удивлением и ужасом смотрели не нее, потом бросились врассыпную, но одного она все же успела схватить. Она хотела затащить его вовнутрь (будет знать, как сюда приходить), но он так верещал, что она испугалась за его психическое здоровье и отпустила.