Канзас.

Арканзас.

Теннесси.

Вирджиния.

Пенсильвания.

Делавэр.

Я побывала в каждом штате. Лишь полгода спустя осела в Трентоне. Следует признать, что там мне было слишком комфортно, и это была моя ошибка. В итоге, я была поймана детективом Джоном МакКейбом. В течение дня меня поместили в еще один детский дом на окраине Нью-Йорка. Я оставалась в детском доме, пока не достигла совершеннолетия и после была брошена на произвол судьбы. Я не возражала.

Я окончила среднюю школу (еле-еле!), и смогла получить работу в ресторане фаст-фуда, переворачивая котлеты для гамбургеров. И в течение этого времени я спала на диване какой-то японки, с которой познакомилась, когда возвращалась после проигрышной игры в лото за бесплатную еду и, время от времени, бухло. Она позволила мне остаться у нее, пока не накоплю достаточно налички, чтобы оплатить медсестринские курсы. И скончалась за неделю до того, как больница начала платить мне. Домовладелец позволил мне арендовать ее квартиру, чтобы сэкономить на рекламе. Как бы это странно ни звучало, я жила со Сью много месяцев... но для меня она осталась чужой. У меня не было связи с ней, как и у нее со мной. И этому не помогало и то, что я не знала японский. Я ведь даже не всплакнула, когда узнала, что не смогу присутствовать на ее похоронах. Вот ужас, да?

В любом случае, я с удовольствием заботилась о себе сама. Я привыкла к этому и, хоть у меня никогда не было надлежащего дома здесь, в Нью-Йорке, всегда чувствовала, что принадлежу ему, что моя кровь связана с мусором, ржавчиной и отбросами этого вообще-то красивого города. Когда забиралась на крышу детского дома каждую ночь и наблюдала за огнями города, я знала, что даже если никогда не найду свой дом, у меня всегда будет дом... в некотором искаженном смысле… моего разрушенного подросткового сознания.