У Коперника возникла мысль: не потому ли все это так сложно и запутанно, что мы смотрим с Земли? А что если переменить точку зрения, и попробовать — конечно, лишь мысленно — посмотреть с Солнца? И когда он сделал так, то оказалось, что все стало просто и ясно: планеты, и земля в числе их, движутся по кругам, а не извилистым путям, и Солнце — их центр; но раньше этого не понимали, потому, что Землю считали неподвижной, ее движение смешивалось с путями планет. Так родилась новая астрономия, которая объяснила людям жизнь неба.

До Маркса жизнь общества исследовали буржуазные ученые и смотрели на нее, естественно, с точки зрения своего собственного положения в обществе, с точки зрения класса, который не производит, а подчиняет себе труд других людей и пользуется им. Но с того места не все видно, и многое представляется в искаженном виде, и многие движения жизни запутываются так, что их нельзя понять.

Что сделал Маркс? Он переменил точку зрения. Он взглянул на общество с точки зрения тех, кто производит, — рабочего класса, и все оказалось иначе. Обнаружилось, что именно там центр жизни и развития общества, то Солнце, от которого зависят пути и движения людей, групп, классов».

Как в одном, так и в другом случае на первое место выдвигается перемена точки зрения как то специфически значительное, что было в работах и Маркса, и Коперника, — перемена, позволившая точнее, проще и лучше объяснить в одном случае течение исторического процесса, в другом — закономерности нашей Солнечной системы.

Так и здесь — переменой точки зрения на мир опыта в первую очередь характеризуется тектология как научная дисциплина.

И с этой новой организационной точки зрения Богданов подверг глубокому и оригинальному пересмотру весь доступный нам мировой опыт, пытался всюду за пестрой тканью явления вскрыть единство организационных связей. Он установил всеобщий формующий механизм — «ингрессию», затем и всеобщий регулирующий механизм — «подбор» в различных его формах и вариациях. Таково основное содержание первого тома «Тектологии». Далее, во втором томе, проанализирована судьба любых «организационных форм», находящихся в определенной среде и подчиняющихся в своих трансформациях одним и тем же «законам расхождения и схождения» независимо от «материала», из которого эти формы образованы. Здесь же освещены два специальных случая организации:

«централистическая» и «скелетная» формы, представляющие в силу своей универсальности особый теоретический и практический интерес.

Богданов был одним из тех немногих мыслителей, которые практически ломают традиционные границы и связывают воедино разобщенные до того времени участки опыта.

Когда ему однажды пришлось очень сжато и схематически фиксировать отличие тектологии от других наук, он сделал это в следующих словах: «Науки различаются не предметом (для всех один и тот же — весь мир опыта), и не методами (одни и те же по существу — организационные), а по — «точке зрения» — по центру координат исследования.

Тектология же есть наука с произвольно переменным центром координат, или всеобщей точкой зрения».

Начиная с 1912 г., когда вышло первое издание «Тектологии», А. А. неустанно работал над дальнейшим развитием теории, формируя новые закономерности, разрабатывая отдельные стороны, проблемы, накопляя громадный иллюстративный материал из самых разнообразных областей практики и теории. Он был в сфере научной мысли подлинным энциклопедистом, материал для своих обобщений черпал отовсюду: из области точных наук, естествознания, социологии, психологии и т. д.

Он охотно и часто пользовался иллюстрациями из астрономии; у него имеются изыскания в области высшей математики; он разрабатывал с точки зрения организационной науки общие вопросы, связанные с теорией относительности. Богатый материал для тектологических обобщений дает ему биология, но в фокусе его внимания всегда остаются социальные явления и проблемы. В последние годы он подготовлял, а частью уже и приступил к систематической переработке с организационной точки зрения основных начал биологии, социальных наук и психологии.

Этот своеобразный космический универсализм диктуется самим замыслом тектологии как всеобщей организационной науки. Для нее все является принципиально равноценным сырьем, и не существует в мире области, которая была бы неинтересна или второстепенна, ибо объективно все сущее — лишь элементы или звенья великого единства Природы.

Как видим, за внешним многообразием научных интересов А. А. все-таки всегда скрывалась всепроникающая монистическая целеустремленность: выявление организационных связей мирового целого.

Когда Богданову однажды указали на то, что он всю свою жизнь, подобно пахарю, неуклонно ведет одну и ту же борозду, он бросил реплику: «Да, одну и ту же борозду… но она проходит через сердце мира».

Такие мощные прорывы в новое доступны лишь крупнейшим деятелям науки и жизни и лишь в такие эпохи, когда в недрах общества созревают предпосылки для глубоких революций в области социального бытия и сознания.

В последние два года А. А. Богданов руководил Государственным Научным Институтом переливания крови, возникшим по его инициативе, благодаря его энергии.

Работа Института, помимо поставленных им специальных медицинских задач, увлекала Богданова как частное практическое приложение тектологии, как опытная проверка методов повышения жизнеспособности человеческой организации.

Он рассматривал, как известно, слияние крови двух организмов в принципе с такой же точки зрения, как смешение двух капель жидкости или двух живых клеток, как слияние общин или групп, психических образов в сознании, диалектов, языков или наций.

Все это расценивалось им под единым углом зрения, как метод, ведущий к изменению, увеличению структурной устойчивости вступающих во взаимодействие организационных форм.

Мы сжато сформулировали основной замысел тектологии, стараясь по возможности пользоваться образами, сравнениями, формулировками самого автора. Будущее, быть может, недалеко, покажет, что из этого глубоко оригинального мира идей включится в сокровищницу нашего знания как прочное приобретение.

Всякая человеческая деятельность объективно является организующей или дезорганизующей. Это значит: всякую человеческую деятельность — техническую, общественную, познавательную, художественную — можно рассматривать как некоторый материал организационного опыта и исследовать с организационной точки зрения.

В обыденной речи словам «организовать», «организация», «организаторская деятельность» придается смысл более узкий, более специальный. Но если мы захотим дать понятиям научную определенность и точность, то этот обыденный смысл их не может быть удержан как смутный и заключающий в себе непоследовательности.

Всего чаще термин «организовать» употребляется тогда, когда дело идет о людях, об их труде, об их усилиях. «Организовать предприятие», «организовать армию» или «кампанию», «защиту», «атаку», «исследование» и т. п. — значит сгруппировать людей для какой-нибудь цели, координировать и регулировать их действия в духе целесообразного единства. Но анализируем ближе один из этих примеров, положим, наиболее типичный — «организовать предприятие», и немедленно обнаружится, что даже тут понятие шире, что оно относится не только к человеческим активностям.

Организатор предприятия объединяет работников, комбинирует их трудовые акты. Многие из этих актов могут быть замещены. движениями машин. Когда вводится машина, то перед организатором задача выступает в таком виде: координировать, т. е. целесообразно сорганизовать действия работников с работой машин. Организуемым объектом оказываются и живые, и мертвые активности, взятые вместе.