— Нервничаешь? — спросил меня Шон, когда мы шли по коридору к квартире Нилы.

Я клянусь, что слышал, как мое сердце бьется с каждым шагом, который приближал меня к квартире Нилы, все сильнее. И этот дурак еще спрашивает меня, нервничаю ли я? Да страх полностью поглотил меня.

— Нет, дружище, — солгал я. — Это же будет легко.

Я прекрасно знал, что пот выступил на моем лбу, но даже если Шон заметил это, то он был хорошим приятелем и не стал говорить об этом. Да и мне не хотелось снова стать объектом его шуточек. Поэтому я не проявлял каких-либо эмоций. Я сохранил свою невозмутимость и безэмоциональность, что было чрезвычайно трудно, но я справился.

— Вот мы и на месте, — объявил Шон, когда мы остановились перед дверью, сделанной, явно, из человеческих костей.

Ну, хорошо, дверь была из дуба, но, с таким же успехом она могла быть сделана из человеческих костей, Нила ведь была Дьяволом, в конце концов.

Мое дыхание участилось, сердце забилось быстрее, пот начал каплями стекать со лба вниз по моим щекам. Я прекрасно знал, каким трусом был, но мне было плевать. Я находился на ее территории, на которой никогда не бывал прежде. Она могла перехитрить меня, и я бы ничего не смог с этим поделать.

Это был кошмар. Мой страшный кошмар, не иначе. Нила всегда была звездой моих кошмаров... Она была также звездой некоторых моих ночных сновидений с рейтингом 18+, ну, в смысле, кошмаров. Я попытался все же не думать об этом.

— По крайней мере, ты мог бы хотя бы попытаться и не выглядеть таким испуганным, — пробормотал Шон, когда поднял руку и три раза постучал в дверь.

От каждого стука по лакированной двери я вздрагивал.

— Я не боюсь, — сказал я после того, как откашлялся... Дважды.

Шон фыркнул.

— Не разыгрывай меня, дружище.

Я нахмурился и выпрямился в свои добрых шесть футов три дюйма (прим. пер. приблизительно 190,5 см).

Прекрати быть трусливой сучкой.

Я повторил мысль много раз в своей голове, пока немного не успокоился. Спустя несколько секунд дверь в квартиру Нилы открылась. И мое спокойствие, сопровождавшее меня несколько секунд, мигом покинуло меня. Я вновь превратился в комок нервов.

Прекрасно.

— Привет, сестренка, — Шон усмехнулся и обратился к Ниле, которая смотрела на него с приподнятой бровью.

Мне хотелось рассмеяться, когда ее взгляд упал на меня. Ее поведение изменилось, как только до нее дошло, что я стоял перед ней. Ее руки сжались в кулаки, хрупкое тело напрягалось, губы странно симпатично сжались, а глаза сощурились.

О, да, она была вне себя от гнева.

— Ты, — прорычала она.

Нервозность, которую я чувствовал несколько минут назад, исчезла и сменилась моим обычным вспыльчивым поведением, когда она была рядом и была готова позабавиться, и я был благодарен этому. Быть мудаком по отношению к ней, как раз было тем, с чем я хорошо справлялся, все остальное выходила за рамки моей «зоны комфорта».

Я усмехнулся, произнося:

— Я.

— Что ты здесь делаешь? — прошипела она.

Я моргнул, когда плохая, действительно нехорошая мысль, пришла мне в голову.

Я на мгновение подумал, что Нила была горячей, когда была вне себя от гнева, и это было нехорошо. Я мог думать о мертвых щенках и бездомных котятах, когда думал о Ниле, но не о ее проклятой сексуальной привлекательности.

Я покачал головой, очищая ее, и произнес:

— Я с ним, — и показал большим пальцем в сторону Шона. Я почувствовал, будто внезапно не смог говорить, поэтому перевел все ее внимание на Шона. Это единственное, что я смог придумать.

Нила перевела свой горящий безумный взгляд от меня к своему старшему брату.

— Потрудись объяснить, — проворчала она.

Как всегда прямо к делу.

Я не хотел замечать, но мне нравилась эта черта в ней. Это, вероятно, была единственная черта, которая мне нравилась, кроме ее тела. Остановись! Я моргнул, стараясь избавиться от внутренней борьбы, и сосредоточился на разговоре Нилы с братом.

— Рождество на следующей неделе, и знаю, мы пытались и раньше, но думаю сейчас пришло время закончить ваши склоки с прекрасным принцем, которые длятся уже двадцать лет. Я не собираюсь сидеть на рождественском ужине, чувствуя неловкость, которая потом перерастет в ирландский ремейк «Гладиатора», — Шон посмотрел сначала на меня, а потом на нее и покачал головой. — Дети, твоя племянница и твой племянник, достаточно взрослые, чтобы понять вашу глупую ненависть, которую вы испытываете по отношению друг к другу. И я не хочу, чтобы эта ненависть перешла и к ним. Так что, давайте, черт возьми, возьмите себя в руки и ведите себя как взрослые.

Какого черта?

Я думал, что он должен был помочь вернуть то, что мне принадлежит!

— Но…

— Никаких «но», Нила. Я не разрешу детям приближаться к вам, когда вы будете находиться рядом друг с другом. А поскольку наши семьи все делают вместе, это лишь означает, что вы просто не будете приглашены. Вам понятно? Вам не будут рады на днях рождениях, юбилеях, помолвках…

— Помолвках? — я прервал его.

Шон посмотрел на меня и усмехнулся, тем самым, заставляя усмехнуться и меня. Я, кажется, только что понял, что Джессика наконец-таки определилась с датой помолвки. Эта новость, определенно, понравится моей матери и матери Шона. Наши мамы были лучшими подругами, а это означает, что они всегда были вместе и делали все, абсолютно все, тоже вместе. Они с нетерпением ждали даты помолвки Шона и Джессики. Таким образом, они смогут приняться за дело и начать планировать свадьбу.

Надеюсь, что помолвка подняла настроение и Джессике. Ее настроение испортилось с тех пор, как деньги не стали поступать как раньше, и она не хотела тратиться еще и на помолвку. Она работает в пабе «О’Лири» в городе вместе с женой Джастина, Сарой. Но у них не очень большая заработная плата. Я работаю в строительстве и совместно с Шоном и Джастисом, владею компанией «Кларк и Харт Констракшн». Эту компанию нам передали наши отцы несколько лет назад, но, к сожалению, у нас пока был только один очень важный заказ полтора года назад, когда мы реконструировали отель «Холидей Инн».

Благодаря этому заказу у нас появилась достойная заработная плата, но мы должны умело пользоваться такой немалой суммой. Мы продолжали и дальше инвестировать в компанию, а также и в наши собственные чековые книжки, потому что мы должны как-то продолжать выживать. К счастью, владельцы отеля обратились к нам, насчет более серьезной и долгой работы, но в идеале нам надо было иметь больше рабочих мест и заказов, чтобы распределить рабочее часы между нашими сотрудниками. Если честно, это просто убило меня и братьев, когда нам пришлось уволить ребят. Особенно, когда приближались праздники.

— Вы с Джессикой, действительно, определились с датой помолвки?

Шон кивнул.

— Да. Она хочет, чтобы помолвка состоялась перед Рождеством.

Я выпучил глаза.

— Перед Рождеством? Но ведь Рождество уже во вторник?

Шон рассмеялся.

— Да, она хочет устроить маленькую вечеринку в пабе на двадцать первой улице. В пятницу.

Сегодня была среда.

Кстати говоря о коротком сроке.

Нила всплеснула руками.

— В пятницу…. Она же через два дня!

Шон потер шею и посмотрел куда-то между мной и Нилой.

— Я знаю, что осталось совсем мало времени. Но так хочет Джесс. Вы же знаете, она переживает из-за сокращений в пабе и то, что мы не получаем заказов, так она хочет поднять всем настроение.

Я был всеми руками за вечеринку, поэтому хлопнул Шона по вытянутой руке, стукнулся с ними грудь о грудь и обнял его. Нила тоже поспешно обняла его и улыбнулась искренней улыбкой, когда мы с Шоном посмотрели на нее. Ее улыбка была адресована брату, конечно же. Не мне. Если бы эти губки сморщились от отвращения, тогда да — это было бы мне.

— Когда это было решено? — спросила Нила, обнимая Шона.

— Вчера вечером. Джесс позвонила Бобу и спросила, сможем ли мы устроить вечеринку в эти выходные. Так как ему нужна была работа, он сказал, что без проблем. К тому же, после того, как Джесс начала работать в пабе, мы получили скидку на еду. Так что это плюс.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: