Где волна бьет о кромку земли.
Улялюм
перевод Н. Чуковского
Небеса были грустны и серы, Прелых листьев шуршал хоровод, Вялых листьев шуршал хоровод. Был октябрь, одинокий без меры, Был незабываемый год. Шел вдоль озера я, вдоль Оберы, В полной сумрака области Нодд, Возле озера, возле Оберы, В полных призраков зарослях Нодд.
Я брел по огромной аллее Кипарисов - с моею душой, Кипарисов - с Психеей, душой. Было сердце мое горячее, Чем серы поток огневой, Чем лавы поток огневой, Бегущий с горы Эореи Под ветра полярного вой, Свергающийся с Эореи Под бури арктической вой.
Разговор наш был грустный и серый, Вялых мыслей шуршал хоровод, Тусклых мыслей шуршал хоровод, Мы забыли унылый без меры Октябрь и мучительный год, (Всех годов истребительней год!) Не заметили даже Оберы (Хоть знаком был мне шум ее вод), Даже озера, даже Оберы Не заметили в зарослях Нодд.
Еще плотен был мрак уходящий, Но зари уже близился срок, Да, зари уже близился срок, Как вдруг появился над чащей Туманного света поток, Из которого вылез блестящий Двойной удивительный рог, Двуалмазный и ярко блестящий Астарты изогнутый рог.
Я сказал: - Горячей, чем Диана, Она движется там, вдалеке, Сквозь пространства тоски, вдалеке, Она видит, как блещет слеза на Обреченной могиле щеке. Льва созвездье пройдя, из тумана К нам глядит с нежным светом в зрачке, Из-за логова Льва, из тумана, Манит ласкою в ясном зрачке.
Перст подняв, отвечала Психея: - Нет, не верю я этим рогам, Не доверюсь я бледным рогам. Торопись! Улетим поскорее От беды, угрожающей нам! Затряслась; ее крылья за нею Волочились по пыльным камням. Зарыдала; а перья за нею Волочились по грязным камням, Так печально ползли по камням!
Я ответил: - Нас манит сиянье, Все твои опасения - бред! Все твои колебания - бред! Надежду и Очарованье Пророчит нам радостный свет. Посмотри на сияющий свет! Крепче веруй ты в это сверканье, И оно нас избавит от бед! Положись ты на это сверканье! Нас избавит от горя и бед В темном небе сияющий свет!
Целовал я ее, утешая, Разогнал темноту ее дум, Победил темноту ее дум. Так дошли мы до самого края. Видим: склеп, молчалив и угрюм, Вход в него молчалив и угрюм. - Что за надпись, сестра дорогая, Здесь, на склепе? - спросил я, угрюм. Та в ответ: - Улялюм... Улялюм... Вот могила твоей Улялюм!
Стал я сразу печальный и серый, Словно листьев сухой хоровод, Словно прелой листвы хоровод. Я вскричал: - Одинокий без меры Был октябрь в тот мучительный год! Видел я этот склеп... этот свод... Ношу снес я под каменный свод! Что за демон как раз через год Вновь под тот же привел меня свод? Да, припомнил я волны Оберы, Вспомнил область туманную Нодд! Да, припомнил я берег Оберы, Вспомнил призраков в зарослях Нодд!