Глава 8

Мия

Разум. Взорван.

Я пытаюсь прийти в себя, пока Джекс отвязывает мои лодыжки.

— Это было в одном из писем, да? — наконец-то могу произнести я.

— Лодыжки? Щекотка?

Мужчина касается отпечатков, оставленных на моей коже простыней.

— Кажется.

— Значит, ты поняла это раньше меня. — Он смеется. — Черт, я ведь понимал, что ты не Клаус.

Откидываюсь на кровать.

— Мы ведь идем за ним?

— Да.

— А это обязательно? Может, продолжим жить так? — Я смотрю на него. — Или ты стал бедным после того, как Мстители объявили на тебя охоту?

Я думала, что Джекс усмехнется, но отвечает очень серьезно.

— Я бы никогда не доверил свои финансы своему заказчику.

Он ложится рядом со мной, подперев голову рукой. Проводит пальцем по моим ребрам, и я вздрагиваю.

— К тому же, разве я кажусь бедным?

— Нет. — Я понятия не имею, сколько стоит проживание в таком месте, где твои прихоти исполняются, словно ты член королевской семьи. — Но стоит ли идти за Клаусом?

Джекс откидывается на спину и кладет руки за голову, а мне уже не хватает его прикосновений. Поворачиваюсь к нему и кладу голову ему на плечо. Золотистая и гладкая кожа. Должно быть, у него итальянские корни. Определенно. Де Лука. К тому же, сейчас он назвался Арджетти. Ему подходит.

— У меня отняли все, ради чего я вкалывал, из-за одного случая. — Нотка горечи придает его словам резкость. — Я хочу найти Джовану и Клауса и выяснить, чем они занимаются.

У меня горле образуется ком.

— Я с тобой. И мне все равно, если мы оба погибнем. Я с тобой.

— Это смертный приговор.

— Знаю.

Джекс поворачивается ко мне.

— Таких как ты, очень мало.

Я пожимаю плечами.

— Значит, такие, как мы, подходят друг другу.

Он обнимает меня и крепко прижимает к себе. Это именно то, чего я хотела. На что надеялась. Чтобы он признал меня. Чтобы дал знак, что он понимает, что мы похожи. И я имела в виду именно то, что сказала. Никто не будет оплакивать меня. Ничто не держит меня. Все, что может случиться со мной, — впереди.

Я не боюсь идти с ним.

— Когда доберемся до арены, я буду искать их. Моя цель — устроить нам встречу в менее людном месте. Они наверняка уже знают, что мы живы. Уверен, Мстители уже прочесали руины твоего дома и знают, что мы сбежали.

Я представляю незнакомцев, обыскивающих мой дом, и содрогаюсь.

Джекс крепче прижимает меня к себе.

— Судя по тому, что Джована в последний раз ходила на бой ММА, чтобы посмотреть на брата, Клаус против ее присутствия там. Значит, они не в ладах. Мы можем разделить их и победить. Клаусу ты не понравишься, поскольку однажды уже одолела его. — Я чувствую, как лицо Джекса расплывается в улыбке. Поворачиваю голову, чтобы увидеть это, но к тому времени он вновь становится серьезным и смотрит на меня.

— Клаус не обрадуется тебе.

— Вот и отлично, — говорю, вспоминая прикосновения Клауса. — Я даже расстроилась, что не дала ему по яйцам.

— У тебя появится шанс. Поскольку ты особенная, с тобой будут обращаться осторожно. Но они могут знать, почему ты особенная. А мы — нет.

— И как это выяснить?

— Обычно когда стирают записи даже Сазерленд — а он отвечает за всю операцию — не может получить к ним доступ.

— Но кто-то же может.

— Только Комитет по надзору может уполномочить кого-то открыть такую запись.

— Но записи может взломать кто угодно.

Джекс качает головой. Солнце за окном уже начало садиться, и золотой свет согревает наши сплетенные тела.

— Эти записи не в сети. Они на внесетевой машине, охраняемой так, словно она может уничтожить мир.

— Да ладно? Что-то обо мне может уничтожить мир?

Серо-голубые глаза Джекса пристально изучают меня.

— Возможно. Но, скорее всего, ты под защитой. Не знаю почему. Я с таким не сталкивался.

Я прижимаюсь к его груди. Некоторое время мы просто молчим, и лишь когда свет заходящего солнца сменился на красный, я поняла кое-что важное.

Джекс рассказал мне о своих планах.

Мы сделаем это вместе.