Маг ошарашено уставился на девушку. Не приснилась ли ему эта история? В желтых глазах, как всегда, не отражалось и тени мысли или чувства. Такой же взгляд может быть у совы, змеи или кошки: равнодушный, ничего не выражающий. Пустой. Нечеловеческий. В лучшем случае выражение изменится от голода… или ярости. Ничего другого в глазах этой девушки не мелькает. Даже когда Тиселе улыбается или хмурится, они остаются неизменными.

Вот и сейчас: недоумение на лице бывшей ведьмы постепенно сменилось раздражением, а взгляд остался прежним. Спокойно-равнодушным.

— Я думал… может, вы расстроились, может, вам понадобится моя помощь…

— Мне? Ваша помощь?

Холодный голос существа, никогда и не в ком не нуждающегося. Залемрану не вовремя пришла мысль — если бы мышь предложила помощь кошке, курица — лисе, а овца — волку, реакция была бы точно такая же. Для бывшей Заклятой он в первую очередь источник пищи.

— Ваша помощь… Это очень… очень… очень… Я хочу сказать, вы чересчур добры.

Девушка с видимым усилием заставила жестко поджатые губы растянуться в улыбке. Маг устыдился своих мыслей про хищника и пищу: улыбка получилась робкой и вымученной, но это была теплая улыбка. И что-то мелькнуло во взгляде — на секунду глаза словно тоже оттаяли. Миг — и ощущение пропало.

— Ничего страшного не случилось, — продолжила бывшая ведьма. — Обход прошел… без происшествий.

— Но… — Залемран не верил своим ушам. — Я же видел! Вы были расстроены и убежали!

Лед. Все тепло исчезло, остался только смертельный холод.

Никто не имеет права жалеть Заклятую, пусть и отлученную! Никто не должен заметить проявлений ее слабости.

Нарушителя ждет страшное наказание.

Тиселе справилась со своими чувствами. Она не в лесу.

— Ваш друг вызвал у меня не самые приятные воспоминания. Я не люблю проигрывать.

— Тиселе, я надеюсь, вы…

— Я не устрою драку в Коллегии, если вы об этом.

Я найду мерзавца в другом месте…

Этого девушка говорить не стала.

— Прошу вас! Тиселе! Понимаю, между вами произошло… недоразумение, но это ведь не причина…

— Недоразумение? — прошипела отлученная Заклятая, сбрасывая нарочитое хладнокровие. — Недоразумение?! Этого вообще не могло произойти! Как он сумел уклониться?! Как он смог меня поймать?! Почему он не защищался магией, вы же все, городские, на ней помешены! Почему это случилось со мной?!

— Ш-ш-ш, Тиселе, не кричите, — успокаивающе произнес Залемран, не решаясь подойти ближе, пока бывшая ведьма захлебывается бешенством. Когда отлученная Заклятая рассказывала эту историю в прошлый раз, она чуть его не укусила за попытку сунуться со своим сочувствием. Он бы и не совался, да только Тиселе тогда начала колотиться руками о стол и как-то сразу стало понятным, откуда у нее следы не до конца заживших побоев. Это она сама так… Залемран с трудом удержал бьющуюся в истерике девушку — и сразу поверил: нападая на взрослых мужчин в Варусе, она могла целиком рассчитывать на свою силу и ловкость. Только бы не начала сейчас… опять. Как человек может творить собой такое? Он-то поначалу думал — бывшие «сестры» оставили на руках Тиселе страшные отметины. А это она сама… — Прошу вас. Все хорошо.

Протянутая рука повисла в воздухе.

Девушка смахнула упавшие на лицо волосы.

— Я не кричу. И нет ничего хорошего.

— А на ваш вопрос ответить нетрудно. Вийник имел… бурную жизнь после окончания Коллегии. Он и раньше был… хорошо подготовлен в области э-э-э…

— Драки? — жестко спросила бывшая ведьма.

— Ну… да. Вийник был хорошо подготовлен, а потом, как он мне рассказывал, он попадал… э-э-э… в ситуации, когда обращения к Силе были бы… привели бы к неприятностям.

— Вот как?

— Я хотел сказать, это закономерно.

— Я поняла. Закономерно.

— Тиселе, я бы еще раз попросил вас полностью воздержаться от насильственных методов решения ваших проблем.

— Но я…

— Пожалуйста. Вы ведь сотрудник Коллегии, это уронит ваш авторитет.

— Мне нет дела до мнения других.

— Вам нет дела, но подумайте, какое влияние это окажет на коллегиантов!

— На коллегиантов?

— Вы ведь каждый день заботитесь об их безопасности. Вы отвечаете за них!

— Им только полезно будет…

— Мы ведь не в лесу, — мягко произнес ассистент. — Мы в городе, в городе волшебников. Мы учим магии, а не насилию.

— Я подумаю.

— Прошу вас!

— Хорошо. Как скажете. А теперь уйдите! Я хочу быть одна.

— Но, Тиселе…

— Пожалуйста.

После этого разговора изменилось немногое, разве что Тиселе стала осторожней ходить по зданию. Пару раз даже сворачивала за угол, почуяв вкус Силы ненавистного человека. Но он не часто появлялся в Коллегии, навещал преподавателей и пару раз читал лекции о своей жизни после окончания учебы. У Тиселе в голове не укладывалось, почему будущие маги могут переживать по поводу своего трудоустройства. Стоило в Коллегию заглянуть выпускнику, как его ловила группа особо активных коллегиантов и умоляла рассказать о своей жизни. И на эти лекции сходилась вся Коллегия.

Залемран иногда не заходил к ней после занятий, а потом извинялся, дескать, встреча выпускников, не мог пропустить. Тиселе пожимала плечами.

Да, внешне изменилось немного. Но у бывшей ведьмы возникло ощущение: мир вновь рассыпался на осколки. Тогда даже легче было: осколки были мельче тончайшей пудры и девушке смертельно не хватало Силы. Голод вытеснял любые мысли. А сейчас… сейчас Тиселе утолила лютый голод, нашла место, где ей были относительно рады, ее кормили, поили, давали возможность одеваться. У бывшей ведьмы даже оставались деньги, которые она аккуратно откладывала. Мало ли что? Пригодятся.

И вот все кончилось. Отлученная Заклятая не боялась разоблачения. И маги не могли бы ей ничего сделать, если бы и захотели. Но мир распался. Уютное место оказалось отравленным. Как жить дальше?

Бывшая ведьма уговаривала себя, что никогда и не считала этот город своим постоянным пристанищем. Просто возможность переждать зиму. А дальше она непременно придумает, куда идти и где брать Силу.

Обязательно!

Перед глазами угрюмо ломающей амулеты девушки мелькнули лица. Сварливая Феле, смешные мальчишки, испытывающие то ли магию, то ли ее терпение, умный собеседник Залемран…

Всю жизнь девушка поворачивалась к прошлому спиной и шла дальше. Теперь это будет трудно. Может, и не уходить?

Скрипнула дверь, но Тиселе не повернула голову. Знакомый поток Силы наполнил помещение.

— А администрация знает, что ты — Заклятая? — поинтересовался издевательский голос.

— Бывшая, — педантично поправила девушка. — Откуда вы знаете?

Вийник прикрыл за собой дверь.

— Залемран сказал, — весело произнес он.

— Неправда, — тем же ровным голосом ответила бывшая Заклятая.

— Он мой друг и мне доверяет.

— Может, и друг, а все неправда.

Вийник нахмурился. Проклятая упрямица! Девять девушек из десяти не подвергли бы его слова ни малейшему сомнению. Ведь он и дружит с Залемраном, и часто обсуждает с ассистентом разные идеи и загадки. Но эта!..

Обмануть? Того и гляди, пойдет к Залемрану требовать объяснений.

— Хорошо, — раздраженно проговорил он. — Если ты не знаешь, мой друг имеет обыкновение вести «дневники наблюдений», куда записывает все интересные факты.

— Он их прячет.

— Прячет, — согласился маг. — Прячет. Только он пригласил меня погостить… И я очень удачно покопался в его кабинете.

— Какая гадость.

— Кто бы упрекал, фитюлька! Разбойные нападения, грабеж, ведьмовство и призывание нежити, это, по-твоему, благородней?

— Они мне были не друзья.

— Да какая разница! — закипятился волшебник. Непробиваемая какая-то эта девица. Сидит, свои амулеты ломает, будто служанка картошку чистит, и нет в ней никаких чувств или эмоций. Залемран об этом не писал. Залемран писал об активной личности, живо реагирующей на каждое слово. А эта как мертвая. Сидит себе, даже не напрягается, хотя еще недавно при виде него превращалась в сущую фурию.