— Ну да, — он последовал за ней, когда она закрыла дверь и повела его к лестнице. — Тебе нравится рисовать?

Она засмеялась немного горько.

— Нет, я боюсь, что не получила этот талант от отца. Я вообще не умею рисовать. Ты можешь себе представить, как он был разочарован.

Она провела его через лабиринт коридоров, показывая ему комнату за комнатой. Многие из них были или пустыми, или мебель была покрыта тканью и пылью.

— Господи, этот дом огромен, — пробормотал он после того, как она провела его в еще один коридор.

— Это так, — согласилась она. — Слишком большой для одного человека.

— Почему бы тебе его не продать?

Она пожала плечами.

— Мой отец был бы в ужасе, если бы я это сделала.

Стены были увешаны работами ее отца, и он шел, внимательно изучая каждую картину.

— А тебе нравится рисовать, Курт?

— Да, — признался он. — Я даже думал пойти по специальности «искусство» после окончания средней школы.

— Почему не сделал этого?

Он пожал плечами.

— Я путался с плохой компанией на протяжении нескольких лет. Ничего слишком серьезного. Я не сидел в тюрьме или что-нибудь подобное, но я курил травку и слишком много пил, и вообще сидел на заднице, ничего не делая.

— В самом деле?

Он кивнул.

— Да. Могло бы быть гораздо хуже, чем получилось, но мой папа — он не тот, кто будет сидеть, сложа руки, наблюдая, как его дети уничтожают свое будущее. Он отвез меня в наш домик в горах на несколько месяцев. Я не хотел туда ехать. Мне было двадцать два года, я был горяч и глуп, но он связал меня и отвез туда. Когда мы были там, мне оставалось только быть с ним в доме или умереть, пытаясь сойти с горы.

— Он связал тебя? — она потрясенно посмотрела на него и немного улыбнулась.

— Да. Не волнуйся, я не вел себя как сумасшедший горный человек или что-то подобное. По факту, это было именно то, что мне было нужно, чтобы вправить мне мозги. Как бы то ни было, после того как я вернулся, мне нужны были деньги, чтобы заплатить свой долг, поэтому я работал строителем в течение нескольких лет. — Он остановился, когда Джули выжидающе на него посмотрела. Он создал свою собственную строительную компанию чуть более двух лет назад, и хотя он не был богат, его все устраивало. Этот год был почти безубыточным и, если он продолжит в том же темпе, то может получить хорошую прибыль в следующем году. Но он не мог ничего из этого рассказать Джули, поэтому он просто откашлялся и улыбнулся ей.

— Строителем много денег не заработаешь, поэтому я начал работать тут, чтобы увеличить свой доход.

— Так ты до сих пор работаешь строителем? — спросила она.

Он замялся и, будучи не в состоянии лгать ей, кивнул.

— Да. Не так часто, как раньше, но да.

Она улыбнулась.

— Я догадывалась, что у тебя есть еще работа.

Он нахмурился.

— Как ты догадалась?

Она взяла его за руку и погладила мозоли, которые были на ней.

— Твои руки.

Он засмеялся.

— Да, у меня грубые руки.

Она покраснела.

— Я не против. Они мне нравятся.

Она посмотрела на него, и в ее взгляде читалось такое сильное желание, что ему пришлось сделать шаг назад, чтобы не толкнуть ее к стенке и не поцеловать. Но эти чувства быстро сменились разочарованием, и она прошла в следующую комнату.

— Это моя спальня.

Он вошел в комнату и с любопытством осмотрел ее. В отличие от остальных комнат, которые были холодными и бесчувственными, эта комната была теплой и привлекательной. Она была темно-желтого цвета, а стены были украшены красочной графикой. Большое разноцветное одеяло висело над ее кроватью.

— Мило, — он указал на одеяло.

— Спасибо. Моя мама сделала его в то время, когда была беременна мной.

Он не ответил. Его взгляд упал на ее постель. Она была не застелена, и он смотрел на помятые простыни и небольшую вмятину на подушке. Ее ночная рубашка, легкий кусок шелка, лежала у подножья кровати. Его член затвердел в штанах, как только он представил себе Джули, одетую в него. Он почти мог видеть, как она лежит в постели, одетая только в этот лоскуток ткани, и ждет его. Было очень легко представить себе, как он взбирается на ее кровать и ложится рядом с ее теплым телом. Слишком легко представить ее руки вокруг него, пока он бы целовал и ласкал каждый дюйм ее обнаженной кожи.

— Курт? — она положила мягкую руку ему на плечо. — Ты в порядке?

Он кивнул и посмотрел на нее. Она резко вздохнула, и его взгляд упал на ее грудь. Она дышала очень быстро, ее груди опускались и поднимались, а ее рука напряглась на его руке.

— Мы должны идти, — сказал он хрипло.

— Я… я не хочу идти, — прошептала Джули. Она подошла ближе и прижалась к нему своим мягким телом.

— Джули, — простонал он, — в первую очередь мы должны пообедать и поговорить.

— О чем поговорить? — она прикусила нижнюю губу, а затем наклонилась и нежно поцеловала его в шею.

Его руки ненадолго схватили ее полные бедра, прежде чем переместиться к ее заднице и сильно сжать.

Она застонала и крепко прижалась к нему, прежде чем снова поцеловать его шею.

— Мы должны поговорить о том, что ты просишь меня сделать. — Он едва мог думать из-за желания, пробегающего по его венам. — Ты уверена — точно уверена — что это то, чего ты хочешь?

Она сразу же кивнула.

— Я уверена. Пожалуйста, Курт. Я хочу, чтобы ты был моим первым.

Он сделал глубокий вдох, и она прикоснулась к его губам мягким и дрожащим поцелуем.

— Покажи мне, что я должна сделать, чтобы ты чувствовал себя хорошо, Курт.

Он застонал и захватил губами ее рот. Он сунул язык между ее губ, когда она стащила с его плеч пиджак и дернула его галстук. Он отступил назад, чтобы снять галстук через голову, прежде чем расстегнуть рубашку и позволить ей присоединиться к его пиджаку на полу.

Джули смотрела на его обнаженную грудь, ее губы задрожали, когда она посмотрела на упругие мышцы его живота. Ее глаза опустились к его брюкам, где была заметна эрекция, и она сглотнула.

— Ты хочешь меня.

— Конечно, хочу, — прошептал он. — Я должен быть мертвым, чтобы не хотеть тебя в этом платье.

Она улыбнулась.

— Так тебе нравится это платье?

— Очень, — он потянулся к Джули и провел пальцем по молнии платья. — Но я думаю, что оно будет нравиться мне намного больше, когда окажется на полу.

Курт потянул молнию вниз, а затем медленно спустил ее платье. Он стянул его с ее бедер, и оно упало на пол. Джули вышла из него и с тревогой посмотрела на Курта.

Перед этим она пошла с Мэри за покупками, и подруга помогла выбрать для нее нижнее белье. Не привыкшая к подвязкам и чулкам, она почти отказалась от них, но Мэри переубедила ее. Теперь, смотря на лицо Курта, она была рада, что передумала.

— Курт? — прошептала она.

— Иисус Христос, — пробормотал он. — Ты убиваешь меня, дорогая.

Она немного нервно засмеялась, и он подмигнул ей, прежде чем притянуть к своему телу.

— Ты уверена, Джули?

— Да, — сразу сказала она. Она взяла его за руку и повела к кровати. — Будь со мной, Курт.

Прежде чем она смогла лечь, Курт поймал ее за руку. Он поднес ее руку ко рту и легко поцеловал ладонь. Дрожь прошла вниз по ее спине, и она громко застонала, когда он положил ее указательный палец себе в рот, посасывая. Он провел языком по ее плоти, и она посмотрела на него с неприкрытым желанием.

Он снова поцеловал ее ладонь и отпустил ее, потянувшись к застежкам лифчика. Он снял его с ее тела и бросил на пол. Курт наклонился, и она выгнулась навстречу его горячему рту, но он снова подмигнул ей и опустился перед ней на колени.

Он поцеловал ее бедро, обводя края чулок языком, а она запустила пальцы в его волосы и слегка потянула.

— Курт, быстрее.

— У нас впереди целая ночь, дорогая, — пробормотал он. Его рука слегка дрожала, когда он отстегивал чулки один за другим, затем начал их стягивать, целуя и лаская языком кожу ног, следуя вниз.