Мысли текли вяло, сбивчиво, и Дрю незаметно для себя отключился.

Несколько раз он приходил в себя, но снова проваливался в вязкую тягуче-сонную дремоту пополам с обмороком.

В очередной раз он открыл глаза и тут же зажмурился от боли. Солнце било прямо в лицо, находясь уже на западе, прямо у него в ногах. Когда он умудрился перевернуться и сбросить рубашку, он не знал, самой рубашки нигде не было. Вероятнее всего она свесилась с края крыши и её стянули вниз зомби.

Дрю покрылся горячим( другого у него просто не было) потом при одной мысли, что вместо рубашки могла быть его рука. Интересно, успел бы он что-нибудь понять, прежде чем его разорвали бы на куски?

Пожалуй, в его положении самым обидным было бы не умереть вообще, а умереть пройдя через зной и муки, когда вечер вот-вот заступит в смену, постепенно перекрашивая небо с ярко-голубого в мрачно-синий на востоке и пурпурной розовый на западе.

Неужели он и правда дожил до вечера? Через часок солнце уйдёт за горизонт и наступит спасательная прохлада, отголоски которой уже начали ощущаться. Ветер с колюче-огненного стал ласково-прохладным, и нежно скользил по горячей коже, остужая её и высушивая едкий пот. Даже дышать стало легче.

Стараясь не думать о том, что будет, если зомби и продолжат осаду и завтра, Дрю прикрыл глаза. Пить хотелось неимоверно. Во рту уже и слюны не было, которую можно было сглотнуть. Казалось, что пересох не только рот, но и горло, першение в котором наводило на ассоциации с песком, съеденным на обед. Периодически в горле что-то замыкало, и наружу пытался вырваться сухой, как осенние дырчатые листья, кашель. Дрю с трудом сдерживался, боясь не столько растревожить мертвецов звуками, сколько выкашлять засохшие и скукоженные лёгкие, которые, судя по ощущениям, именно такими и стали.

Солнце нехотя сползло за стоящие небольшой группкой вдали деревья. Ещё пару минут и день закончится.

Перегретое тело остывало медленно. Жара ушла, но Дрю горел как в лихорадке, он так и чувствовал, как от него пышет. Впридачу разболелась голова, руки и ноги словно свинцом налились, и кажется лицо успело обгореть, пока он валялся в отключке: как только высох пот, кожа начала немилосердно гореть.

От диагностики своего страдающего туловища Дрю отвлёк далёкий звук. Навострив уши, он попытался идентифицировать его, одновременно взмолившись, чтобы его источник приблизился.

Звук повторился, и Дрю показалось, что он и правда стал чуточку ближе. Что же это?

Вот, опять. Да это же мычание! Где-то вдалеке, похоже за деревьями спрятавшими солнце, громко и отчаянно мычала корова. Дрю замер, боясь спугнуть удачу. Ну же, давайте...

Среди осаждающих сарай зомби прошла волна беспокойства. Он слышал, как они начали толкаться, разворачиваясь в сторону нового звука, утробное рычание, которое они издавали, начало постепенно отдаляться.

Через пару минут поскрёбывание по деревянным стенкам сарая полностью прекратилось. Мертвецы потащились к источнику звука, полностью потеряв интерес к недоступной крыше.

Выждав ещё немного, Дрю рискнул сесть. Голова тут же закружилась, перед глазами всё поплыло, и он с трудом удержался от того, чтобы не завалиться набок.

В сумерках, успевших залить местность чернильно-серыми красками, вся дальняя часть поля уже скрылась из виду. Оттуда в очередной раз раздалось жалобное мычание. Шатаясь, поле пересекала толпа зомби, которые всё больше удаляясь, постепенно исчезали в темноте, растворяясь в ней с каждым шагом.

Снова мычание, на этот раз уже гораздо дальше. Молодец корова, сама того не зная, она уводила мертвецов подальше от Дрю.

От всей души пожелав ей удачи, он осторожно свесил с крыши ноги. Не будучи уверенным, что у него много времени, и что все трупы увязались за коровой, он понимал, что торопиться тоже не стоит. Хотя и желательно. Сил у него сейчас практически нет, он даже не уверен, что сможет удержаться на ногах, если спрыгнет на землю. Однако темнота вот-вот схлопнется над ним, выпустив на волю ночь, и он станет полностью беспомощным.

Дрю тихонько засвистел, рассчитывая, что если поблизости кто-то остался, то выдаст себя явившись на звук. Тишина.

Засвистел чуть громче. Снова никого.

Отлично, можно спускаться. Решив не рисковать получить при падении перелом, парень аккуратно сполз с крыши, придерживаясь за её край. Наступил на уже еле виднеющийся в сумраке ящик, и, наконец, ступил на землю. Почти тут же слабые ноги подогнулись, и он с размаху приземлился на пятую точку. Ничего, нельзя отчаиваться, ещё есть шанс. Рука потянулась к чернеющей совсем рядом истерзанной кучке. Рюкзак. За день мертвецы знатно на нём потоптались, превратив в грязную потрёпанную рухлядь. Но только на эту рухлядь сейчас мог рассчитывать Дрю.

Запустив внутрь руку, он с замиранием сердца принялся искать своё спасение. Кое-какая одежда и пара банок с консервами не могли пострадать от ног зомби, а вот пластиковая бутылка с водой...

Пальцы наткнулись на сухой и целый пластик. От облегчения Дрю рассмеялся нервным каркающим смехом, и тут же мучительно закашлялся. Дрожащей рукой отвинтил крышку и жадно припал к горлышку. Вода была тёплая, с привкусом затхлости и пластмассы, но боже, какая же она была вкусная!

Она текла по высохшему горлу, возвращая жизнь каждой клеточке тела, казалось, что с каждым глотком в него вливаются силы и энергия. Никогда ещё он не пил ничего прекраснее и вкуснее. С этой водой из помятой бутылки не мог сравниться ни один напиток, что он когда-либо пробовал.

Сделав последний глоток, Дрю прислонился спиной к стоящему позади ящику и блаженно зажмурился. Внутри нарастало какое-то странное и забытое чувство. Он прислушался к себе и с удивлением понял, что это за чувство. Это оказалось счастье.

Счастье от сбывшейся мечты( а он как никто мечтал сегодня о воде), счастье, что выжил. Счастье от осознания, что живёт.

Последние два месяца он был в отвратительном состоянии, а всю предыдущую неделю раздумывал о самоубийстве. Он давно забыл каково это — радоваться. И не просто радоваться мелочам, а жизни в целом. Поводов не было, и Дрю думал, что больше никогда и не появится. И вот несколько глотков воды вернули ему желание жить, показали, что он хочет жить.

Пусть мир изменился, но в нём ещё остались хорошие вещи. Последний луч солнца перед закатом, ласковый ветер, шелест травы, глоток воды после жаркого дня.

Пожалуй он пока повременит с самоубийством и даст новому миру ещё один шанс.