— А на кой он мне нужен, клеваный лоб! — заявила востроглазая Катька.

Ваня схватился рукой за покрытый рябинками лоб и, покраснев, убежал в большой обиде.

Так сошлись два пострадавшие друга на мостике через речку Муравлинку и поведали каждый свою обиду.

— Эх, — сказал Егорка, — а еще революцию делали. Опять буржуи с медом, а мы с тобой, хоть и пионеры, на них облизываемся!

Ванюшка пристально и долго посмотрел на него своими большими глазами.

— Вот что, больше мы к ним не поклонимся, давай своих пчел заведем!

Отряд в селе Муравлинском и так летом чуть дышал, вот-вот и дух вон, развалится. Вожатый — Миша Хвостов — боролся с разложением всеми силами, за рукава ребят на отрядные сборы таскал, но когда двое наиболее боевых ребят, Егорка и Ванюшка, куда-то исчезли, у него руки опустились.

— Куда они делись, чем увлеклись? — тщетно ломал голову Миша.

А ребята занимались своим новым делом. Взялись они за него горячо и дружно. Сперва принялись за улей, но тут возник маленький спор: один предлагал вроде домика, а другой вроде колоды.

Егорка сумел доказать, что «вроде домика» лучше, — и принялись за него.

Во-первых, Ванюшка обрезал палец и начал ворчать: затеял, мол, домик еще какой-то, пальцы только с ним резать — вот дуплянка, чего проще, сняли бы старую скворешню!

От такой воркотни нарушилось Егоркино спокойствие духа, и он так неладно ударил по гвоздю, что гвоздь вышел внутрь улья.

Это опять подхватил Ванюшка и заметил осторожненько:

— Гвоздей, мол, нужно меньше набивать, а то в этот ящик и пчела не пойдет.

От этих ехидных слов Егорка еще пуще расстроился, и другой гвоздь сорвался и выскочил тоже торчком.

Однако, несмотря на споры и маленькие промахи, улей в конце концов был готов. Дело было за пустяком, за самими пчелами. Улеек у ребят небольшой, и пчел они решили достать пока немного. Почему именно немного? Да потому, что пчел они вздумали ловить по одной на цветах и сажать в улей.

Целый рой, а где его достанешь? И потом, ребята как-то видели — опустился рой к кривой Дарье на тын, а Дарья с дочерью Санькой хотели его одна граблями, другая метлой спугнуть. Что тут было! Неслись баба с девкой по селу, пчелы вокруг них тучей и такой баба с девкой визг задавали, что в селе ни до этого, ни после такого визгу не слыхали.

Помня этот случай — ребята и решили терпеливо ловить пчелок по одной. Первую пчелку ребята поймали у себя на огороде. Они увидели ее на цветущем репье.

— Хватай за крылышки, хватай! — толкал Ванюшка Егорку.

— Ты покажи сперва как хватать, а потом я буду, — не решается Егорка.

Схватил пчелу Ваня. Уцепил он ее ловко, за спинку, и ребята в восторге понеслись сажать ее в улеек.

— Вот она первенькая, — размахивал рукой Ванюшка.

Егорка подпрыгивал козлом и кричал:

— Отойдись, дай дороги, не столяра, не плотника, замечательного тащим работника!

«Работник», однако, не разделял восторгов своих новых хозяев, рвался и жужжал отчаянно. Перед самым домом он наконец изловчился, и Ванюшка мотнул рукой, вскрикнул и начал прыгать на одной ноге, засунув палец в рот.

— Держи ее, Егорка, держи, убежала! — кричал он, вынимая палец изо рта и засовывая его еще дальше обратно.

— Оставь попечение, без жала околеет, — махнул рукой Егорка, — пойдем за новой.

Ванюшка потихоньку потрогал пчелу, свернувшуюся в недвижный комочек, вздохнул, и пошли они с Егоркой добывать других.

Хотя палец у Ванюшки и превратился в толстую неповоротливую бамбушку, он не отставал от Егорки в своем рвении, и к вечеру наловили они больше десятка пчел и насажали их в домик.

Первая пчела, посаженная ими в домик, выскочила из него с отчаянным визгом.

— Ну вот, — сказал Ванюшка, — об гвозди укололась! — Однако сам же предложил пчел на ночь запереть и дать им обжиться. Для верности ребята положили пчелам кусок сахара и покойные ушли домой, едва шевеля руками, превратившимися от многочисленных укусов не в бамбушки, а в пухлые пироги.

Утром с замиранием сердца подходили друзья к домику, Ванюшка приложил ухо и покачал головой:

— Шумят, это гвозди твои виноваты!

Егорка приложился ухом с другого бока и вздохнув заявил:

— Действительно, из домика они рвутся, нс по нраву им домик, давай, как по-твоему, дуплянку делать!

Пальцы у ребят немного опали, и они принялись за дуплянку.

Ванюшка несколько минут мечтательно смотрел на скворешню у своего дома, и перед его задумчивыми глазами над ней вились уже не скворцы, а золотистые хороводы работающих пчел. Затем он видит не одну, а десятки таких ледовых скворешниц, и слышит его ухо приятный ровный пчелиный гуд в вышине над хатой. Замечательно! Пчелам там покойно, и они никому не мешают. Надо только так приделать, чтоб скворешня спускалась, мед удобней будет доставать…

Ванюшка понатужился, скворешня, выдернутая из земли, повалилась, и полетел по ветру пух покинутого скворчиного гнезда. Хозяева его улетели в заречные луга со всей оперившейся, молодежью и не знали про такое вероломство человека, увлеченного пристрастием к меду.

— Дух больно вонючий, — поморщился Егорка, нюхнув скворешню, — в таком духу не только-пчела — клоп жить не станет!

— Ничего, вымоем, стенки цветами натрем, им, и понравится, — уверял Ванюшка, выдирая скворчиное гнездо.

К вечеру скворешня-улей был готов. Молодые пчеловоды перегнали в него пчел из неудачного домика, подловили еще немного, дали им опять сахару и, заткнув дырку, оставили их еще на ночь обсиживаться.

Ночь пролетела шибко, наутро явились ребята оба вместе.

Осторожненько спустили они скворешню и приложились к ней слушать с разных сторон. Пчелы все тянули и завывали на разные голоса. Долго слушал Ванюшка и хмурился. Вдруг от толчка пчелы зашумели, стали рваться наружу.

— Не иначе, работать шибко захотели, — заявил Егорка, — одумались знать! — Ванюшка ототкнул дырку и поднял скворешню на самый верх.

После минутного замешательства пчелы золотой струей так и высвистали из улья. Ребята посмотрели им в след и стали ждать; когда вернутся они с медом. Прождали ребята до самых полден: залетели две мухи, одна синяя, другая желтая, а пчелы и не думали возвращаться.

— Ну что, говорил я, из такого вонючего клоп улетит, не только пчела. Мой домик лучше был! — заявил Егорка.

— Не в этом дело, — покачал головой Ванюшка, — иностранцы виноваты! Набрали мы разноплеменных, слыхал, как они на разные голоса орали?

— Что ж нам теперь делать?

— Что-нибудь придумаем, меду мне охота пуще прежнего.

— И мне охота.

Ребята облизнулись.

Через несколько времени они начали действовать в том же направлении, но несколько иначе.

В отряде поведением двух друзей многие заинтересовались. Несколько раз их видели бродящими вокруг села, по лесам и овражкам. С таинственным видом они что-то высматривали и тихо переговаривались, как заговорщики. Не дальше как сегодня, спокойный и скептический Митяй видел, как прошли они по направлению к овражку, один с лопатой, другой с деревянной лопаточкой, какими играют у нас в чижики. Митяй по своей неповоротливости за ними не погнался, но в отряд привел и рассказал.

Несколько человек, наиболее любознательных, пошли поискали, но нигде друзей наших не нашли.

— Вот и поработай тут. Уж на что у меня доклады реже, чем у других, и то ребята какие-то клады искать разбегаются! — сокрушался вожатый Миша Хвостов.

А ребята тем временем добрались в самые дебри овражка и занялись там своим делом.

Что ребята пустились в кладоискательство, вожатый Миша не ошибся: они пришли разрывать клад. Несколько минут они постояли у маленькой круглой дырки в земле. Время от времени в эту дырку ныряли прилетающие маленькие шмели-«земляные пчелы», как называют их у нас. Ваня поглядел почему-то вверх на пробегающие облака и сказал: