Плот тихонько стукнулся о землю. Перед собой Гирланд видел дневной свет.

Свежий воздух, который устремился в шахту, приятно освежал его тело, наполненное усталостью.

— Мы приехали, дорогая, — сказал он. — Мы находимся в Австрии.

Мала лежала на спине, слишком измученная, чтобы реагировать. Измазанная пылью, в джинсах, прилипших к ногам, с волосами, висящими крысиными хвостами, она оставалась неподвижной.

— Ну идем, моя дорогая, — настаивал Гирланд. — Мы приехали.

Он соскользнул в неподвижную воду и вытянул плот на сухой песок. У него болело все тело и была страшная слабость, но это уже не имело никакого значения: они победили!

Мала собрала остаток своих сил, поймала руку Гирланда и оторвалась от плота. Они легли бок о бок, чтобы немного отдохнуть и наполнить легкие свежим воздухом; Через несколько минут Гирланд уже оправился. Он встал и отвязал заплечный мешок, привязанный к плоту. «Трудности еще не закончены», — подумал он. Он не имел ни малейшего представления о том, как ему надо будет вести себя с австрийскими пограничниками, если они их зацапают. Он также не знал, на каком расстоянии находится какой-нибудь населенный пункт или город.

— Мы отправимся в путь? — спросил он, наклонившись над Малой, которая лежала на спине с полузакрытыми глазами.

Она посмотрела на него и улыбнулась.

— Ты потрясающий, — сказала она. — Я так благодарна тебе…

— Благодарности и фанфары могут подождать, — сказал он. — А теперь… встать!

Она протянула ему руку и он помог ей подняться.

— Воображаю, какой у меня вид! — печально проговорила она.

Он расхохотался.

— Я уже видел хуже, но редко. — Он подобрал мешок и ружье. — Пошли!

Медленно, бок о бок они прошли по длинной галерее. Перед собой они видели маленький сектор голубого неба. Когда они подошли к выходу, Гирланд остановился, положив руку на руку Малы.

— Останься здесь. Я пойду брошу взгляд. Нам только недостает дать себя спустить какому-нибудь нервному австрийцу.

Он положил заплечный мешок и ружье.

— Я вернусь сразу же, как только буду убежден, что все идет хорошо.

— Нет! Не бросай меня! — Глаза Малы расширились от печали. — Я хочу пойти с тобой!

— Делай то, что я тебе говорю. Я должен быть уверен, что мы ничем не рискуем.

Его тон, казалось, успокоил его.

— Хорошо. Я тебя подожду.

Он внимательно посмотрел на нее. Несмотря на то, что она была вымазана в грязи и вид у нее был жалкий, измученный, в ней все же было что-то такое, что влекло его к ней. Он прижал ее к себе.

— Я сейчас же вернусь.

Он с предосторожностью подошел к выходу из галереи и оттуда стал осматривать песчаную площадь, потом кусты, посмотрел некоторое время на лес, в котором царила полнейшая тишина.

Он оставался неподвижным, насторожив уши. Никакой шум не долетал до него.

«Мне кажется, можно идти», — подумал он, и уже собрался позвать Малу, и… замер на месте. В нескольких метрах от себя он заметил на песке следы ног. Он смотрел на них, и стал искать другие, но не нашел их. Кто прошел здесь, прыгая с кочки на кочку? Он, вероятно, сделал неверный шаг, и оставил этот единственный след на песке, прежде чем шагнуть на траву.

Гирланд отступил. Единственный след! Другими словами, человек, который прошел здесь, не хочет оставлять следов своего пребывания. Он снова посмотрел на след. Он был глубок и широк, следовательно, принадлежал человеку тяжелому, солидно скроенному. Гирланд все больше настораживался. Мужчина тяжелый, солидно скроенный… Малих. Он еще раз осмотрел пространство, которое расстилалось перед ним, но не обнаружил ничего подозрительного.

Был ли это Малих? Зная, что шахта имеет второй выход, перешел ли он границу — Гирланд покачал головой.

Мала схватила его за руку.

— Спокойнее, — продолжал Гирланд. — Мы его предупредим. — Он поднял ружье. — Ты умеешь им пользоваться?

Терроризированная, она пристально смотрела на него.

— Нет, — ответила она.

— Это очень просто. Вот, возьми его. — Он вложил ружье в ее дрожащие руки. — Достаточно поднять его и держать палец на спуске. Оно сделает двадцать выстрелов. Ты поняла?

Она кивнула с ошалелым видом.

— Вот что мы сделаем. Я выйду из галереи, а ты подойдешь к самому выходу.

Ты направишь ружье к небу, и как только я окажусь на открытом месте, ты нажмешь на спуск и не будешь снимать пальца. Ружье будет трудно держать. Этот маневр рассчитан на то, чтобы привлечь внимание Малиха, и чтобы я смог увидеть, где он находится. Кроме того, шум выстрела привлечет внимание австрийских пограничников. В это время Малих увидел тень Гирланда на песке, когда он подошел к выходу. Потом услышал, как он говорил с Малой. И он тогда решил первым напасть на него.

Гирланд как раз говорил:

— Ты хорошо все поняла? Хорошо, тогда не бойся. Достаточно того…

— Не двигайтесь! — закричал Малих. — Он появился у выхода из галереи с пистолетом, направленным на Малу и Гирланда.

Мала испустила вопль и выронила ружье.

Гирланд с горечью улыбнулся.

— Я так и думал, что найду тебя здесь, — сказал он. — Скажи-ка, ведь ты чертовски многим рискуешь, нарушив границу, не так ли?

— Иди сюда! — приказал Малих, отступив к открытому месту, не переставая держать его на прицеле. — Девица пусть останется там, где она есть. Иди, Гирланд, это тебя мне нужно.

Внезапная мысль мелькнула в голове Гирланда. Малих мог убить их обоих, прежде чем они успели бы узнать о его присутствии. Так почему он этого не сделал? По всей вероятности, потому, что он находился на австрийской территории, и знал, что шум выстрелов привлечет внимание пограничников, и что он будет задержан. Следовательно, он блефовал, когда угрожал им своим оружием. Он ни за что не решится стрелять.

Гирланд посмотрел на него.

— Иди, спасайся, — сказал он. — С небольшим везением и ты, возможно, сумеешь вернуться на другую сторону. Иди же, спасайся!

Гирланд был готов схватиться с Малихом, но он не предполагал, с какой быстротой колосс мог перемещаться. Резким движением кисти руки он бросил далеко от себя пистолет, и набросился на Гирланда так, как дикий зверь бросается на свою добычу. С того места, где он находился, у него было преимущество перед Гирландом, который стоял ниже его. Малих бросился на него всей своей массой и опрокинул на спину. Обхватив пальцами горло Гирланда, Малих одной ногой ударил Малу, которая отшатнулась назад и с громким криком упала в грязную воду.

Горло Гирланда было как в стальных клещах. Мускулистые пальцы немилосердно давили на сонную артерию. Малих весил на десять килограммов больше, чем он, и Гирланд чувствовал себя почти раздавленным под его тяжестью. Пока у него еще оставалось немного воздуха в легких, а он знал, что его хватит лишь на несколько секунд, он применил мощный захват каратэ. Малих ослабил хватку, откинулся назад, потом с силой направил свой ужасный кулак на лицо противника. Но Гирланд, который теперь имел возможность вздохнуть, успел вовремя отвернуть голову и кулак Малиха ударил по скалистому грунту. Он заглушил крик боли, почувствовав, что сломал себе кости пальцев. Гирланд снова ударил его, и Малих свалился на землю. Гирланд сделал усилие, чтобы встать, но силы изменили ему. Ему удалось отодвинуться от Малиха и оба мужчины, лежа неподалеку друг от друга, смотрели один на другого. Медленно, с повисшей рукой, Малих встал на ноги и опустил взгляд на Гирланда.

Гирланд лежал неподвижно. У него было такое ощущение, что из него выпустили всю кровь. Переход через галерею и борьба исчерпали все его силы. Малих подошел к нему. Он поднял ногу в тяжелом ботинке, чтобы раздавить лицо Гирланда, потом заколебался. К чему пачкать ботинок? Он повернулся в надежде найти большой камень, и очутился лицом к лицу с Малой, мокрой с головы до ног, замазанной нефтью, с напряженным взглядом, с руками, вцепившимися в автоматическое ружье.

При виде ее свирепого и отчаянного вида, Гирланд закричал: