В тесном пространстве выстрел прозвучал, как гром. Секундой раньше они плыли по морю из крыс, теперь же они все исчезли. Гирланд увидел мощную струю воды, которая взметнулась, когда испуганные крысы нырнули, чтобы удалиться от плота.

— Греби! — завопил он.

Они продолжали грести руками, но теперь форсированным темпом, который по-настоящему продвинул плот вперед. Но они не могли долго держать такой темп. Мала почувствовала, что силы оставляют ее. Несмотря на все усилия, ее руки мало-помалу все более тяжелели — и, наконец, они просто отказались двигаться.

— Я больше не могу грести! Я больше не могу! — всхлипывала она.

— Согласен, моя дорогая, — сказал Гирланд, чтобы успокоить ее. — Отдохни.

Вынь руки из воды.

Они несколько секунд не двигались, стараясь отдышаться. Внезапно Гирланд почувствовал, как что-то коснулось его плеч. Он напрягся, но не позволил себе резко повернуться на спину, так как боялся опрокинуть плот. Снова что-то коснулось его плеч. Он поднял голову и заметил, что то был свод галереи, который опускался все ниже и ниже, по мере того, как плот продолжал медленно плыть дальше.

"Неужели галерея дальше полностью заполнена водой? — спрашивал он себя. — Медленно, рассчитывая каждый свой жест, он повернулся на бок, поднял руки и опираясь в свод галереи, стал отталкиваться от нее, продвигая вперед плот.

— Повернись, — сказал он, — только проделай это осторожно. У нас прямо над головой находится крыша.

Мала медленно повернулась. Когда она увидела так близко от себя верх галереи, она вскрикнула.

— Нам никогда не проехать туда!

Чувствуя, что она близка к потере сознания, Гирланд погладил ее по руке. — Слушай, моя прелесть, — сказал он. — Помоги мне. Мы выйдем отсюда… я тебе это обещаю.

Он продолжал отталкиваться от свода, и Мала, подавив свою панику, последовала его примеру. Плот стал продвигаться заметно быстрее.

Дышать было почти невозможно, воздух был невыносимо зловонным. Время от времени выступ скалы угрожал потопить их плот, но Гирланду каждый раз удавалось обойти его. Ни тот, ни другая не знали и не сознавали, сколько времени они при помощи ладоней продвигались по галерее.

С трудом дыша, с мокрым от пота телом. Мала продолжала отталкиваться. У нее была слепая вера в Гирланда. Он сказал, что они выйдут отсюда, а раз он сказал, так и должно случиться.

Но все же она почувствовала, что ее руки снова отяжелели.

Она делала тщетные усилия, чтобы продолжать работу, так как чувствовала, что начинает терять сознание. В конце концов ее руки упали на грудь, и она замерла, погруженная в отчаяние.

Собрав остатки сил, которых было уже немного, Гирланд продолжал толкать плот, опираясь на свод, и ему удалось протолкнуть его в зловонный сумрак. Он тоже дышал с трудом и постепенно ослабевал.

Внезапно он обнаружил, что ему приходится поднимать руки выше, чтобы упираться в свод галереи. Он догадался, что уровень воды понижался, и удвоил свои усилия. Несколько минут спустя он уже был вынужден полностью вытягивать руки, и дышать стало легче. Неожиданно он не смог больше дотянуться до свода, и плот замедлил свое продвижение.

Он с огромным трудом встал на колени и снова дотянулся до свода. Плот закачался и он с трудом восстановил равновесие. Вскоре он был вынужден встать, чтобы дотянуться до свода, который очень скоро совсем ушел от него. Резкое дуновение свежего воздуха пронеслось мимо него. Он снова лег на плот и стал грести руками.

Свежесть воздуха привела Малу в себя.

— Мы прошли! — задыхаясь, проговорил Гирланд. — Мы победили! Проснись, моя дорогая… нужно грести!

О'Халлаган вышел из военного самолета, который приземлился в аэропорту Вейн-Швекарт.

Франк Говард, агент ЦРУ, сразу же подбежал к нему.

— У меня здесь есть вертолет, готовый к отлету, — сказал он. Это был большой парень, еще совсем молодой, с вьющимися волосами и агрессивной челюстью. — Фон Ротенау вас ждет. Я вам по дороге расскажу все новости. О'Халлаган согласился и оба мужчины направились к ожидавшему их военному вертолету. Устроившись на сиденье позади пилота, Говард сказал, как только вертолет взлетел:

— Гирланд застрял в заброшенной медной шахте. Там имеется лишь два выхода. — О'Халлаган тут же был поставлен в известность о том, что случилось с Жаном и Бланкой Браун. — Я предполагаю, что Гирланд попробует пройти по второй галерее. Ему чертовски повезет, если удастся пройти. Судя по тому, что сказал мне Ротенау, галерея полна воды и кишит огромными свирепыми крысами. Но он, тем не менее, может рискнуть пройти. Операцией против него руководят Малих и Смерн, что совсем не упрощает проблему!

О'Халлаган был совершенно спокоен и уверен.

— Мне пришлось немного познакомиться с Гирландом, и я его знаю, — сказал он. — У него есть все шансы, чтобы выжить. У него! Я готов держать с вами пари на сто долларов, что он победит.

Говард улыбнулся и покачал головой.

— Я отказываюсь держать пари. Я тоже знаю репутацию Гирланда.

Оба мужчины смотрели на расстилающийся под ними пейзаж в то время, как вертолет летел к границе.

Малих начал беспокоиться. Ему понадобилось намного больше одного часа, чтобы пройти поближе к шахте, и теперь неожиданная активность просматривалась на австрийской стороне границ.

Три раза ему пришлось затаиться в высокой траве при приближении австрийских солдат, которые патрулировали лес. Срок, который он дал себе, подходил к концу. Было уже больше четырех часов, и небо начинало понемногу бледнеть. Патруль удалился, и в лесу снова наступила тишина. Малих поднялся и стал продвигаться быстрей. Вдалеке он увидел подпорки шахты, которые вырисовывались на фоне неба, и он знал, что, наконец, подходит к выходу из шахты… Но лес становился все более редким, и вскоре он очутился на краю большого пустынного пространства, зоны песка и травы, позади которого начинались кусты. Он остановился за деревом, чтобы прислушаться.

По правую руку он слышал, как по лесу ходили люди и чей-то голос вдалеке звал их. Он теперь видел выход из шахты, узкий проем, наполовину заросший растительностью. Это оттуда должен был выйти Гирланд, если ему удастся дойти до этого места. Малих прикинул расстояние. Он находился слишком далеко, чтобы быть уверенным, что сможет использовать свой автоматический пистолет. Следовательно, ему нужно подойти поближе, и, как факт, подойти открыто.

Он снова прислушался. Больше ничто не шевелилось. Шум замолк.

Поколебавшись, он бегом промчался по песчаной площади и бросился за куст. Слева от него возвышался небольшой холмик, покрытый густым кустарником. Оттуда, если Гирланд выйдет из галереи, он сможет отлично прицелиться по нему. Он снова побежал, и, достигнув холма, повалился плашмя на песок позади кустарника. Потом он достал свой большой пистолет, снял предохранитель, и положил оружие на песок рядом с рукой.

"Сколько времени ему еще придется ждать? — задавал он себе вопрос. Смерн, может быть, уж не настолько ошибался, называя его сумасшедшим. Существовало слишком много возможностей за то, что Гирланду не удастся выбраться из шахты. Как только был разобран завал, солдаты могли войти в шахту и захватить его в ловушке.

Малих снова услышал вдалеке голоса. Он повернул голову в сторону леса, но не заметил никакого движения. И только тогда до него дошло, что он не может стрелять в Гирланда, если австрийские солдаты будет находиться поблизости. Даже если он его убьет, он сам пропадет. Звук выстрела привлечет солдат, которые набросятся на него, как стая гиен, и у него уже не будет никаких шансов перейти границу.

Но он все равно должен ждать. С его геркулесовой силой он был уверен, что сможет уничтожить Гирланда голыми руками, но находится ли он в удобной для этого позиции, когда Гирланд выйдет из галереи? Он решил переместиться на скалу, которая возвышалась над выходом из шахты. Оттуда он сможет прямо упасть на Гирланда, когда тот выйдет из проема.

Малих смотрел некоторое время на солнце, которое поднималось позади деревьев, потом стал осторожно ползти на новую позицию.