И только к пяти часам утра, когда Скопин и розыскная группа уехали, а майор Ганин отправился к себе в кабинет на первом этаже, Синцов немного пришёл в себя. Он решил обследовать здание, чтобы найти возможные пути, по которым прошёл враг. Теряясь в догадках, Синцов неизменно приходил к выводу, что без помощи изнутри невидимка не мог бы миновать охрану. Мысль об измене, быть может, его же людей всё глубже бурила его сознание.

В шестом часу утра Синцов обходил Серый замок внутри «крепостной стены», как он называл сложенный в четыре кирпича забор Главурана. Солнце лило холодный ещё, розовый свет. Поёживаясь от утренней свежести, Синцов шёл, вдоль огромного забора, похожего на гигантскую ленту из серого наждака. Предъявив затем пропуск вахтёру у узких бронированных ворот, он вышел на улицу, где начал вторую часть своего осмотра. Мощный пятиметровый забор был опутан туго затянутой колючей проволокой. По обе его стороны уже долгие годы строго по графику днём и ночью ходили часовые. Синцов мучительно и напряжённо думал: «Каким путам мог неизвестный пробраться через такую стену?»

Вернувшись во двор, Синцов с не меньшей методичностью ещё раз осмотрел стену. Между нею и зданием главка было расстояние около 20 метров, мощёное чёрным базальтом. Меж камней пробивалась трава. Внимание Синцова привлекли пожарные бочки с песком, стоявшие в углах забора. «Тут можно спрятаться», — подумал он и решил перенести бочки на другое место.

Оставалась третья, самая секретная часть его обследования. Синцов вошёл в дом и по залитому слепящим светом коридору подошёл к двери, на которой чернела надпись: 

АППАРАТНАЯ

и открыл тугой замок. На него пахнуло машинным маслом и краской. Заперев за собой дверь, Синцов оказался в большой комнате с двумя окнами матового стекла. Обойдя столы с моторами и аппаратами, он подошёл к овальной мраморной доске между окон, на которой находились три круглые белые коробки.

Достав тяжёлый ключ, Синцов вставил его в центральную коробку и включил скрытый мотор. И тотчас же в углу стала медленно уходить вниз часть пола, образуя квадратное отверстие. Спустившись по вертикальной железной лестнице в тайник, Синцов передвинул рычаг и зажёг свет во всех подземных коридорах. Поворотом другого рычага он поднял платформу, и потайной ход оказался закрытым.

Инженер, строивший Серый замок, предусмотрел всё до мелочей. Чтобы устранить возможность подкопа, под зданием были вырыты подземные рвы, облицованные камнем. При подкопе враг непременно наткнулся бы на внешний коридор. Попыткам подвести под него траншею помешал бы меньший, внутренний ров, который шёл на несколько метров ниже. В схеме подземные коридоры имели вид двух стоящих одна над другой квадратных рам, соединенных между собой перемычкой.

В это подземелье, которое Синцов поэтически окрестил «каньоном тайн», могли входить только Ганин да он — Синцов. Старший вахтёр бывал здесь аккуратно два раза в неделю.

Ещё десяток шагов по узкому коридору, и вахтёр вошёл в ров. Здесь царила прохлада. Сырость першила горло, глухое эхо усиливало звуки шагов. Много раз приходил Синцов под эти трёхметровые своды, но лишь сегодня его почему-то охватило жуткое и неприятное чувство. Вот где тебя убьют, и никто знать не будет». — думал он.

Не полагаясь на свет ламп, Синцов включил фонарь и с неторопливой тщательностью начал осматривать стены. На влажных камнях не было никаких следов взрыва, выемки или подкопа. Но тревожное предчувствие не оставляло Синцова. Когда он сбежал по крутым ступеням в нижний охранный ров, ему показалось, что вся многометровая толща земли и камня давит на него; все ощущения были необычайно острыми и отчётливыми. Синцов стоял в тесной вертикальной щели среди грубо отёсанных влажных камней, сложенных на цементе. Внутренний ров был более узким, и здоровяк-вахтёр задевал плечами за его мокрые стены. Предположение, что скоро он, быть может, встретит загадочного преступника, всё укреплялось, и Синцов с особой внимательностью осмотрелся.

Но всё было цело.

Сырым, желтоватым блеском, отсвечивал потолок. С боков надвигались тёмные гнетущие стены. Первую сторону квадратного рва Синцов прошёл благополучно Однако бессонная ночь, ожидание неизвестной опасности делали для Синцова эхо его шагов нестерпимо громким и, поддавшись внутреннему голосу, он снял тяжёлые ботинки. Сделав несколько шагов, он круто повернулся и, быстро добежав до угла позади себя, осторожно выглянул — не крадутся ли за ним с противоположного конца рва?

Но в длинной сырой теснине было тихо.

Синцов уже решил, что подземное ущелье чрезмерно расшевелило его нервы, как вдруг то, что он совершенно явственно услышал, заставило его побледнеть и схватиться за пистолет.

Его напряжённый слух уловил негромкий повторяющийся стук. Он возникал где-то совсем рядом. Было похоже, будто дятел, пробравшись в подземную щель, крепким клювом долбил камень.

— Д-д-д! Д-д-д! — шли строенные ритмичные стуки. — Д-д-д! Д-д-д!

Несомненно, во рву был человек. «Возможно, майор Ганин проверяет стены», — догадкой мелькнуло у Синцова, но он сейчас же отбросил эту мысль: уходя в аппаратную, Синцов видел сквозь полуоткрытую дверь кабинета спину Ганина, склонённого над пачкой бумаг.

Выхватив пистолет, вахтёр медленно выглянул из-за угла. Перед ним в свете электрических ламп уходила вдаль узкая каменная щель.

— Д-д-д! — повторился стук совсем близко, и на противоположном конце рва вдруг показался человек в чёрном. — Д-д… — стал было стучать он в стену, но, заметив Синцова, мгновенно исчез за углом.

Сердце старшего вахтёра бешено колотилось, голова работала лихорадочно и напряжённо. Единственный ход в подземелье идёт через аппаратную. Этот ход известен только ему, Синцову, да майору Галину. Значит, перед ним враг, забравшийся сюда через траншею-подкоп! «Поймать его, и поймать только живым!» — решил Синцов и громко закричал:

— Эй, кто там? Выходи!

Выждав, пока замерло вибрирующее эхо, вахтёр выглянул вновь. Противник наблюдал за ним, из-за угла виднелось его лицо.

— Выходи! — ещё громче крикнул Синцов.

Вдруг своды подземного рва потряс оглушительный выстрел, и послышался звон стекла. Враг оказался хорошим стрелком и пулей разбил ближайшую к нему лампу. Порождённые эхом десятки новых выстрелов слились в оглушительную очередь. Синцов растерялся на секунду, не зная, стреляет ли его враг из автомата, или же это причуды акустики подземелья.

Однако старший вахтёр не послал ответной пули. «Броситься на него? — спрашивал он себя. — Это безрассудно. Противник стреляет без промаха, и в узкой щели любая пуля угодит в цель».

Оставалось одно решение: бежать к Ганину, и вдвоём обратно! Чтобы уйти, враг бросится в прорытую им траншею, где и будет настигнут!

Выработав план действий, Синцов во всю ширину груди выглянул из своего убежища. Его острый глаз снова увидел вдали край плеча и часть закрытого чем-то лица.

Выстрелив в незнакомца, вахтёр второй пулей разбил оставшуюся в пролете лампу и бросился к выходу, неловко ступая в темноте и ударяясь о стены.

Ощупью найдя выход, Синцов выбрался в коридор-перемычку, добежал до внешнего рва и, поднявшись по тоннелю вверх, достиг аппаратной.

Ганин всё ещё обдумывал, кого из спецгруппы можно заподозрить в помощи врагу, когда к нему в кабинет без стука ворвался тяжело дышавший старший вахтёр. Волосы его были растрепаны, лицо бледно, ноги без ботинок, рубаха расстёгнута.

— Скорее! Скорее! — еле переводя дух, кричал взволнованный Синцов. — Внизу враг!

В одну секунду выхватив из стола оружие, Ганин вскочил и, бросив бумаги на столе, кинулся за ним, едва успев захлопнуть дверь кабинета.

— Ваши пропуски! — крикнул им вслед обходчик, но Синцов и Ганин вбежали в аппаратную, забыв о нарушении табеля по охране здания.

Оба что есть силы устремились по узким подземным коридорам.