— Каково Ваше отношение к религии? Оно определено?
— Что тут мудрствовать — оно определено. Вот висит в углу икона. И говорю: Боже, прости прегрешения наши, помилуй и спаси!
— А как Вы относитесь к тому, что сегодня религия приобретает какой-то массовый характер? Она вышла на улицу, показы богослужений заполнили телеэкраны — президент молится, правительство молится, режиссеры молятся. Во благо ли это? Так ли нужно, по Вашему мнению?
— Религия — это таинство, и ей противопоказана театральная сцена и зеркальные комнаты. Православие — это национальная уникальная вера. Она помогает человеку познать и духовное, и материальное бытие. Добавлю: вся истинная философия почти всегда связана с религией. И это всемирно. "Надо мной звездное небо, а в груди моей нравственный закон" — вот центральный смысл человеческой жизни — чти это звездное небо и придерживайся нравственного закона, то есть человечности.
Сегодня Россия оказалась в чрезвычайно сложном и тяжелом положении. Ведь любой из нас хочет стабильности, душевного и материального блага, но ныне простой человек находится как бы в подвешенном состоянии, в условиях зыбкости: нестабильный заработок, постоянно скачущие цены.
— Юрий Васильевич, а если отрешиться от политических конкретностей, рассуждать отвлеченно, то какое политическое устройство Вы предпочли бы, если была бы именно Ваша воля выбирать? Это был бы цивилизованный капитализм или испробованная нами модель социалистического общества, или совсем другая модель?
— Что касается капитализма, то это общество крайне жесткое, даже жестокое. Я много ездил, я видел Америку и Запад и могу о них судить не сквозь розовую дымку, а реально и трезво. А что касается идеального общественного мироустройства, то ответ мой однозначен — я за социализм народный. Социалистическая модель придумана не нами и не семьдесят лет назад. Многие великие люди тяготели к идее социализма, например, любимый мной Лев Толстой. Но сегодня либералы и экстремисты, болезненно самонадеянные и полуобразованные люди с научными степенями считают, что они умнее тех, кто жил раньше их, что именно они сумеют создать лучшее общественное устройство. Это соревнование с гениями выглядит смехоподобно и трагикомически. И создается впечатление, что наступила пора всеобщего слабоумия и повального дебильства.
— Какое качество в людях Вы цените больше всего?
— Человечность. И еще: я против всяческих культов, за исключением культа совести. Кроме того, на дверях каждого дома я бы написал три слова: "Спеши делать добро". Впрочем, я не оригинален. Эти великие истины идут из библейских глубин. Там, где нет нравственности, нет пользы от законов. Ужасно — то, что недавно всеми считалось и считается пороками, теперь считается нравами. Между тем, если оглянуться на историю, то больше всего законов было издано в смутную пору государств.
— А какие качества в людях Вам кажутся наиболее отталкивающими?
— Ложь, страх и нетерпимость. Ложь почти всегда связана с клеветой, а клевета — это злобное бессилие перед сильным оппонентом. В спорах же мы подчас не желаем хотя бы на минуту встать на точку зрения другой стороны, чтобы до конца уяснить противоположную позицию. Эту черту, если хотите, я преодолеваю в самом себе. Самое же отвратительное в человеке — желание унизить себе подобных.
УХОДЯТ ПИСАТЕЛИ
Последнее время как-то почти катастрофически уходят хорошие писатели. Умирают. Это стало приметой времени. Нам остается помнить их и публиковать.
Альманах "Южный Урал", вышедший в конце прошлого года, много места отвел ушедшим писателям Урала.
Воспоминания о писателях, ушедших из жизни
Кажется, совсем недавно впервые прислал в писательскую организацию свои стихи Владимир Максимцов. Мы с Вадимом Мироновым (ныне покойным) порадовались, прочитав их. Особенно нам понравилось стихотворение "Рождение". "Я родился! Это надо ж, Господи, чтоб так на свете повезло…" — цитировал Миронов и удивлялся: "Как хорошо!" Было это в 1977 году. Потом выходили книги. Состоялся прием в Союз писателей. Потом учеба и окончание Высших литературных курсов при Литературном институте в Москве. Успехи. Неудачи. Мытарства. Как в каждой жизни талантливого русского человека. В конце 1999 года поэт Владимир Максимцов трагически погиб.
Кажется, совсем недавно беседовал с Лидией Гальцевой, которая очень внимательно и доброжелательно относилась к моему творчеству. Она могла часами говорить о жизни и поэзии Бориса Ручьева. Была замечательным литературным критиком. Очень много сделала для пропаганды творчества поэта. Скрытно от большинства из нас писала стихи.
Много лет находился в поле моего зрения Анатолий Зырянов. Человек беспокойный. Неудобный. Не однажды судимый. Бездомный. Беззаветно влюбленный в поэзию. Умер тихо, для всех нас незаметно, под железнодорожным мостом. Лежит где-то в безвестной могиле. Мир его праху.
Приходил в свое время ко мне домой и Владимир Белопухов почитать свои стихи. Мы друг другу не понравились. Расстались холодно.
В прошедшем году ушли из этой жизни сразу три писателя, близких моему сердцу: Николай Верзаков, Владимир Устинов, Татьяна Тимохина — и художник Андрей Михайлов.
Все они теперь — писатели прошлого века.
Горько об этом говорить и думать. Творческие люди — люди "штучные", легкоранимые, обидчивые, не всегда удобные в общении…
Чувство необъяснимой вины наполняет мою душу.
Духовным зрением вижу, как время стирает наши следы на этой земле. Неслышно шумит песок в песочных часах Вселенной. Неслышно шелестят исполненные и неисполненные страницы книги Бытия. До слуха духовного все яснее доносятся слова Спасителя: "Заповедь новую даю вам: да любите друг друга".
Геннадий СУЗДАЛЕВ
ИСПЫТАНИЯ
Все очень хорошо. Работаю на компьютере. Веду литературное объединение "Родник" при редакции и детский клуб "Родничок" при центре творчества юных. Восьмого марта с утра решил с сыном покататься на лыжах: в лесу еще снежно. Ушли в горы.
В карьере, где крутые спуски, катались по лыжне с гор. И тут вдруг решил проложить новую лыжню между сосен. Лихо помчался вниз, оглянулся, не успел свернуть и врезался в сосну. Дальше ничего не помню.
Какие-то мальчики доволокли меня на санках до небольшой деревушки. Оттуда вызвали "скорую помощь". Те несколько раз приезжали, но не сразу нашли. Перелом правой руки и черепа, сотрясение мозга. Трое суток был без сознания.
Пришли из церкви, принесли святой воды. Читаю Евангелие. Умылся святой водой, и шрамы на лице стали затягиваться. Встал на ноги. Хирург удивился: