— Вот, дорогая, это и есть наш отправной пункт. Серена посмотрела на город, вытянувшийся вдоль реки. Его неприглядный, убогий вид еще больше поверг ее в уныние.

— Он не производит впечатления, правда? — тихо промолвила она, придвигаясь поближе к Илаю, словно ища утешения.

— Да, с Виксбургом не сравнить, — согласился он, взглянув на ее мрачное лицо, и успокаивающе обнял за плечи. — Это всего лишь небольшой городишко, но зато очень важный. Посмотри на все эти перегруженные суда, на фургоны, съезжающие на берег! А пароходы все подходят и подходят, и на каждом — лошади с повозками!

От избытка чувств Илай так крепко сжал плечи Серены, что она протестующе отстранилась.

— Извини, дорогая, но я так счастлив, что вижу все эти фургоны! У нас будет к кому присоединиться!

Джон Квейд решительно направил жеребца к городу, к этому последнему островку цивилизации, от которого начиналась дорога на дикий Запад.

Через несколько минут он въехал на единственную, по всей видимости, улицу, и сразу же попал в самую гущу народа. Кого здесь только не было! Жители равнин, охотники, торговцы, картежники, скотоводы — все готовились отправиться в неизведанные края. Он почувствовал облегчение, когда в этой толчее заметил и представителей горных северных районов — бородатых молчаливых мужчин.

«Хорошо, что я разбил лагерь в двух милях отсюда, — пробормотал Джон, с трудом пробираясь сквозь толпу. — Мы бы уже давно потерялись в этой сутолоке».

Наконец, он выехал к реке и остановился, натянув поводья. Скрестив на груди руки, Квейд с интересом разглядывал тяжело груженую повозку на огромных колесах, которая как раз съезжала на берег. Высокий худощавый мужчина лет пятидесяти подстегивал лошадей.

Джон был озадачен тем, что он покрикивал на своих упитанных коней с южным акцентом. Мужчина вовсе не походил на плантатора, в его лице не было высокомерия, свойственного южанам. Что же здесь делает с такими холеными лошадьми этот человек?

Когда взмыленные кони оказались на берегу, и южанин тяжело спрыгнул на землю, Джон подъехал и поздоровался с ним. Затем дружелюбно поинтересовался:

— Вы, случайно, не на Запад собрались?

— Да, именно так, — вежливо ответил мужчина, вытирая вспотевшее лицо. — Не знаете, есть ли какие-нибудь фургоны, которые тоже направляются туда?

— Не знаю, как насчет других, — пожал плечами Джон, — но со мной шесть повозок, — указав на обоз возле реки, он продолжил: — Я уверен, что они тоже собрались в Калифорнию или Орегон. Здесь у всех одна дорога. Я хочу поговорить с проводниками, возможно, они тоже заинтересованы в том, чтобы объединиться. Чем больше нас, тем меньше неприятностей от индейцев. Вы присоединитесь к нам?

— Меня это вполне устраивает, — ответил южанин и протянул жилистую руку. — Лэндри. Илай Лэндри из Миссисипи.

Джон ответил крепким рукопожатием. Ему сразу понравилось открытое обветренное лицо Лэндри, на котором печальные глаза резко контрастировали с мягкой улыбкой на губах.

— Джон Квейд из Мичигана, — он усмехнулся. — Я думаю, мы найдем общий язык, а?

— Почему бы и нет, янки. Что касается меня, то я считаю, что война окончена.

— Полностью согласен. Много вас?

— Только я и девушка, — Лэндри повернулся и глазами указал на стройную фигуру на высоком сиденье. — Серена, познакомься с Джоном Квейдом, проводником обоза.

«Ну и красотка!» — с восхищением подумал Джон, взглянув на тонкие черты лица девушки в обрамлении золотистых локонов. Но заметив, какой ненавистью полыхнули зеленые глаза незнакомки, изменил свое мнение: «Высокомерная ведьма». Тем не менее ее тело притягивало его к себе словно магнит. Высокая грудь девушки казалась слишком пышной для такой тонкой талии.

— Мисс, — Джон слегка кивнул, еще раз скользнув по южанке взглядом, затем с деланным безразличием пожал плечами и отвернулся. От такой наглости Серена едва не задохнулась от возмущения, чем доставила Квейду огромное удовольствие. Он улыбнулся смущенному Илаю и предложил: — Пойдем со мной, поговорим с другими, Лэндри. Среди вновь прибывших могут быть южане. Они скорее послушают тебя, чем меня.

Илай с готовностью согласился, не желая упускать случая побыть в мужской компании.

— Я не долго, дорогая, — бросил он Серене, торопливо шагая за широкоплечим проводником.

— Это ты так думаешь, По, — пробормотала девушка. Она прекрасно поняла, чего добивался этот янки. Он нарочно увел По, чтобы оставить ее сидеть под палящим солнцем. А что еще было делать? Под ногами такая грязь, что даже не хочется ступать на землю…

— О, как я ненавижу этого человека! — в отчаянии прошептала Серена.

— Разве? — цинично спросил внутренний голос. — А почему же тогда твое сердце так бешено стучало, когда он смотрел на тебя своими холодными глазами?

Девушка пыталась убедить себя, что только ненависть к проклятым янки заставляла так сильно биться ее сердце. А что же еще?

Солнце уже начало садиться, когда, наконец, мужчины, сидевшие в тени огромного раскидистого дерева, стали не спеша подниматься и расходиться к своим фургонам. Послышалось щелканье кнутов и скрип колес.

Серена издалека наблюдала, как повозки покидают город. Проводник же в штанах из оленьей кожи, казалось, никуда не спешил, продолжая о чем-то разговаривать с По. ВOT уже полтора часа как Серена сидела одна. Ярость закипела в ней: она им устроит головомойку! Девушка собралась было спуститься с повозки, как мимо проскакал красивый черный жеребец, но всадник на нем даже не удостоил ее взглядом. В эту минуту Серена пожалела о том, что под рукой нет ружья: она бы с удовольствием прицелилась в эту гордо поднятую голову…

Подошедший следом Илай, начал что-то виновато бормотать насчет времени, но Серена не желала его слушать. Когда же он принялся расхваливать Джона Квейда, она еще больше нахмурилась и угрюмо уставилась в одну точку.

Холодное молчание Серены было истолковано Лэндри по-своему. Он решил, что северянин разбередил больную рану: девушка не может забыть, что пуля янки убила Джереми. Для Лэндри это тоже было нелегко, но проводник показался ему искренним и дружелюбным, возможно, и остальные в обозе такие же.

Но мысли Серены были не о погибшем возлюбленном. Она думала о человеке, который заставил так сильно биться ее сердце. Серена старалась отогнать от себя его образ: мускулистая фигура, обтянутая оленьей кожей, синие глаза с густыми ресницами… Нет, в который раз убеждала она себя, ее сердце может биться только от ненависти! Янки захватили их землю, перечеркнули все то, чем она раньше жила! Какие еще чувства может вызвать у нее этот мужчина?!

— Вот лагерь, Серена, — неожиданно прервал Илай ее беспокойные размышления.

Пока он привязывал капризных жеребцов к дереву, Серена равнодушно разглядывала фургоны, стоящие под дубами и кленами. Большинство, как и их собственный, были покрыты парусиной, но рядом стояли и совсем открытые. Она заметила даже двухколесные тележки. Что они собираются делать, если пойдет дождь? Серена подавила смешок. Путешественники…

Ее взгляд задержался на костре, у которого женщины готовили ужин. В это время Лэндри подошел к фургону и, обхватив Серену за талию, помог спуститься на землю. Девушка почувствовала, что все взгляды обратились в их сторону. На лицах появились неодобрительные улыбки.

— Они мне никогда не понравятся, — подумала Серена, с неприязнью глядя на невзрачную домотканую одежду северян и чувствуя нарастающее раздражение.

Она еще больше уверилась в этом, услышав, как одна из женщин сказала:

— Интересно посмотреть, как такая фифочка обойдется без своих негров!

Серена вся кипела от негодования. Как они смеют морщить свои носы? Чем эти женщины лучше? Она вскинула подбородок и с независимым видом уселась на камне. Кому нужно их одобрение?!

Илай осторожно дотронулся до плеча девушки.

— Я все сделал, Серена. Схожу поговорить с мужчинами, — он ободряюще улыбнулся. — Почему бы тебе не познакомиться с другими женщинами?