Эйслин задумалась над словами Фиона. Старейшины действительно очень удивились, когда Дэви не причинила ей вреда.

— А как же тот момент с кровью? Разве Дэви стала бы так делать?

— Я бы мог наплести тебе тщательно продуманную ложь, чтобы ты, наконец, почувствовала себя лучше, но в действительности я не знаю. Любое магическое существо использует кровь, чтобы определить с кем оно столкнулось. На данный момент у нас с тобой есть только два факта. — Фион начал загибать пальцы. — Первый — она попробовала твою кровь. Второй — она отпустила тебя. Думаю, что именно благодаря крови дракон понял, кем ты являешься.

— И поэтому он сразу ушел, — добавила Эйслин и встала, чтобы помешать жаркое. — Ты упоминал, что старейшины жили в Мю. Значит, это история правдива? О тонущем континенте и все такое.

— Конечно. Никогда не мог понять, почему такой важный факт выпал из истории. Возможно, лемарианцы просто хотели замести следы. На самом деле это только их проклятая вина, что они потеряли свою землю…

Она подняла обе руки.

— Эй. Может, когда-нибудь я и захочу услышать продолжение, но в данный момент мою голову уже переполняет множество новой информации.

Фион ухмыльнулся.

— Значит, ты не хочешь слушать историю клана МакТойрделбах в Ирландии?

— Какой ты догадливый. — Эйслин улыбнулась и села на прежнее место. Ее гнев рассеялся, словно пыль. Девушка протянула руку над небольшим столом, который стоял между ними, и Фион сжал ее ладонь. Следующие слова она произнесла серьезным тоном: — Прости, что не позвала тебя. Просто в тот момент мне казалось, что все не так уж и плохо. Там же был только один Д’Чель. У него не стояло за спиной какой-то армии…

— Не то, чтобы ты это точно знала, — зарычал Фион.

Эйслин жестом показала мужчине замолчать.

— Тихо. Я пытаюсь извиниться. А это не так-то просто. В любом случае я обещаю, что в следующий раз постараюсь все сделать лучше. Мне трудно взаимодействовать с кем-то. Ведь в течение трех лет существовала только я одна.

Фион поднял ее руку и поцеловал ладонь. Этот учтивый жест со времен Старого света согрел Эйслин изнутри.

— Кажется, наше жаркое практически готово, — произнес он. — Не знаю, какое сейчас время, но это можно квалифицировать как романтический ужин в полночь.

— Как по мне, то звучит отлично. — Ее улыбка превратилась в усмешку. — Я очень голодна. — Эйслин встала, намереваясь разложить по тарелкам жаркое.

Рун заснул сразу после того, как наелся остатками мяса енота. Когда Эйслин поднялась, чтобы пересечь комнату, то волк проснулся и потерся об девушку. В ее разуме раздался рык Руна.

— Ох. — Она положила руку на голову волка. — Прости, Рун, я забыла. — Эйслин повернулась к Фиону. — Рун хочет вернуться туда, где они жили с Мартой. Там остались вещи, на которые, по его мнению, я должна взглянуть.

Фион посмотрел на волка.

Рун из стороны в сторону махал хвостом. Волк перевел взгляд с Эйслин на Фиона, а затем заговорил:

— Марта вела записи о старейшинах. Они смогут помочь. К тому же я бы хотел в последний раз побывать дома.

— Как давно она умерла? — спросил Фион. — И где именно вы с Мартой жили?

— В городе под названием Или²⁰. Я не уверен, сколько времени прошло с потери моей пары по связи. — Рун встряхнул головой.

— Около месяца, может быть, немного больше, — добавила Эйслин. — Животные измеряют время иначе, нежели мы.

— Значит, мы отправимся завтра в путь. Уже прошло много времени, а мы не хотим, чтобы нас кто-то опередил. — Фион встал на ноги. Затем мужчина посмотрел на Руна и спросил: — Марта скрывала ваш дом?

— Конечно.

Фион резко выдохнул.

— Тогда мы еще можем успеть. — Он положил руки на плечи Эйслин. — Сядь. Я принесу нам еды.

Девушка свернулась в кресле, размышляя о мародерах. Господи, да она сама только вчера ограбила рыбацкий домик МакКлауда. Или это было позавчера? Суть в том, что каждый брал все, что мог и где только мог. Если Марта не очень хорошо скрыла дом, в независимости от округа, то они вполне могли найти помещение полностью пустым. Никого не волновали записи женщины. Мародеры просто могли использовать бумагу как нечто, чем можно разжечь огонь.

— Спасибо. — Эйслин улыбнулась Фиону, когда он поставил перед ней дымящуюся тарелку, пахнущую травами и специями.

— Ешь. Тебе не помешает нарастить немного мяса на костях. — Фион наблюдал за тем, как девушка сморщила носик. — Нет, не хмурь эти золотистые глаза. Ты знала, что они такого же оттенка, как и у Руна?

— Мамины глаза, — пробормотала Эйслин. — У меня глаза моей матери.

— Это черта МакТойрделбах, — произнес мужчина, высокомерно улыбнувшись.

Они ели в тишине. Как только Эйслин начала жевать, то осознала, что очень проголодалась. Как же было легко уплетать одну ложку за другой, запивать все это медовухой из чашки и ни о чем не думать.

— Может, — все-таки произнесла девушка после того, как ее тарелка опустела, — когда мы доберемся до дома Руна и Марты, то перенесем все найденное ко мне. Моя берлога гораздо ближе. Все равно мы в Калифорнии. Я впервые встретила Руна в паре сотен миль от дома.

— Где это находится?

Она махнула рукой в сторону.

— Около границы Юты и Колорадо, примерно на полпути вниз по Юте.

Фион наморщил лоб, задумавшись.

— Не могу сказать наверняка, не доставая свои карты, но если Рун жил в Или, штат Невада, то волк и Марта обитали где-то между нашими двумя домами. — Он кивнул. — Если ты хочешь, то мы, безусловно, можем отправиться к тебе домой.

Вспомнив интерес Тревиса к своей библиотеке, Эйслин почувствовала дискомфорт.

— Мне стоит тебе кое-что рассказать.

Мужчина сосредоточил на ней взгляд, насторожившись. Фион махнул двумя пальцами, призывая девушку продолжить.

— Ах, у меня, ну, у меня тоже есть книги.

Между ними повисло долгое тревожное молчание.

— И все? — требовательно спросил Фион. — Ты хотела сказать, что у тебя есть книги? Ну и что? — Он возвел руки к небу. — У меня тоже есть книги. Без них знания всего мира просто вымрут.

— Я тоже так считаю, — пробормотала она, — поэтому, несмотря на запрет, я сохранила все, что осталось от мамы и папы.

— Ты закончила? — Фион взглянул на ее пустую тарелку. Когда Эйслин кивнула, мужчина положил миску на пол, чтобы ее вылезал Рун. Поднявшись на ноги, Фион подошел к девушке, помог встать и повел к подушкам. — Посиди со мной. Люди снова и снова пытались запретить книги еще с тех пор, как Гутенберг в 1440 году изобрел печатный станок. Я так и не смог понять, как сочетание темных богов и лемарианцев смогло сломить волю миллиардов людей на этой планете.

— Интересно, остался ли хоть один миллиард, — пробормотала Эйслин.

— Ох, я знаю, что остался.

— Откуда?

Он обнял ее за плечи и прижал к себе.

— Потому что я не единственный выживший кельтский бог. У нас есть некоторые способы, благодаря которым мы поддерживаем друг с другом общение. И… — его глаза заискрились гневом, — …наша численность больше, нежели у темных богов. Но я не уверен насчет лемарианцев. Никто никогда не считал их.

Эйслин задумалась о сотнях существ, которых видела ранее.

— В Талтос их было очень много. Но вели они себя странно. Все куда-то торопились. Меня заинтересовало, почему они так куда-то бегут.

— Возможно, это лишь иллюзия. Просто они желали, чтобы ты решила, будто их много. В итоге могло оказаться, что только эти трое реальны.

Эйслин задумалась и пожалела, что не уделила больше внимания существам.

— Даже не знаю. Думаю, что в тот момент я могла бы воспользоваться магией, чтобы осознать истину. Прости. Я так нервничала, что мне это даже в голову не пришло, — девушка замолчала, размышляя, а затем подняла голову. — И все же лемарианцы были реальными, так как они все еще были там, когда Рун объединил свои чувства с моими.

— Хм. Это не тот ответ, на который я надеялся, но все же важная информация. Садись ближе. — Фион обнял ее за плечи.

Мужчина бормотал какие-то нежные слова, овевая теплым дыхание шею Эйслин и лаская ее плечо мозолистыми пальцами. В этот момент к девушке в голову пришла очередная мысль. Немного отстранившись, Эйслин подняла подбородок и сосредоточила взгляд на Фионе.

— Если кельтские боги превышают численностью темных, тогда почему вы не собрались вместе и не отправили их обратно в ад, откуда они пришли? Я практически уверена, что бэльта и остальные мерзости исчезли бы наряду с этим событием. В этом мире остались бы лишь старейшины, с которыми мы бы продолжали бороться.

— Видимо, тебе кажется, что темные боги пришли уже очень давно.

Фион произнес фразу в утвердительном тоне, поэтому Эйслин просто продолжала изучать его лицо. Конечно, прошло уже очень много времени. У него что, сотрясение мозга?

Как оказалось, мужчина опять читал ее мысли, из-за чего его губы изогнулись в улыбке.

— Девушка, в масштабе реального времени три года — это ничто. Лишь мгновение ока во вселенной. Мы наблюдали со стороны, смогут ли люди этой планеты спасти себя. Обычно мы не вмешиваемся в ход событий.

— Ты собирался ждать до тех пор, пока мы все не умрем? — Эйслин разозлилась и высвободилась из мужских объятий. — А как же все это дерьмо с проклятым вихрем? Если вы имели силы остановить происходящее, чтобы никто туда не попал…

Ярость разрывала ее изнутри. Эйслин изо всех сил старалась сдержать гнев, но понимала, что все равно срывалась. Земля, ее Земля, стоила того. Чем Фион занимался все это время? Ничем! Ничем, мать его, не занимался.

— Будь ты проклят. — Эйслин подняла руку, чтобы ударить мужчину, но он поймал ту в воздухе.

— Моя очередь приносить извинения. — Фион нежно положил ее ладонь на свои колени. — Мы продолжали думать, что люди мобилизуются. Никто из нас действительно не рассчитывал на то, что лемарианцам удастся истребить так много. К тому времени, когда мы забеспокоились, миллионы людей уже вошли в этот проклятый вихрь, как овцы…

— Что это вообще такое? — перебила она, до сих пор пребывая в ярости. — Ты знаешь?