Данилов пропорол пенорезину ножом и выполз из кокона, словно червячок из яблока.

Летучая фабрика напоминала китовую акулу. Широко раскрытая пасть, озаренная багровым сиянием, была на самом деле приемным бункером; роль мелкой рыбешки играли железо-никелевые осколки. Те осколки, которые не помещались в «пасть», вначале подрывались гравитационным импульсом с помощью бура Хиггса.

Зев «акулы» полыхал ясным пламенем. Там работали десять тысяч градусов и магнитный сепаратор. Со стороны «зада» вылетали готовые металлоконструкции — трубы большого диаметра, балки, швеллеры. Они катились по космосу куда-то вдаль, где юркие транспортеры и роботы-сборщики монтировали из них новый космический поселок. Или бидонвилль для старателей.

Крупные осколки в кластере Веста-3 располагались в сотнях километрах друг от друга. Слишком редко для концерна, но довольно густо для старателей и прочих вольных людей.

Пенорезиновый кокон, наверное, был простодушно принят фабрикой за железно-никелевый осколок и сейчас она направлялась к нему, с каждой секундой разбухая в размерах. Со стороны выглядело это жутковато, учитывая багровую пасть, достойную кисти церковного живописца — ну, чисто геенна огненная. Заплутавший особист как раз отходил от биостазиса и больше всего ему хотелось покоя и тепла. А еще ему мечталось о том, чтобы его обняла жаркая девушка приличной степени упитанности.

Хотел он и выйти на связь со своими, попробовать объяснится, попросить помощь. Но, к несчастью, код доступа не прошел и решетка суперсвязи не впустила его.

Так может попробовать связаться на аварийной частоте с самой фабрикой?

На аварийные позывные «акула» откликнулась разве что каким-то злобным сопением в эфире..

Багровая «пасть» недвусмысленно нацеливалась на Данилова и не собиралась тормозить. Или хочет познакомиться, или прикончить. Если «акула» действительно собралась проглотить его, то ей будет трудно помешать.

Паутинка слежения протянулись от фабрики к Данилову — не увернуться, не спрятаться. Ситуация не блестящая. Это подтвердил и голос, вдруг возникший в токерах. Анпилинский голос.

— Увы, Данилов, это финал. Капец, как говорят наши простодушные друзья. Именно так он и выглядит. Ты у меня в перекрестье прицела, ты у меня на зубе, на кончике ногтя. И не останется от тебя даже капсулы Фрая. Никакой вечной жизни. Не придется тысячу лет вылавливать ананасы из банки и лизать эскимо на палочке. И все потому, что я тебя сделал на Весте, как щенка. Девушки — комсомолки влили тебе в пузо мой фирменный компот. И ты таким красавцем сделался, что вся Веста встала на рога…

Если это не блеф, значит, хорошо замаскированные интеллекулы из анпилинского «компота» перепрограммировали его наноботов. Значит, Анпилин имел коды доступа. Может и не так уж далек этот гангстер от Киберобъединения, как кажется на первый взгляд? По крайней мере, жизнь Анпилина и особенно его капсула Фрая гораздо интереснее для гиперов, чем жизнь и киберимплантаты особиста Данилова.

— Эй, Данилов, а того цифрового мудака, который тебе помог выбраться с Весты, я запущу в ящик с электронными лампами и буду колоть их одна за другой ржавым молотком.

Довольный Анпилин еще клекотал, но Данилов уже приглушил звук и погрузился в почти безмятежную тишину. Погрузился и заметил прекраснейшее из небесных тел. Не то хрусталь, не то алмаз плыл по космосу и лазерный дальномер давал какие-то два-триста до него.

Так, погодим страдать и умирать, тем более, что капсула Фрая — это дерьмо, а на шее висит отличный огнемет. Чем не движитель? Ну-ка, повернемся к алмазу задом, огнеметом стрельнем в другую сторону, и вперед.

Первый огненный плевок за секунду перенес Данилова сразу на семьсот метров. После чего надо было дослать заряд в трубку огнемета и подправить курс. Второй плевок. Третий. И вот Данилов уже зацепился за мерцающую поверхность здоровенного диамантоида — осколка из «углерода-13», родившемуся в недрах хондритового астероида. Формой он смахивал на «каравай — кого хочешь выбирай», и имел в диаметре тридцать метров, а в толщину десять.

Когда-то за такой камень можно было купить весь земной шар с его окрестностями, а сегодня любые углеродные решетки производятся тысячами тонн. Но все-таки.

«Акула» явно потеряла Данилова из вида, хотя алмазище старательно поблескивал даже на таком удалении от Солнца. Пока целеуловитель Анпилина искал Данилова, вражеское радио несколько растерянно бормотало:

— Эй, Данилов, красавчик, ты где, откройся, сейчас я убью тебя небольно, почти что нежно. А уже через десять минут захочу тебя помучить. Я в тебе личинок осы-наездника разводить буду. У меня тут как раз последняя генетическая версия — оса размером с ворону и личинки с мой член… Ага, я тебя вижу. Оказывается, ты еще любитель побрякушек.

«Акула» сделала вираж и направилась к алмазному укрытию Данилова.

Потом было сильное сотрясение и Данилов едва не расстался со своей маленькой блестящей планетой. Бозоновый бур Хиггса ударил по осколку, разбить не смог, но нагрел до сорока градусов. Еще разок тяпнут буром и можно будет делать яичницу. И за яичками далеко ходить не надо.

А если попробовать добраться до «акулы», прежде чем она добралась до него?

Судя по показаниям инфосканера, сзади у летучей фабрики газотопливный котел атомной силовой установки, контур второго теплообменника разомкнут, спереди плавильная печь, вокруг нее сверхпроводящий торроид магнитного сепаратора. Рабочее тело, допустим водород, поступает из разомкнутого контура силовой установки в сталеплавильную печь. Посередине — надстройка с каютами и рубкой.

А работают на этой фабрике небрежные ленивые люди. У этих засранцев ремонтный люк в районе второго теплообменника открыт, вон даже трубы видны.

Последний заряд досылается в трубку огнемета. Важно не промазать, иначе отправишься в увлекательное путешествие к звездам.

Данилов пробрался по расщелине на развернутую к «акуле» сторону алмаза. Повернувшись к цели спиной, оглянулся еще на нее для точности, обдал родимый диамантоид плазменной струей и отправился на встречу с недоброжелателем.

В дороге Данилова закувыркало, и при каждом обороте он видел вспышки в районе «акульей» рубки — кто-то шмалял по нему из импульсника. Может и дошмалял бы, но уже пару секунд спустя Данилов влетел в открытый ремонтный люк.

Там он наткнулся на ремонтника, который накладывал металлорганические пломбы на прохудившиеся трубы второго теплообменника.

Ремонтник резко потянулся к своему бластеру и Данилову пришлось стрелять. Кумулятивная пуля, впущенная в упор беспатронной винтовкой, прожгла человека насквозь, из дырки в его спине вылетели гейзером обгоревшие внутренности.

Ремонтник, что говорится, встал в очередь на новое рождение и не мог рассказать ничего интересного. Либо он пришел сюда по корпусу, либо…

Подошвы сапог у ремонтника была выпачканы какой-то липкой дрянью. Он крупно наследил по дороге.

Данилов отлепил ключ-карту от скафандра нелепо павшего механика и двинулся по цепочке следов. Она вела его по узкому мостику, которой тянулся вдоль покрытых изморозью змеевиков. Неожиданно мостик сделал загогулину и уткнулся в люк, который излучал сильный жар.

Механик там прошел, Данилов вставил ключ в слот замка и люк открылся.

Он шел между двух ворот. Слева была силовая установка, справа — сталеплавильная печь. С обоих сторон бешеное пламя, десять тысяч градусов. В проходе где-то двести и рентгенов как мух над говном. Во время плавки газ-восстановитель перебрасывается из разомкнутого контура силовой установки в раскрытую плавильную печь.

Закрылся люк, через который он вошел в ад, левые ворота как будто дрогнули. Дрогнули и все поджилки Данилова. Выходной люк, правда, прямо перед ним… но он не реагирует на ключ! Наверное, потому что плавка уже началась!

Психанув, Данилов выстрелил из винтовки в люк, но тому хоть бы что. Тронулись и вторые ворота. Температура сразу подскочила на сто градусов. Данилов уже обернулся, чтобы встретить огненный вал лицом, и сообразил, что вставлял карточку в слот не той стороной.