Некоторое время сохранялся статус-кво: я пялился на местных, они на меня, но минуты три спустя один из них, самый мелкий и одетый по-особому – во что-то вроде мантии из тонкой кожи и с лицом, скрытым маской из чёрного полированного дерева, выложенной теми же зубами и мелкими разноцветными раковинами, завопил что-то, чего я не понял, но сориентировался по интонации. Звучал вопль мелкого явно не как: «Заходи, гостем будешь!», а скорее уж: «Держи его, хлопцы!».

Народ кинулся на меня, я запетлял по площадке, как заяц, стараясь не добавить себе лишних прегрешений и не раздавить косточки чьего-нибудь любимого двоюродного дедушки, после чего – это подсказывал мне инстинкт – местные могут озвереть окончательно.

Между тем погоня шла своим чередом и в хорошем темпе. Меня пока спасало то, что нападающих было слишком много, и они мешали друг другу, да и на костные останки они, как и я, старались не наступать. На какое-то мгновение мне даже показалось, что удрать удастся: увлечённый погоней мелкий пытался командовать и отошёл от открывшегося скального прохода. Я увернулся от парочки желающих ухватить меня за бока и рванул к проходу. Бросок был красивый, что да, то да. Однако я не учёл одного. Дорогих покойничков явилась навестить местная элита, а элита во всех мирах одинакова – без охраны никуда. Вот и я влетел в проход… и угодил прямиком в гостеприимные объятия дебильно улыбающихся шкафообразных парней, одетых и татуированных куда скромнее, чем предыдущая партия. Я отбивался, брыкался, вопил и пытался укусить моих пленителей, но увы… Кожа у них была явно потолще носорожьей. Меня быстренько скрутили так, что я самому себе стал напоминать окорок, подготовленный для копчения, а потом подтянулись и те, кто пытался поймать меня наверху. Лица у всех были довольные, как у гопников, сумевших развести на секс главную давалку на районе, а мелкий в маске похлопал троицу, схватившую меня, по мощным бицепсам и рявкнул что-то явно одобрительное. После этого пассажа меня прикрутили к шесту за руки и за ноги, двое шкафообразных охранников без особого труда взвалили концы шеста к себе на плечи и потащили меня по скальному проходу явно к месту постоянного обитания. Шедшая следом «элита» переговаривалась взволнованно и радостно, всё это до боли напоминало картинку в учебнике истории: «Первобытные охотники возвращаются с добычей на стоянку», только вот вместо тушки косули или, скажем, оленя, на шесте болтался я.

Удивительно, но никто из пленителей не протянул ручонки к камню, такое чувство, будто они вообще не видели сверкающую побрякушку у меня на груди, и это было… странно. Однако мысли мне в голову стали проникать самые невесёлые, болтаться, как тушка на плечах удачливых охотников, было очень даже скучно, и я решил отвлечься, а заодно и разнообразить аборигенам их культурный досуг. Песенка вспомнилась сама собой, и, учитывая печальную реальность, такое развитие событий было более чем вероятно:

А почему аборигены съели Кука?

Вот это штука! Молчит наука!

Мне представляется совсем простая штука –

Хотели кушать –

И съели Кука!

Аборигены моими завываниями впечатлились. Первый из нёсших обернулся и поднёс к моему носу кулак… размером этак с мою голову, но… нашу песню не задушишь, не убьёшь! И я нагло продолжал:

А говорят, что ихний вождь – Большая Бука –

Кричал, что очень вкусный кок на судне Кука…

Ошибка вышла – вот о чём молчит наука!

Хотели кока,

А съели Кука!

Первый из носильщиков вновь обернулся, занёс кулак, и, судя по всему, меня ждала качественная анестезия, но тут раздался предостерегающий вопль мелкого, и меня не тронули. Я продолжил:

А существует вот ещё предположенье,

Что Кука съели от большого уваженья…

Но тут гадские носильщики так меня тряхнули, что я чуть себе язык не прикусил. На какое-то время я заткнулся… почти… и все следующие куплеты пел полушёпотом. Но на последнем вновь возопил:

А дикари теперь заламывают руки,

Ломают копья и ломают луки,

Сожгли и бросили дубинки из бамбука –

Переживают,

Что съели Кука!*

Однако, к этому времени мы уже пробирались по местным джунглям, а когда я закончил свою душераздирающую руладу, то меня наконец-то вынесли на просторную поляну. И, хоть и видел я всё не из самого удобного положения – слова тут же застряли у меня в горле.

*Песня Владимира Высоцкого.

====== Глава 35. Меня окружали милые, симпатичные люди, медленно сжимая кольцо... ======

Дорогие читатели! Автор продолжает пребывать вне цивилизации, но новой главой вас всё же радует.

Кстати, рейтинг главы НЦ-17, ибо присутствуют насилие, изнасилование и каннибализм. Слабонервных прошу не читать.

Всем огромное спасибо за отзывы, пока нет возможности ответить, но я их по-прежнему очень жду!

Бете спасибо за оперативность, кстати, пока не бечено и все претензии к автору!

И, хоть и видел я всё не из самого удобного положения – слова тут же застряли у меня в горле. Нет, в целом антураж был очень даже милый – такой дикий девственный лес вокруг, протекающий через лес чистенький прозрачный ручеёк, полтора десятка аккуратных плетёных островерхих шалашей, стоявших полукругом, парочка горящих костров, над которыми жарились тушки какой-то местной фауны – в общем, охотники на привале, да и только. В ступор меня ввёл стоящий ровненько в центре поляны высеченный из большого камня цвета загара и прекрасно отполированный… восставший мужской половой орган размером метра три. Изваяна эта деталь мужского организма была с большим искусством и знанием дела – каждая набрякшая веночка была на своём месте. Я с трудом подавил истерический смешок и стал осматриваться дальше. Чуть поодаль от гигантского фаллоса обнаружилось ещё одно произведение местного искусства, на сей раз изваянное из белоснежного мрамора. Хм. К материалу у меня претензий не было, а вот исполнение… Это была статуя совершенно необъятных размеров обнажённой женщины – очень толстой с огромной грудью и бёдрами и жирными ногами. Этакая «палеолитическая Венера», только из мрамора и выше человеческого роста, да ещё на постаменте из чёрного гранита. Красавица была увешана цветочными гирляндами и ожерельями из явно человеческих косточек. Ой, мама, что ж тут творится-то?

Между тем, меня аккуратно сгрузили на травку, распутали руки и ноги от шеста, но полностью развязывать пока не стали. Сбежавшемуся народу всё тот же мелкий в маске толкнул вдохновенную речь. Из речи я не понял абсолютно ничего, хотя, судя по жестам, ничего хорошего меня не ожидало. Мелкий засранец в маске то показывал на меня, то на небо, то на гигантский хуй, то подобострастно кланялся в сторону статуи обнажённой женщины. Толпа отвечала на всё это немелодичными завываниями, в нужные моменты воздевала руки к небу или хлопалась на колени. Дурдом на выезде, короче. Судя по всему, меня явно хотят принести в жертву какому-то местному божеству, которого и изображает сия мраморная дама. Однако поганая Сущность не информировала меня о наличии других Богов, кроме Аллира, Лотара и Тальяны. Хм… А что, если это местная интерпретация Тальяны… Да уж, странноватые тогда у местного населения представления о женской красоте. Будь я на месте Тальяны – точно бы обиделся. И… и что, Богиня докатилась уже и до человеческих жертв? А хуй трёхметровый здесь при чём? Нет, ну почему я ни словечка не понимаю? Обидно как-то… а этот мелкий явно что-то типа колдуна в этом племени дикарей. Именно что дикарей. Юпландцы мне таковыми не показались, а эти… Или это из-за того, что они меня схватили и неизвестно что сотворить собираются?

Лежал я на травушке, раздумывал таким образом о превратностях судьбы, но мелкий колдунишко в маске неожиданно отдал ещё пару команд, и меня всё-таки развязали. Правда, дерануть подальше никакой возможности не было – двое охотников меня распутывали, а ещё с полдесятка направили на меня свои копья, добрым выражением лиц показывая, что будет, если я дёрнусь. Ну, я и решил пока не дёргаться, а дождаться ночи. Что-то мне подсказывало, что утро вечера мудренее.