- Вам бы скинуть мешки!.. - втолковывает старику одноглазый.

Старик не отвечает на все эти речи. Он уже отдышался и сейчас производит впечатление странного спокойствия, которое в данных обстоятельствах легко принять за обалдение. Пассажиры так к этому и относятся, они оставляют старика в покое, благо и тетя Паша подает на "стол" котелок с пшенной кашей.

Сдвинув ногой чьи-то пожитки, старик удобно располагается на своих мешках.

- Присаживайтесь, дедушка, - гостеприимно говорит тетя Паша, горяченького похлебать.

- Мы на чужое не заримся, - степенно отвечает старик

- Да вы не стесняйтесь, что за счеты! - уговаривает его артистка. Как говорится, "щи, но от чистого сердца".

Старик не отвечает. Он достает складной нож с фиксатором, затем извлекает из мешка шматок сала, нежного, чуть розоватого, с присыпанной солью корочкой и кусаный уломок ржаного хлеба.

- Ах, какое сало хорошее! - говорит тетя Паша, она словно хочет подсказать старику, как ему следует себя вести.

- Сало, оно сало и есть! - бормочет старик, впиваясь в розоватую мякоть беззубыми деснами.

- Всю войну такого сала не видели! - продолжает тетя Паша

- И не увидите. - Что-то вроде далекой усмешки мелькает в бледно-голубых глазах старика.

Тетя Паша мучительно краснеет - уж не принял ли старик ее за попрошайку: Артистка ласково обнимает ее за плечи

- Да ну его к черту!.. - довольно громко говорит артистка.

Старик, равнодушный ко всему окружающему, с тупым и жадным выражением жует сало...

...Свечерело. У окна, чуть в сторонке, стоят одноглазый парень и Дуся.

- Места у нас исключительные, - говорит одноглазый парень.

- А в шести километрах Борисоглебск, там любую профессию можно приобресть.

- А я вот люблю свою профессию! - с вызовом говорит Дуся. - Это так считают: мол, кондукторша - последний человек. Чепуха! Столько людей за день проходит... Эх, не умели мы до войны жизнь ценить. Меня пассажиры уважали, я сроду никому грубого слова не сказала.

- Конечно, - вздыхает парень, - в Борисоглебске трамвая не имеется... - и вдруг осененный внезапной идеей говорит - Постой, у нас же автобус курсирует "Борисоглебск - совхоз 'Якорь'"!

- У автобуса звонка нет, - улыбается черненькая. Одноголазый смотрит на нее обескураженно...

...Возле печи артистка показывает человеку, который все потерял, и тете Паше свои фотографии.

- Прямо кукла!.. - восхищается тетя Паша,

- А это после окончания училища. Тут уже было ясно, что Гилельс из меня не вышел. - Рослая, красивая девушка - опять же возле рояля. - Это неинтересно, - пропускает одну карточку артистка, - тут я с бывшим мужем...

- С бывшим! - встрепенулся человек, который все потерял.

- Да, почему это вас так взволновало?

- Я ничего... простите, - смешался тот.

В это время старик, дремавший на мешках, проснулся

и тут же вспомнил о жратве. На этот раз он не ограничивается сухомяткой. Он достает сковородку и, накрошив сала, начинает поджаривать его на печурке.

- А вот трудовой процесс, - говорит артистка.

- Это вы на голове стоите? - спрашивает человек, который все потерял.

- Нет, это Любка Океанос, - рассеянно отвечает артистка, ее ноздри раздуваются, ловя аппетитный запах шипящего на огне сала. - А я в глубине, с аккордеоном.

Она говорит немного нервно и забывает о фотографиях.

Старик, насадив на лучину колбасу, вращает ее над огнем. Дразнящий запах, шипение жира, вкусный чад делают мучительным пребывание здесь трех наголодавшихся людей.

- Давайте перейдем туда, - предлагает артистка, - здесь слишком душно.

Они переходят в ту часть вагона, гда находятся одноглазый и Дуся.

- Да старик там все протушил, - объясняет им тетя Паша. - Будь он неладен!..

- Должна сказать прямо, - решительно заявляет артистка, - если бы мне предложили хороший бифштекс с яйцом и картошкой-пай, я бы не отказалась!

- Пирог с грибами и луком - тоже неплохо, - замечает одноглазый.

- А я бы поела картофельного супчика, - говорит черненькая.

- Неужели вы отказались бы от украинского борща с кусочками сала, колбасы, сосисок, с маленькими ватрушками! Или от солянки с осетриной, красной рыбой и каперсами, или тройной ухи!

- Конечно нет! А все ж таки картофельного супчику я бы поела.

- А вы бы что съели?

- А я бы съел шашлычок, - робко заявляет человек, который все потерял.

- Карский или натуральный? - требовательно спрашивает артистка.

- Натуральный....

- Берите карский, он сочнее!

- Надо и наших ребят покормить! - восклицает Дуся.

Она проходит к печурке. Старик уже насытился и отошел на покой. Дуся роется в кошелке, достает чекушку с молоком и белые лепешки.

- Нина большая, Нина маленькая, пора ужинать! Девочка продолжает крепко спать, жена бригврача подымает голову с подушки.

- А как же вы все?..

- Да мы уже нарубались! - нарочито грубовато говорит Дуся. - Такой обед закатили, слышь, как пахнет.

...Ночь. Пассажиры спят. Старик, намотав на руку веревку, лежит. Он не спит. Бледные глаза его перебегают с одного спящего лица на другое и задерживаются на полном, с чуть приоткрытым ртом, румяном от печурки лице тети Паши. Старик кончает жевать, на четвереньках подползает к тете Паше и трясет ее за плечо.

Испуганно охнув, тетя Паша приподнимается. Зажав ей рот рукой, старик шепчет на ухо. Тетя Паша вырвалась, с возмущением глядит на него.

- Сдурел, что ли?

- Делом тебе говорю, - натужно шепчет старик.

- Постыдился бы, старый человек! Люди услышат.

- Не бойся, не такой уж старый. А люди спят.

- Эк тебя повело с сала-то!

- Слышь, иди ко мне. Все дам: и сальца, и колбаски. Я по-хорошему. Иди, сладкая!

- Знаешь, отцепись! - вдруг громко, с презрением, которое сильнее ненависти, сказала женщина. - Не то хвачу между ушей, - и она с силой отпихивает старика

- Т-с, ты, бешеная! - хрипит он и ползет на свое место...

...Утро. Идет поезд. Хотя почти все пассажиры дачного вагончика уже проснулись, здесь царит необычайная тишина. Люди утомлены многодневным путешествием, ослаблены голодом, а кроме того, в их чистую, дружескую среду проникло инородное тело. Атмосфера словно заражена тлетворным дыханием старого мешочника.

Старик меж тем не стесняется. Он предается чревоугодию: что-то жарит, что-то варит, не переставая при этом жевать сало, которое ловко отрезает от шматка большим острым ножом с фиксатором.

Особенно тяжело это действует на артистку. Она то закидывает голову, то отворачивается к окну, чтобы не слышать манящих запахов, то мечет на старика возмущенные взгляды, то вздыхает.

Понурилась и тетя Паша, видимо, ночное происшествие оставило в ней тяжелый осадок.

Хмурится одноглазый парень, его тревожит затянувшееся путешествие: как он прокормит приемную дочку?..

Поезд замедляет ход и останавливается на очередной разбомбленной станции

- Схожу на разведку, - ни к кому не обращаясь, говорит одноглазый. Может, есть базарчик.

Вслед за ним молча выходит человек, который все потерял.

Тетя Паша и артистка тоже смотрят в окно. От питательного пункта несколько пленных в сопровождении конвойного тащат огромный котел, над которым шапкой стоит пар.

- Отличная вещь - солдатский борщ! - замечает артистка.

- Какой там борщ, так, баланда! - отвечает тетя Паша.

- Зато горячая! - мечтательно говорит артистка. - С черным хлебом!..

- Я лучше умру от голода, чем буду есть из одного котла с ними.

Артистка раскрывает свой баул и дольше обычного роется в тряпках.

Возвращается человек, который все потерял.

Тетя Паша пристально смотрит на него: на верхней губе у того отчетливо отпечатались молочные усы.

- Утрись! - говорит она тихо и брезгливо. - Вот теперь ты и впрямь все потерял, даже самого себя.

Человек в жалкой растерянности закрывает рот рукавом.


Перейти на страницу:
Изменить размер шрифта: