— Повтори, что ты сказал! — прошептала она.

— Он что-то задумал. Мера боится, как бы он зла кому не причинил. Жива ей сказала…

Стривер осекся вторично, потому что заметил, что Дива остановившимся взором следит за чем-то внизу — отсюда ей были видны часть двора, угол Девичьей башни и даже стена, ограждавшая водопад. Проследив за ее взглядом, Стривер сразу все понял.

За угол Девичьей башни шел Перун в сопровождении двух старших близнецов.

— Стривер, что это? — прошептала Дива, наваливаясь грудью на окно. — Что он решил сделать?..

Она покачнулась, едва не падая. Понимая, что не сможет ее подхватить, Стривер все равно протянул руки, ловя через прутья решетки ее запястья, но Дива оттолкнула его.

— Не думай обо мне, — прошептала она одними губами, сползая по решетке вниз. — Оставь меня… Детей! Детей спаси! Убьет он их!

— Не бойся, — откликнулся Стривер, торопливо расправляя крылья и стараясь казаться спокойным. — Ничего с ними не случится! Я прослежу!

Дива ничего не ответила. Поднимаясь в воздух, Стривер поймал себя на мысли, что она права.

Перун сам не мог бы внятно объяснить, что заставляло его поступать так, а не иначе, какая сила толкала его на этот шаг. Закрыв старших близнецов в кузне, он отправился за остальными, торопясь, словно его изнутри что-то подстегивало — спеши, иначе не успеешь. Их отец где-то там собирает войска, чтобы кровью отвоевать детей. Замку наверняка не выстоять в борьбе, так лучше заранее сделать так, чтобы победа Велеса превратилась в поражение.

Наверное, в это время лицо у Перуна было странное, потому что нянька, что была с детьми, не стала спорить, а просто вскочила, прижимаясь к стене.

Детям разрешали играть всем вместе, в одной комнате, не делая различий между сыновьями господ и детьми их кормилиц. Они прекратили игру, когда в комнату вошел Перун. Тот только смерил остолбеневшую няньку холодным строгим взглядом, прошел к детям и, ни слова не говоря, поднял на руки младших близнецов, потом нашел глазами средних и кивнул им, приказывая следовать за собою. Ничего не понявшие мальчики застыли, хлопая глазами.

Сердито скрипнув зубами — придется тратить время и возвращаться за ними — Перун направился к выходу.

Здесь путь ему преградил запыхавшийся Стривер.

— Она оказалась права, — сказал он, окинув взглядом брата и детей. — Что ты задумал?

— Не твое дело, — сквозь зубы буркнул Перун, отодвигая его плечом с дороги.

Но Стривер не спешил сдаваться. Обогнав брата, он снова встал перед ним, упираясь руками в стены.

— Что ты хочешь с ними сделать? — без обиняков спросил он. — Ты их убьешь?

— А тебе-то что? — не выдержал Перун. С досады он так стиснул детей, что они заплакали от боли.

— За что ты их? Ведь дети!

Перун переложил орущих мальчишек в одну руку и толкнул Стривера так, что тот отлетел на несколько шагов и едва не упал. Крылья при ударе о стену жалобно хрустнули.

Оставив перепуганного брата разбираться с крыльями, Перун решительно направился своей дорогой. Встречные торопливо и испуганно уступали ему дорогу, даже не задумываясь над тем, куда старший Сварожич несет ревущих в голос близнецов.

Уже на дворе его догнал Стривер. — Ты не имеешь никакого права карать их! — закричал он на бегу. — Я тебе этого не позволю! Они же всего-навсего дети!

Перун приостановился, опять перекладывая мальчишек в одну руку и привычно слагая другую в кулак.

— Молчи, — оборвал он, сунув его под нос Стриверу, — не защищай их. Подумай: сам-то ты кто? Не приемыш ли, невесть от кого рожденный? Отец мой добрым был, всех сирот собирал, не думая, его ли это или чужое дитя, а я не такой! И хочу, чтобы все это помнили! И ты первый. Понял?

Стривер посмотрел на кулак размером с детскую голову. Одного его удара было достаточно, чтобы свалить дикого быка, проломить череп любому зверю. В глубоких глазах Перуна загоралось самое настоящее бешенство, смешанное с безумием. Подняв взгляд на брата, Стривер разглядел зловещий огонек в его глазах и отступил, отворачиваясь.

Презрительно хмыкнув, Перун продолжил путь.

Стривер был готов ненавидеть себя и свое малодушие, Он испугался огромной силы брата, которую он не раз уже играючи показывал, гордясь ею. Случись драка, старший Сварожич мог и убить младшего, даже не желая того, а просто не рассчитав своих сил. Сейчас боль и ярость удесятерили его силы и затуманили разум.

Но Стривер знал, что он не может все так оставить. Там, на верху мрачной башни-темницы, Дива сейчас с надеждой и страхом выглядывает из своего крошечного окошка, гадая о судьбе детей. Ради нее он должен что-то сделать.

Стривер привычным рывком расправил крылья и несколько раз с силой взмахнул ими, поднимая поземку. Сегодня им предстоит много работы.

Повсюду в воздухе уже который день носились свежие весенние ветры — с юга понемногу приходило тепло. Но по вечерам снова холодало, тем более здесь, в лесах и по берегам извилистых речек, окруженных густыми труднопроходимыми зарослями.

Лишь одна-две речки могли позволить себе вольно раскинуться на равнине — прочие с трудом продирались сквозь горы, годами отвоевывая каждую пядь берега. Здесь же было одно из немногих дивных мест, где на плодородной земле стеной стоял лес, не стесненный горами. Река пересекала его, разделяясь на многочисленные рукава с островами и отмелями.

Где-то на этих островах поселились Смаргл и Луна. Привыкший к просторам поднебесья, Стривер не запомнил точно, на каком островке, заросшем ивняком, искать брата, а потому он просто снизился над самым льдом и закружил вдоль реки, зовя Смаргла.

Сначала Смаргл отозвался, а уж потом Стривер в зарослях на противоположном берегу увидел его фигуру, невысокую, коренастую, ставшую, казалось, еще шире и плотнее. Сложив крылья, Стривер ловко приземлился на лед и немного проехался по нему, тормозя.

Почти не проваливаясь в слежавшийся снег, Смаргл скатился с крутого склона ему навстречу. В волчьем полушубке мехом наружу, с отросшей по грудь бородой он казался старше Стривера и до изумления похож на Перуна — только ростом да цветом волос не вышел. Два волка, неизменно сопровождавшие его, тоже красовались в зимних нарядах. Вооруженный коротким копьем и луком, Смаргл так походил на дикаря, что Стривер не признал бы его, кабы тот не заговорил.

— Что, не признал, братишка? — Смаргл весело оскалился. — Аль вы там про меня позабыли?

— Беда, Смаргл! — выпалил Стривер. Тот вмиг посуровел, отступив на лед.

— Говори!

Чувствуя себя неуютно под взглядом пронзительных темно-серых глаз, Стривер быстро рассказал о том, что собирается сделать Перун. Конечно, старший брат не делился с младшим планами, не звал помочь их выполнить, но что он задумал дурное, сомнений не вызывало.

— Куда он повел их? — выслушав, уточнил Смаргл.

— За Девичью… ну, где старая отцова кузня. Мы еще детьми…

Стривер недоговорил — Смаргл бросил копье и лук и скинул полушубок на лед.

— Скверно дело, брат, — процедил он сквозь зубы. — Медлить нельзя. Дай-ка мне свои штуки!

Не дожидаясь, пока Стривер поймет, в чем дело, Смаргл стал снимать с него крылья.

— Не боись — не сломаю!

С неба донесся пронзительный, звонкий крик-клекот. Крупный, с молодого орла, сокол, сложив крылья, камнем пал на оброненную Смарглом шапку и взмыл на дерево, держа ее в когтях. Его ясные янтарные глаза по-человечьи пристально следили за двумя людьми.

Не прекращая облачаться, Смаргл кивнул на птицу:

— Имя ему Рарог. Я его летом приручил… Он останется с тобой и проводит тебя до дома — к тебе или ко мне, как прикажешь. А звери мои назад воротятся. Выбирай!

— Я ночь у тебя пережду, — решил Стривер. Словно поняв его последние слова, сокол Рарог опустился Стриверу на плечо.

Крылья были рассчитаны на высокого худощавого Стривера, а потому первые взмахи дались Смарглу с трудом. Он едва не врезался в верхушки деревьев на берегу реки, но успел чудом выровняться и полетел к замку.