— И страдаешь резкими перепадами настроения, — продолжил он гнуть свою линию.

— Крис, мне очень нелегко, поверь. И к тому же совсем не нравится, что между нами возникли какие-то трения. Это может усложнить наше сосуществование, а мне бы очень хотелось избежать этого. Признаю, что мы очень разные люди, и это вызывает недопонимание. Как думаешь, мы могли бы просто дружески общаться, не вызывая друг у друга раздражения?

Подобная речь, несомненно, должна была произвести впечатление и смягчить напряжение. Это был первый шаг на пути выполнения ее плана.

— Думаю, это вполне можно устроить, — отозвался Крис.

Энни следовало бы на этом остановиться, но, к сожалению, ее понесло дальше. Бросив на своего проводника быстрый взгляд, она продолжила:

— Что происходит, Крис? Ты совсем одичал в этих пустынях и не способен на проявление обычных человеческих чувств?

— Со мной как раз все в порядке. Я думаю, что в своем стремлении сделать все по-своему, ты все-таки немного безумна.

— Что ты имеешь в виду?

— Только то, что я не Майк, а в этой пустыне мы будем вдвоем.

— Не бойтесь, мистер Мур, я вовсе не собираюсь набрасываться на вас, лишь только тьма сгустится над этой бесплодной пустыней.

— Я вовсе не этого боюсь. — Тут Энни впервые увидела его настоящую улыбку, адресованную именно ей. Блеснул ряд ослепительно белых зубов. — Как раз все может быть наоборот... Ты не боишься... за свою репутацию?..

Черта с два она позволит себя запугать. Но все же где-то глубоко внутри Энни почувствовала неприятный холодок. Действительно, она доверилась этому человеку, и Майк... Ведь мог он в конце концов и ошибаться?! Энни надела на лицо маску полнейшего равнодушия, как будто слова Криса совершенно не тронули ее.

— Майк назвал тебя бесконечно порядочным человеком, — мысленно она невольно фыркнула, — так что моей добродетели ничто не угрожает. Кроме того, следует учитывать, что я совсем не в твоем вкусе. Проблем нет, и не стоит их выдумывать.

Крис совершенно искренне рассмеялся, как будто этот ответ доставил ему несказанное удовольствие, а Энни неожиданно разозлилась.

— Может быть, мой поступок и кажется тебе таковым, только у меня есть веские причины, чтобы поступать подобным образом.

— Интересно.

— Но я вовсе не собираюсь тебя посвящать в них. Ты не должен беспокоиться ни о моей репутации, ни вообще о чем-либо. Главное, чтобы ты делал свою работу, а со всем остальным я справлюсь.

— Ты всего лишь проводник и не суйся в мои дела?

— Я вовсе не высокомерна, если ты это имеешь в виду. Но с какой стати я должна посвящать постороннего человека в свою жизнь?

— Извини, просто для меня эта ситуация немного необычна.

— Я понимаю.

— Да и ты никогда не путешествовала без своего кузена.

— Да. Без Майка мне будет тяжело. Я уже несколько лет езжу в подобные экспедиции по разным местам и странам и он всегда рядом. — Энни наконец ухватилась за вполне безопасную тему и стала ее усиленно развивать. — Майк просто незаменимым. Он часто сетует, что по моей вине ему пришлось осваивать несколько смежных профессий, но я знаю, что это ему по душе. Теперь он в своем деле универсал: и агент, и компаньон, а еще советчик, помощник — все сразу. И даже штатный психолог. Иногда, правда, его опека становится слишком сильной, но с этим можно мириться и даже бороться. Ему, наверное, тоже сейчас тяжело...

Разговор мало-помалу переходил в более безопасное русло. И при этом они оценивали друг друга и определяли каждый сам для себя, как им строить свои отношения и какую потенциальную опасность представляет «вынужденный компаньон».

— А твоя мать, как она смотрит на эту работу?

Вопрос говорил о большей осведомленности Криса — конечно, благодаря ее дражайшему кузену! — чем Энни бы предпочла, но она все же ответила.

— Ей, конечно, не нравится, но она не имеет права голоса. У каждой из нас своя жизнь. Она это прекрасно понимает и уже не вмешивается.

— Уже?

— Послушай, не достаточно ли историй для первого раза? — Энни отвернулась, показывая, что больше не намерена позволять развиваться разговору в этом русле.

Крис сменил тему, лениво заметив:

— Майк утверждал, что в своем деле ты просто волшебница и даже из ничего можешь сделать «конфетку», то есть потрясающий кадр.

Энни почувствовала в желудке какой-то холод, словно только что проглотила кусок льда, а потом спазм, который едва не заставил ее согнуться. Не захочет же Крис устроить эксперимент, чтобы проверить это утверждение? Он всего лишь проводник, как заклинание, повторила она несколько раз, он работает за деньги и, конечно, не должен делать так, чтобы это было плохо для его клиентов. И Майк утверждал, что Крис поможет мне...

Она сдержалась, чтобы тотчас же отчаянно не опровергнуть это утверждение, лишь огромным усилием воли.

— Майк, как всегда, немного преувеличил, — сдержанно заметила Энни. — В некотором роде это путешествие было не согласовано со мной.

— То есть тебе его навязали? — Крис не собирался ничего смягчать. — Это дело рук недоброжелателей?

— Можно и так сказать. Но для меня это некий вызов, и я просто должна его принять. Не мог бы ты... — Случай представился гораздо раньше, чем Энни предполагала, и она оказалась не совсем готова к такому повороту. Но что ей терять? Она собралась с силами и бросилась в наступление. — Не мог бы ты посодействовать, чтобы это мероприятие не стало провальным?

Крис сбросил газ и повернулся к Энни. В его глазах она увидела проблески той теплоты, с которой он смотрел на Майка.

— Может быть.

— Спасибо, — выдохнула она и сжала задрожавшие губы.

— Но я ничего еще не пообещал.

Энни выдавила из себя улыбку.

— В твоих словах я усмотрела тень надежды.

— Ловко. И очень поэтично.

Крис снова улыбнулся, и Энни смогла расслабиться. Надежда согрела ее сердце и подняла настроение. А также вызвала чувство теплоты к Крису, но в этом Энни не собиралась признаваться даже себе.

Уже давно исчезли последние признаки дороги, впереди расстилалась ровная неприглядная поверхность. Хотя ровной она казалась лишь на первый взгляд, и Энни сразу же поняла ошибочность этого впечатления. Машину немилосердно трясло, за редким исключением, когда под колесами была твердая, потрескавшаяся земля, пересыпанная кое-где щебнем. Одинокие огромные эвкалипты тянули к небу почти голые ветви, а скоро и они исчезли, сменившись отдельными зарослями чахлого кустарника, привносившего разнообразие в окружающий пейзаж.

Энни сделала несколько кадров, но не была уверена, что они понравятся ей в последующем. Почти все время она была озабочена тем, что крепко цеплялась, чтобы не вывалиться из машины. Однажды она чуть не прикусила себе язык, а ее внутренности едва не переворачивались на каждом ухабе. Состояние ее «пятой точки», которой доставалось больше всего, и вовсе можно было назвать плачевным. Она даже порадовалась тому, что не послушалась Криса и не согласилась на плотный завтрак. Теперь Энни могла оценить прелесть передвижения по асфальтированной дороге. Поистине все познается в сравнении.

Крис несколько раз бросал на нее взгляды, словно опасаясь, что жалобы посыплются из нее, как из рога изобилия, но Энни стоически молчала. К счастью, некоторое время дорога «исправилась» — машина покатилась гораздо ровнее, лишь изредка подпрыгивая на ухабах, и Энни наконец разжала судорожно сжатые на поручне пальцы. Теперь она могла говорить, не опасаясь того, что прикусит язык на очередной кочке.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. — Ее голос звучал на удивление слабо.

— Что? — Крис бросил на нее мимолетный взгляд.

— Здесь есть что-нибудь более примечательное или это предел?

— Придется потерпеть.

— Извини, просто я немного нервничаю. Интересно, а как ты ориентируешься? То есть я хочу сказать, ты так часто здесь бывал, что прекрасно знаешь дорогу? По-моему, можно легко ориентироваться на шоссе, где множество указателей, но здесь... Ты запоминаешь холмы или другие приметы?