Она не сдавалась, пыталась завести разговор, но Павел Залесский, преподаватель японского языка из МГИМО, сводил все дискуссии к обсуждению марок и размеров резиновых изделий, продающихся в аптеке или на любой из касс супермаркетов.

- Тебя только это интересует? - выпалила однажды Катя.

- Женщине другого и не нужно! - сухо ответил он, беспечно пожав плечами.

- Мне - нужно! - не задумываясь, ответила девушка.

- Идиотка, - усмехнулся преподаватель, - семья, дети, квартиры, все это глупости жизни. Приходящее.

- Ты не способен заработать на квартиру и стать примерным семьянином, потому так и говоришь! - Кате раньше не приходилось защищать свою точку зрения, но в тот день слова лились у нее рекой, аргументы приходили в ее голову сразу.

- А мне это и не надо! Мне нужна женщина, просто красивая женщина! Сопротивляющаяся. Перечащая. А суета, тупая романтика, прогулки под луной и пустые разговоры - не пища для тела настоящего мужчины.

- Кажется, - сощурилась Катя, - ты ошибся адресом, тебе на Ленинградское шоссе бы ночью выйти! Там и найдешь женщину своей мечты! А мне с тобой не по пути.

- Нет, - лукаво смотрел ей в глаза Павел, - эти сучки-пустышки не сравнятся с тобой. Поверь мне, я это точно знаю.

- Я слишком хороша для тебя! - первый раз в жизни Катя позволила себе, гордо задрав нос, назвать высокую цену.

Тогда он дал ей уйти. Полгода он не писал ей ни слова, не звонил и не просил о встрече. И когда девушка (тогда еще не Дельская) уже и думать забыла о парне-извращенце, в новогодний вечер, к ней в ящик свалилась электронная открытка. Павел приглашал ее на свидание. Он намекал, что обижаться, тем более, безосновательно, на идеальных мужчин - глупо, что пора расставить точки над i и вернуться к прежней жизни, что не стоит губить большое чувство, которое некогда имело место быть между ними. Может, он и способен забыть былые обиды, но у Кати этого не получалось. Блузку с последнего их свидания, пропитавшуюся противным запахом его одеколона, девушка давно выбросила, чтобы она не напоминала ей о совершенной ошибке. А он готов все так просто забыть и начать заново.

Он писал каждый день, рассказывал об идеале женщины, а когда понял, что неприступная Катя не сдастся, перешел на унижения. Так адрес Павла Залесского, доцента МГИМО, перекочевал у девушки в черный список. А, направляясь на косплей-вечеринку, где ей должны были вручать очередную премию за клип, Катя и не предполагала, что неотразимый самурай, уверявший, что аниме-хобби - это худшее из зол, тоже решит поблистать в костюмированном шоу.

Вместо того чтобы наслаждаться показом моды девушек-кошек от одного из столичных дизайнеров, Катю уволокли в костюмерную.

До правонарушения в тот вечер не дошло. Потому что в комнату вдруг забежала расфуфыренная девица, забывшая в сумочке помаду и зеркальце. Увидев непристойную сцену, она дико заорала и бросилась звать охрану. Залесский, почуяв неладное, тут же закутался в кимоно и прыгнул в темный угол. Зато несчастная жертва, абсолютно голая, прикованная наручниками к кровати, предстала перед охранником во всей своей красе. Бери - не хочу. К счастью девушки мужчина при исполнении не стал пользоваться оставленной куколкой. Да и любопытные ряженые столпились у двери, интересуясь происходящим. Охранник помог Кате освободиться от пут, а та в свою очередь указала прибежавшей охране на угол, в котором прятался неотразимый самурай.

- С…, б…га подколодная! - крикнул тогда Залесский в лицо некогда любимой девушке.

Но та только носом повела.

- А на следующий день я улетела в Екатеринбург, просто купила билет на ближайший самолет. Как говорится, ткнула пальцем в небо на удачу, и она меня не подвела, - покрасневшая до кончиков ушей, закончила свой нелегкий рассказ Дельская. - Через год я повстречала Лёшу и вышла за него замуж. Просто за первого встречного, кто улыбнулся мне. А через пару месяцев мы переехали обратно в столицу, со мной заключил контракт один из журналов. Летать туда-сюда стало накладным. Залесского отпустили из обезьянника за отсутствием доказательств. Прилети я в Москву, я могла усадить его на пару лет за попытку изнасилования. Но мне это не надо. Он бы отсидел несколько лет, а потом отправился бы мстить мне за исковерканную жизнь? Но почему судьба вновь свела меня с ним? Наверное, я несправедливо поступила тогда с ним.

Имя доцента Залесского числилось в списке, который Катя отправила Ивану в Ниххонию. Девушки уже вычеркнули Антоненко, а рядом с Зайцевой поставили галочку, так как Анастасия, если верить последнему письму из параллельной реальности, была под пристальным вниманием ОСЯ.

Вечно счастливая Саппоро крутилась в кресле Шаулина, и это не мешало ей слушать то, о чем говорила рыжеволосая девушка, которая увела ее из странного актового зала и с непонятной костюмированной вечеринки. Гостья из Ниххонии всю дорогу твердила, что до Рождества еще больше месяца, и что рядиться раньше срока не положено. Сколько бы не убеждали ее Ира и Маша, что это просто вечеринка для веселья, девочка не хотела оставить свои мысли.

Тогда-то Катя и рассказала историю трехлетней давности, чтобы поддержать ниххонскую школьницу. Девочку, явившуюся в Москву из другого мира, требовалось срочно доставить в отдел, потому что она могла навлечь и на себя, и на своих фанатов немало бед. Катя не очень любила аниме со странным названием 'Зюзю-манга', персонажем которого являлась странная пришелица, но оперативная служба не подразумевала вкусовых пристрастий. Что подкинула судьба - с тем и работай. Новоиспеченная сотрудница тихо радовалась, что ей попалась глуповатая школьница, а не с какой-нибудь демон или амбициозный маг. Последние бы не постеснялись вызвать на Москву и торнадо, и снег, и землетрясение, а потом встать на верхушку Останкинской башни и, созерцая разрушения, раскатисто ржать. В такой ситуации вечно счастливая дебилка, не мечтающая стать Сэйлор-воином или спасительницей мира, - идеальнейший вариант и несказанная удача.

Антон Викторович прибыл в офис только спустя полчаса. К тому времени успевшие уже переодеться девушки пили кофе вместе с задержанной иномирянкой. Илларионова, к сожалению, пришлось оставить у входа в библиотеку МГУ, сославшись на непреодолимое желание Саппоро срочно выучить русский язык. Девушки не сомневались, что Кирилл не поверил ни единому их слову, но вряд ли Антон Викторович бы прыгал от счастья, провези они непосвященного по туннелям метро-два. Одной Саппоро непонятного происхождения за глаза хватало. А что, если она москвичка, тогда придется просить Марго заняться удалением воспоминаний о дороге в ОСЯ.

- Бака-сэнсей, где Бака-сэнсей? - не унимаясь, твердила школьница, разглядывая невысокого полноватого начальника, который укоризненно смотрел на нее, почесывая седой затылок.

Девочка словно не хотела понимать, что уселась не в то кресло. Ей нравилась эта офисная каруселька с кожаным сиденьем. У ее родителей в офисе были только деревянные стулья, на которых не повертишься.

- Значит так, Ира! - серьезный взгляд Шаулина был направлен не на Дельскую, а на Иванову жену. - Судя по всему, кое-кто ошибся и прислал к нам в Москву не ту девочку. Для начала просканируем ее ауру.

Саппоро тут же прекратила вращение и дико уставилась на начальника отдела.

- Не надо, пожалуйста!

- Это не больно, - взял ее за руку Шаулин и попросил освободить кресло. - Ты же хочешь вернуться домой, а не вечно бродить по коридорам нашего отдела, правда?

Девочка покорно кивнула, а ее большие карие глаза наполнились слезами. Она была не в Ниххонии, поэтому эмоции ее выражались самым обычным образом, без дополнительных эффектов и капелек.

Саппоро, улыбаясь, дала себя привязать к железным носилкам ремнями и, счастливая, смотрела на яркую хирургическую лампу, свисавшую прямо над ее головой. Девочка видела, как кудрявая высокая женщина подошла к носилкам и надела ей на голову железный обруч.