– Может ты вообще хочешь перебежать к этим краснокожим уродам? – Мужчина оскалился.

– Я не…

– Пусть катится, куда хочет, – перебили его за спиной, – только девчонок наших нечего трогать.

Чьи-то руки бесцеремонно обхватили сзади Анели.

– Оставь этого недоделка, детка, с нами тебе будет лучше, – проворковал гнусавый голос.

Одек не оглядываясь, ориентируясь только на голос, ткнул гнусавого в кадык. Руки, тянувшие девушку, отпрянули.

– Ах, ты, сволочь! – Крупногабаритный дернулся вперед и тут же осел, получив удар в висок.

Парень быстро осмотрелся: гвардейцев было больше десяти, и некоторые из них уже потянулись за имеющимся на поясе оружием. « Ох, и влетит мне от Эло» – подумал он и выключил всех.

***

– Что это было? – Спросила Анели, когда они уже были далеко. – Ты убил их?

– Просто выключил.

– Гвардейцы будут искать нас.

– Они ничего не вспомнят.

Впереди показался забор.

– Вот мы и дома, – вздохнула Анели.

Навстречу им из старого трехэтажного, но хорошо ухоженного здания выскочили друзья: Ирен – высокая худенькая с черными волосами девушка, и Деон – рыжий плечистый великан. Подхватили у прибывших нехитрый скарб, и повели их по длинным коридорам, обмениваясь новостями.

– Вы в таком виде шли по городу?

– Мы уже поняли, что это было ошибкой, но все обошлось.

– Вас перевели в другую комнату, – сообщила Ирен.

– Всех перевели, – добавил Деон, входя в небольшое помещение, некогда бывшее подсобным.

– Вам и еще нескольким парам мы смогли выбить отдельные помещения, – извиняющимся тоном проговорила Ирен, – правда, не шибко большие. У остальных вместо стен – простыни или покрывала.

– Пополнение у нас, – пояснил Деон. – Молодое пополнение. Совсем дети: четыре – пять лет. От отказавшихся от них родителей сразу к нам.

– Почему сюда? Им же еще рано, это специнтернат.

– Все интернаты переполнены. Идемте, познакомим вас с теми, кто у нас на попечении.

Ирен и Деон подождали за дверьми, пока друзья приведут себя в порядок с дороги и повели их на второй этаж. В бывшем кабинете химии, теперь заставленном двухъярусными маленькими кроватками, в свободном уголочке ютились маленькие создания. Двое взрослых ребят пытались заинтересовать их какими-то играми. Кто-то из детей уже отреагировал на приглашение своих воспитателей, но подавляющее большинство все еще сидели вдоль стенок. Как только четверка друзей появилась в «спальне», все малыши дружно подскочили со своих мест, чтоб лучше разглядеть вошедших.

– Не желают играть, – пожаловался один из новоявленных воспитателей. – Ничего им не надо.

– Им нужны папы и мамы, – покачал головой Одек.

Малыши зароптали, всюду были слышны слова «папа» и «мама», они сгрудились вокруг друзей, явно ожидая какого-то чуда. Глаза! Эти детские глаза! Вся боль, мука, укор и надежда в одном взгляде. Получить от родителей нож в спину и надеяться. Надеяться, что все это сон, что они по-прежнему нужны.

– Папа? – Один из карапузов отчаянно ухватился за руку Одека с явным намерением больше никогда не отпускать ее.

Ирен выскочила из кабинета, прикрывая лицо дрожащими руками. Анели вцепилась в плечо друга. Одек медленно, как во сне, успокаивающе погладил пальцы подруги, вопросительно глянул на воспитателей, и, получив согласие, сел на колени перед малышом.

– Да, Юлиан, я твой папа, – подобрав тембр, громкость и скорость произношения заговорил Одек, и уже обращаясь ко всем малышам, – вы, все можете себе выбрать здесь папу и маму. Мы теперь будем вашими родителями, а те, что были там, они… пока не смогут вернуться к вам, у них много дел, они по-своему заботятся о вас. Вы поняли меня? Меня зовут папа Одек, это мама Анели. Здесь вас никто не обидит, здесь все папы и мамы хорошие. – И улыбнувшись, добавил. – Только, чур – не ругаться. Договорились? Ну, вот и хорошо, а сейчас скажите мне, что вам принести?

– Куколку, машинку, пирамидку… – Вдруг оживленно затараторили дети.

– Сейчас мы сходим на базар и купим вам все, что вы хотите.

Анели очнулась только в коридоре.

– Я еще не видела их такими счастливыми, – вытирая слезы, проговорила Ирен.

– Что же нам теперь делать? – Обратился к друзьям Деон.

– Мы с Анели, как и обещали, пойдем на базар. У нас есть кое-какие деньги. Практика закончилась, и мы будем зарабатывать гораздо больше.

– Но вы собирались в Воропаевск.

– Потерпим, – твердо сказала Анели. – Мы и здесь, пока, можем жить и работать, а дальше «будем посмотреть». Тем более, что командировки у нас будут довольно частыми.

– Мы пройдемся с вами на базар, – полувопросительно предложила Ирен.

– Конечно.

Базар находился всего в квартале от интерната, и друзья решили пройтись пешком.

– Слышали новость? В городе стали появляться какие-то монстры. – Сообщил Деон. – Они живут под землей и выходят на поверхность только в местах скопления людей. Есть жертвы. Правительство утверждает, что это работа закордонников.

– Еще одна причина, из-за которой стоит начать войну, – усмехнулся Одек.

– Вообще-то они именно так и сказали, – почему-то смутился великан.

– А ты и поверил. – Шутя, съязвила Ирен.

– Ну-у…

– Во-первых, живут эти монстры не просто под землей, а в нашей канализационной системе. Это видно из сообщений, несмотря на все старания правительства увести внимание людей от этого факта. Во-вторых, все доступы в канализационную систему тщательно охраняются.

– Здесь трудно придраться, это ради нашей безопасности.

– И тебя не смущает то, что охрана ведется спецслужбами, занимающимися сугубо изучением инопланетной фауны и флоры, и, что эти спецслужбы, несмотря на нехватку денег в казне, зачастили на наш спутник? Наши верхи хотят войны, а война без поддержки народа невозможна, вот они и создают у людей выгодное им мнение.

– Правительство хочет войны, а страдать должны простые люди. – Ирен нахмурилась.

– Страдания люди создают сами себе, это у них хорошо получается и без помощи правительства. – Возразил Одек. – Доказательство ты можешь найти у нас на втором этаже, в кабинете химии.

– Не наблюдаю я что-то у них страданий по этому поводу, – проворчал Деон.

– Поверь – расплата их настигнет. Вернее не расплата – никто же им мстить не будет за это – они сами себе создают свое будущее. Каждый человек сам себе планирует свое будущее своими поступками, мыслями, желаниями, как бы вызывая, или проявляя из будущего целые события, которые рано или поздно произойдут с ним.

– Хотелось бы, чтоб не рано или поздно, а сразу, – не унимался Деон.

– Но тогда все люди превратились бы в роботов, которые поступают хорошо только из страха перед наказанием. А надо чтоб выбор в ту или иную сторону был добровольным, без принуждения. Если говорить языком веры – Богу нужны сознательные помощники, а не роботы.

– А если до людей не доходит?

– Не дойдет в этой жизни – дойдет в следующей.

– А если все равно не доходит?

– А что мы обычно делаем с деревом, не дающим плоды?

– Выкорчевываем.

– Вот так и тут – выкорчевывается совсем.

Перед входом на рынок, прямо на асфальте, восседали пожилые люди с протянутыми руками и жалостливыми выражениями лиц.

– Детки, помогите старику, – послышался стон.

– Где же ваши дети, дедушка? – Участливо поинтересовался Деон.

– Нету, миленький, нету, родненький. Не дала судьба – злодейка. Один я, некому присмотреть за мной. Смерти жду.

– Так ведь интернат рядом. Возьмите себе кого-нибудь. Будет, кому присмотреть за вами.

– Еще чего не хватало, – злобно зашипел переменившийся в лице старик. – Чтоб это отродье меня в могилу свело и квартиру себе захапало?

– Да были у него дети, – остановилась одна из старушек, выходивших с рынка. – Сдал он всех в интернат, и жил в свое удовольствие. И сейчас…

– А тебя никто и не спрашивает! – Закричал старик, вскакивая на ноги и замахиваясь палкой. – Ведьма! Проститутка!