Когда разговор закончился, Ромейко кивнул на трубку.

— Пинкертоны наши? Уже ухватили кого за шкирку?

— Примеряются, — сказал Денисов. — Сличают со словесным портретом.

Опять зазвонил телефон. На этот раз говорил Бандуренко. В морском управлении подтвердили, что подполковник Ромейко, выполняя спецзадание, получил командировку в Калининград.

Что ж, ничего не поделаешь…

— Приступим, Антон Пахомович! — Денисов достал блокнот. — Рассмотрим в деталях известные факты.

— Рассмотрим, рассмотрим! Це дило треба розжуваты, как говорят у нас на Украине.

Денисов ничего не мог с собой поделать. Как только Ромейко начинал говорить, у Денисова возникала безотчетная неприязнь. И лексикон и поведение — все отдавало каким-то шутовством. Казалось, что Ромейко тут же, прямо в лицо, рассмеется, услышав первое же предположение Денисова.

И, наверное, поэтому Денисов прочитал из блокнота все известные факты, но листок, куда записал гипотезы, так и не извлек наружу.

Ромейко добродушно кивал.

— Понятно… Кое-что я уже знал, но не все. Этот Петров — молодец!.. Значит, двое? Что же, вполне вероятно… Замаскировались примитивно, хитрость не удалась. А вот куда с турбазы подались? В Клайпеду или через Зеленоградск в Калининград?

— Наше предположение — в Калининград.

— Согласен. И попрут, всего вероятней, в порт. Иначе, зачем мне и сидеть здесь?

— Они здесь не потому, что мы с вами приехали, — возразил Денисов, пожимая плечами. — Охотимся-то мы, а не они. И придется охотиться там, куда они подадутся, а не где нам удобнее…

Покончили на том, что Ромейко сам поедет по местам, где появлялись нарушители.

Производственный причал Калининградского судоремонтного завода издали представляется хаотическим сплетением мачт, труб, нагромождением рулевых рубок, локаторных антенн и нависающих над всем этим черных, с крюками стрел башенных кранов.

Человек прошел через вахту на заводскую территорию, с любопытством осмотрелся и медленно двинулся к судам.

По мере того, как он приближался к причалу, впечатление неразберихи пропадало. Ремонтируемые суда аккуратно, в три ряда, борт к борту, стояли вдоль бетонного причала.

За тройной стеной траулеров и сейнеров тяжело плескалась Преголя, на ней, почти не видные в тумане, били винтами, гулко вскрикивали сигнальными сиренами буксирные и грузовые пароходы. Отступив от причала, вздымались светлые производственные корпуса, нарядное здание заводоуправления влажно сияло освещенными окнами — туманное утро не давало достаточно света.

Человек пошел к заводу, у одного из цехов вынул из бумажника направление отдела кадров. На листочке было написано: «Начальнику корпусного цеха. Направляется Василий Спиридонов на должность рабочего-клепальщика».

Человек стал подниматься по лестнице на второй этаж и столкнулся со сварщиком Тигуновым. Тот всмотрелся в него и радостно воскликнул:

— Привет, приятель! Работаешь тут или наниматься пришел?

Человек с направлением отдела кадров хмуро пробасил:

— Обознались.

— Ну как же?! — удивился Тигунов. — На косе встречались. Дружок твой еще был — Мартынов. А сам ты — Семенов. Или не так?

— Не так. Моя фамилия Спиридонов, — сказал человек. — Пойди проветрись с хмеля. — Он хладнокровно отстранил Тигунова с дороги и пошел дальше.

Тигунов, стоя на лестнице, подождал, пока Спиридонов не скрылся в коридоре цеховой конторы, и проворно сбежал вниз. Завернув за угол цеха, он позвал:

— Товарищ Петров!

Из цеховых ворот вышел лейтенант с сержантом и солдатом.

— Он! — закричал Тигунов. — Натуральнейший Семенов! Не признался, но только он. Спиридоновым назвался, гад! Скорее берите, а то удерет!

— Не удерет. Он наниматься пришел, а не удирать. — Лейтенант сделал знак пограничникам, чтобы те шли за ним. — Надеюсь, вы не спугнули его? Нужно было опознать, но не разговаривать с ним, товарищ Тигунов.

— Да, понимаешь… Неожиданно получилось — нос к носу.

— Другой выход из конторы есть?

— Есть. В цех.

Лейтенант направил ко второму выходу сержанта с солдатом, а сам с Тигуновым поднялся наверх.

Они обошли все помещения конторы: кабинеты начальника цеха, электрика и механика, заглянули в цеховой комитет, в бухгалтерию — Семенова нигде не было.

— Испугался и выскочил вслед за вами, — с досадой сказал лейтенант. — Ладно, далеко не уйдет. На вахте не выпустят.

Они пришли в цех. Сержант с солдатом тоже не видели Семенова. Лейтенант приказал пограничникам осмотреть помещения, примыкающие к корпусу справа, а сам с Тигуновым пошел осматривать пристройки слева. По дороге Тигунов попросил минутной отлучки. Лейтенант посмотрел на дощатую уборную, стоявшую в стороне: дверки ее были открыты, там явно никого не было.

— Догоните потом! — сказал лейтенант сварщику и поспешил дальше.

Тигунов зашел в уборную и потянул дверь. За дверью, прикрываясь ею, стоял Спиридонов.

— Вот ты где! — сказал Тигунов и хотел выскочить, чтобы позвать лейтенанта, но Спиридонов ударил его и тут же выскользнул наружу.

Сварщику удалось опереться рукой о стену и не упасть. Покачиваясь на обмякших ногах, он вышел наружу. Впереди, расплываясь в тумане, уходил к набережной Спиридонов.

— Лейтенант! — отчаянно выкрикнул Тигунов. — Здесь он!

Из ворот цеха выскочили два пограничника, показался бегущий лейтенант.

Спиридонов услышал и крик Тигунова, и топот ног преследователей. Он, не оглядываясь, побежал к дальнему краю пристани, где невысокий забор отделял территорию завода от заросшего кустарником пустыря. До забора было метров триста.

Выскочив на пристань, Спиридонов увидел, что лейтенант уже успел отрезать ему путь к забору. Спиридонов метнулся обратно. Но там, перерезая путь на вахту и к заводским корпусам, бежали два пограничника. Спиридонов выругался. Оставалась одна лишь дорога — в мутные воды Преголи.

Он кинулся к причалу.

Но и здесь выхода к воде не было: суда стояли густо, все водное пространство меж ними опутано якорными цепями, тросами, заполнено плотиками маляров и шлюпками — ни нырнуть, ни поплыть.

Спиридонов вскочил по трапу на ближайшее судно — средний рыбацкий траулер. На нем вспыхивало пламя электросварки, били пневматические молотки и кувалды: несколько рабочих чинили палубу и устанавливали новую лебедку. Они оторопели, когда мимо них промчался ко второму траулеру Спиридонов. Там тоже побросали работу. На мостик второго траулера выскочил капитан, удивленный внезапно наступившей тишиной, и рявкнул в мегафон:

— Боцман, что стряслось?

С обеих палуб закричали, показывая на Спиридонова, огромными прыжками мчавшегося в это время на крайний траулер. Капитан увидел и пограничников, бежавших к пристани. Закричал во всю мощь мегафона:

— Не пускать его к воде!

Второй траулер Спиридонову удалось проскочить благополучно. Он прыгнул на левый борт третьего. Всего несколько метров отделяли его от открытой, подернутой туманом реки.

Но матросы и рабочие на траулере услышали приказ капитана и бросились наперерез Спиридонову.

— Врешь, не уйдешь! — прорычал один из матросов, наваливаясь на беглеца, однако Спиридонов сразил его ударом кулака и рванулся к свободному борту.

Но там уже появился боцман с ломиком в руке и два матроса тащили сеть — в случае чего набросить ее на беглеца. Спиридонов сообразил это и, не останавливаясь, круто повернул от них, взлетел на ботдек. Кто-то с мостика проворно юркнул в рубку, захлопнул дверь. Спиридонов метнулся за трубу, схватился за поручни, но вниз не прыгнул: с палубы хлопнул предупредительный выстрел. Пограничники успели подбежать и были наготове, на корме сгрудились рыбаки.

— Слезайте живо! — скомандовал лейтенант. Он еще не мог отдышаться, и голос его охрип.