На столе комплекса стояли шесть ракет "мутон" типа "земля – космос" и четыре орудия "гарунда".

Первая пара ракет ударила "Урюпинск" под крыло, на мгновение остановив звездолет. "Урюпинск", страшно неповоротливый в атмосфере, резко клюнул носом и чудом выровнял критический дифферент только через мгновение, – киберпилот, ненормативно кроющий всех и вся (ИИ – 500001 "Цицариус", блок сознания открыт), подорвал с носа последнюю обойму бустеров, звездолет не сорвался в штопор лишь чудом. ПМП ответила на залп комплекса, но почти что наугад, и импульс не причинил Мове никакого вреда, вызвав, однако, срабатывание программы комплекса "ОТВЕТНЫЙ ОГОНЬ – ПОДАВИТЬ"; и одновременно со стартом второй пары "мутонов", дали длинную очередь все четыре "гарунды". Пол комплекса ходил ходуном, когда бронированная дверь операторской распахнулась, на пороге возник в дымящемся бронежилете спокойный Магомад Додоев, поставил ногу на комингс, вскинул одной рукой – другой руки у Магомада не было, и Зевс Кутон погиб вместе с санями, накрытый залпом ПМП "Урюпинска", – вскинул М-41 и дал очередь в пульт. Перед Мовой Кержоевым, не заметившим Додоева, не обратившего внимания на сквозняк из открывшегося люка, и не услышавшего за собственным криком выстрелов, вспыхнуло "КИБЕРМОЗГ УНИЧТОЖЕН – ПЕРЕЙТИ НА РУЧНОЕ УПРАВЛЕНИЕ". Додоев крикнул: "Э, Мова, прекрати огонь!", а потом зажмурился и дал еще одну очередь – веером. Мову Кержоева сбросило на пол, но он уже нажал на гашетки. "Ё!" – страшно закричал Магомад, выпустил горячую рукоять автомата и одним прыжком пересек операторскую, наполненную дымом, смертью и безнадежностью. Он подорвал ракеты, когда они были в ста метрах от помятого борта "Урюпинска", а еще через миг ПМП звездолета засекла источник огня и подавила его. Последними словами Магомада Додоева было: "Ну садись, садись скорей, э, ты!" Взрыв прервал на полуслове его последнюю мысль: "Мага, баран ты безответственный! Диск-хран-то – в карма…"

Оставшийся до земли километр "Урюпинск" почти падал. Смиловский позволил себе только один смягчающий удар боковым "норманном", чтобы полная приключений посадка не закончилась, следуя логике событий, в катастрофу. Все-таки скорость была слишком велика.

Шасси поставили звездолет прямо, но потом подломились – все девять. "Урюпинск" тяжело просел, выдавив раскаленным брюхом агрегатного корпуса огромную траншею, окаймленную валами расплавленной почвы, затем, тяжело ухнув, коснулся земли и пассажирский корпус. Дым, пар, фонтаны газа, ходовой пульт усеян красными огнями, клохчут, и тут же умолкают, выключенные, аварийные сигналы поврежденных систем, молившаяся матерно во время спуска команда выскакивает из "капюшонов" и бросается по местам. Потери: вахта динамиков под началом Генри Гилмора, первая пара "мутонов" вскрыла борт как раз их операторской…

Два гидравлических аварийных трапа выбили защитные пластины вакуум-палубы "Урюпинска" и два огромных посадочных модуля на колесном ходу выскочили наружу, тяжело развернулись и рванули по направлению к Доброму, завывая моторами и сиренами.

19.43.

Амиран Додоев уже охрип, сорвал голос и ссадил кулаки, организуя в грохоте пальбы добровского комплекса ПВО и реве садящегося звездолета, панику на площади перед сельсоветом в нечто осмысленное. С балки крыльца сельсовета свисал на веревке кусок арматуры, по которому какой-то железякой безостановочно бил полузнакомый Додоеву мальчишка. Звона не было слышно, так же, как не было слышно и ревуна, установленного на крыше сельсовета. На площадь сбежались почти все добровцы, когда, протаранив и развалив дом Керима Кержоева, выскочил на нее, чудом никого не раздавив, первый модуль.

Модуль вел ровесник Додоева, старый пилот-пенсионер Борис Аркадьевич Макаров, землянин. Макаров видал виды, голова у него оставалась холодной, а руки – точными. Модуль развернулся приемным бортом к толпе, Макаров включил внешнюю акустику и совершенно спокойный его, ясный голос, мгновенно успокоив вопли и беспорядочное шараханье людей, сказал:

– Друзья мои. Всеобщая эвакуация. Планету атакуют Неведомо Кто. Планета обречена. Я прибыл за вами. Сейчас подойдет второй модуль. Пожалуйста, без паники, – женщины с детьми, пройдите в салон. Пожалуйста, поскорее.

– Давай-давай люди! – хрипло каркнул в мегафон, неизвестно откуда оказавшийся в руке, Амиран Додоев. Подъехал второй модуль.

– Граждане мирные жители, у нас очень мало времени, – спокойно напомнил Макаров.

Центральный пост КГБ сектора предсказал время подхода НК к Кавказу, к сожалению, точно. Истребители появились над атмосферой в 19.46.

Наблюдавший за посадкой людей с экрана регистратора первого модуля, капитан Смиловский оценивал время возможного старта таким образом – самое быстрое – 20.05. Он знал по историческим протоколам, что на кавитацию планеты у НК, с момента выхода тяжелых кораблей на дистанцию прямого поражения до взрыва ядра – семь-восемь минут. Радист Мавридаки, сидевший ошую от капитана, верхом на чехле лопнувшего "капюшона", вслух пересказывал непрерывно идущую к нему на "звучки" информацию от Центрального Поста сектора. Истребители над планетой, рыскают в районе орбитального порта, видимо готовятся к его уничтожению, порт эвакуирован… Предполагаемое время подхода крейсеров – 20.00. Идут к планете шипоносцы Северной ППС "Блэкмор", "Кипарис", "Вертикаль", "Непобедимый" – предполагаемое время их появления – 20.37. Всеобщая тревога на Севере. Всем, кто может – покинуть сектора – 911, 909, 924, 941… Всем, кто может – покинуть любыми способами планету Кавказ-2.

Порт Кавказа-2 "бублик" имел два шаттла "земля-космос-земля". На одном из них драпанула вахта порта, тринадцать человек, драпанула еще в пятнадцать минут восьмого. Второй шаттл висел над портом, в ожидании неприятеля, неизбежно должного обратить на порт внимание. Кто пилотировал этот шаттл – так и осталось неизвестным. Однако, парень – если это был парень – сбил два истребителя НК.