– Не имею понятия, о чем ты говоришь.

Несмотря на то, что я не скрываю своей деятельности, публичное обсуждение клиентов не в моих правилах. Все, что касается их, должно оставаться в тайне. Ни одна девушка не захочет встречаться с Джейком, если вскроется, что он воспользовался моими услугами для того, чтобы я свела его с ней.

Мелани перебрасывает кошелек в руках, как баскетбольный мяч, дожидающийся броска в корзину.

– Я просто хотела поблагодарить тебя за то, что ты делаешь.

Я пожимаю плечами. Не стоит напоминать ей о том, что Джейк заплатил за это.

– Он мой лучший друг. Мы выросли по соседству и играли в баскетбол на его подъездной дорожке около восьми лет. Четыре из которых он ни разу не выигрывал, – с улыбкой говорит она. – Джейк – отличный парень, и я очень хочу, чтобы он был счастлив.

Приятно знать, что есть такие люди, которые поддерживают и переживают за своих друзей. Интересно, Вал такая же, как и Мелани? Искренне ли она рада за меня? Каждый раз, когда я спрашивала ее, что она думает о Фреде и о нас как о паре, Вал решительно отвечала: «Да!». Но это ведь Вал, которая предпочитает смех и шутки правде.

– Надеюсь, Паулина понимает, как ей повезло, – произносит Мелани.

– Угу, – киваю я и зеваю, сраженная послеобеденным упадком сил. – Прости. Мне нужен кофеин.

– Понимаю. Жаль, что его нельзя получать внутривенно.

Я делаю заказ, краснея под взглядом симпатичного баристы. Он один из тех парней, которым идет многочисленный пирсинг на лице.

Заплатив за свой кофе, Мелани присоединятся ко мне в зоне ожидания.

– Джей невероятно счастлив и безумно влюблен. Это так мило. – Судя по ровному, без признаков восторга, голосу, у нее нет сил. Не смотря на всю мою любовь к Вал, я благодарна Мелани за наш спокойный и неторопливый разговор.

– Не переживай. Это скоро пройдет.

Мелани удивленно смотрит на меня, и я понимаю, что в ее словах не было иронии.

– Сейчас он постоянно улыбается. Даже после того, как я надрала ему задницу, когда мы играли в баскетбол. Мы пытались устроить его встречу с Паулиной летом, но у нас ничего не получилось. После всего, что Джейк пережил в связи с разводом родителей, ему это было нужно.

– Ты и в самом деле рада за него?

– Конечно. Он мой лучший друг, – отвечает она так, как будто это неоспоримый факт. Так-то оно так, но я никогда не слышала о том, чтобы девушка радовалась тому, что ее подруга завелa себе пару, в то время как она – нет. Наверное, это потому, что Джейк – парень, а значит, отсутствует элемент соперничества. – Разве твои друзья не радовались, когда ты начала встречаться с Фредом?

Ее вопрос зацепил меня. Вал была в восторге, хотя... это обычное для нее состояние. Может, у нее есть целый список «против», но она боится рассказать мне о нем.

– Большой тыквенный латте со специями!

Я выхватываю кофе прямо из рук баристы.

– C наступающим Хэллоуином! – с улыбкой на лице произносит он.

Я, конечно же, краснею.

– Надеюсь, мы повторим это как-нибудь еще, – говорит мне Мелани.

– Мы фанатки кофе, так что еще встретимся.

***

Мы торчим в комнате Фреда и делаем домашнюю работу. (Шестьдесят пять процентов времени целуемся, тридцать пять процентов – занимаемся. Черт, завтра контрольная). Сложно сосредоточиться, когда сверху кровати на тебя, как полный извращенец, пялится Человек-паук.

– Тебе не жутко спать с лицом парня прямо напротив твоего?

– Ревнуешь? – интересуется Фред, закидывая в рот крекеры в форме рыбок.

Я читаю учебник и делаю заметки, удобно оперевшись о грудь Фреда. Он делает то же самое. Мы лежим в таком положении около получаса, что довольно удивительно для нас. В комнате тихо и комфортно. Одно дело с кем-то встречаться, а другое – научиться молчать в обществе друг друга, не испытывая неловкости. Это главная преграда, которую нужно преодолеть в любых отношениях. Но равносильно ли это любви? Не знаю.

Ненавижу что-нибудь не знать.

Почему не существует Любовного Оценочного Теста? Набираешь определенный балл, значит любишь. Тогда было бы все ясно.

Фред начинает тяжело дышать; я слышу, как быстро бьется сердце у него в груди.

– Что-то не так? – спрашиваю я.

– Мне нужно кое-что тебе сказать.

Я мгновенно поднимаюсь, подготавливая себя к этому «кое-что».

Фред тянется к своему столу, открывает ящик и вытаскивает стопку фиолетовых бумаг.

– Ты поступаешь в Бартлетт?

Он садится в черно-голубое кресло и подкатывает его к кровати.

– Да. Я разговаривал с консультантом и решил подавать документы раньше срока.

Я киваю, слушая, но не понимая его.

– Мой отец учился в Бартлетте. Он из Чикаго, и у нас остались там родственники. Несколько недель назад он спросил, не рассматривал ли я его альма-матер для поступления. Он никогда не интересовался этим. Я не рассказывал ему о тебе. Так что это было просто грандиозное совпадение, – говорит Фред, возбужденно блестя глазами.

Я выдавливаю из себя улыбку, хотя внутри все сжимается от страха.

– Чем больше я думаю об этом, тем... Ну, это хорошее учебное заведение.

– Я бы сказала, отличное. – Мне следовало бы радоваться. Ну же, Бекка. Пожалуйста, порадуйся.

– Прости, что не рассказал тебе об этом. Не был уверен, смогу ли подготовить все необходимое в срок, поэтому не хотел заранее обнадеживать тебя.

Если бы это было единственным, о чем ему стоило беспокоиться. Я обмахиваю лицо. Неожиданно, настольная лампа из «Икеи» кажется мощнее, чем солярий.

– Ты в порядке?

– Да, просто немного жарко, – отвечаю я.

– Ну, что ты думаешь? Злишься? Моя мама пошутила, что я прямо как Фелисити¹⁵, не знаю, что она имела в виду. Я поступаю в Бартлетт не из-за тебя. Это хороший университет. Отцу он нравился. У них великолепная научная программа. А ты идешь в качестве бонуса, – говорит Фред с самым честным видом.

Я практически поверила ему, но какая-то часть меня подозревает, что моя персона куда больше повлияла на его решение, чем он признает. Он прекрасно понимает, что это меня разозлит. Но я-то знаю его лучше.

– Я взволнована.

– Консультант пообещал поторопить с копией моей ученической ведомости, а учителя должны вот-вот отправить рекомендательные письма.

Фред ожидает ответа. Он внимательно изучает мое лицо, пытаясь прочитать по нему, что я думаю.

– То есть все нормально? Ты не злишься?

Мне кажется, что вокруг меня сжимаются стены.

– Это же отлично! Мы оба будем учиться в Чикаго. Возможно.

– Мы можем выбираться в Луп¹⁶, когда захотим!

– А можем целоваться под «бобом»¹⁷, как романтичная парочка, – добавляю я, заправляя его непослушные волосы за ухо.

– Это будут отличные четыре года, – говорит он.

Меня передергивает от его слов. Четыре года. Прошло всего три месяца, а он уже думает о четырех годах. Ощущение такое, будто мое будущее сливается с настоящим, превращаясь в одну непрерывную нить. Фред становится мастером уловок. Я должна что-нибудь сказать. Это моя роль, хоть она и странная. Но в этом же и есть суть отношений. Как жаль, что мы не можем просто наслаждаться настоящим.

– Я люблю тебя, – говорит он. Ну вот. Снова. И вероятно, не в последний раз. Если первое признание не было достаточно очевидным, то его новые планы по поводу колледжа сказали все сами за себя.

У меня серьезные отношения. Судя по всему, очень серьезные.

Он целует меня так, что подгибаются коленки. Когда Фред, наконец, отрывается от моих губ, на ум приходит только одно.

– Появился новый специалист по разрывам, – выпаливаю я.

– Что?

– Она – профи и разбила пару Бари и Джея. Думаю, это она. Но могу и ошибаться.

Фред вновь возвращается к поцелуям, будто пытаясь заставить меня замолчать. Но сказанного не воротишь. Что если этот человек лучший специалист, чем я? Интересно, как она это подстроила.