– Простите, – говорю я, проходя в класс. Лео кивает мне головой, как будто я просто одна из его одноклассниц. Хорошо держится. Они с Домиником проговорили до конца концерта, а потом Доминик подвез его домой. Никому не нужно знать, что мы приехали в клуб вместе и по делу. Я понимаю это. Мои клиенты не хотят, чтобы их как-то можно было связать со мной. Они не хотят, чтобы информация о том, что я оказывала им услуги, выплыла наружу.

Хорошо, что у нас факультатив по театральному искусству, на котором можно будет посплетничать и все досконально обсудить.

Я, наверное, подхватила от Лео немного кайфa. Да, я рада за своих клиентов, когда они находят пару. Но я также рада и за себя, потому что это значит, что мои планы срабатывают. Выявить то, что у тебя хорошо получается и заниматься этим – это как влюбиться в частичку самого себя.

После урока я иду к своему шкафчику и немного задерживаюсь возле него, витая в облаках и размышляя о своих талантах. Но где парад, там всегда дождь.

– У тебя есть время, чтобы выпить со мной кофе? – спрашивает Мелани. Ее обычного спокойствия как не бывало.

– У меня урок.

– Тогда в обед? – В ее голосе слышится настойчивость. Я знаю, что произошло нечто плохое. Я чувствую, как оно бурлит внутри нее, посылая в коридор зловещие волны.

– Что случилось?

– Паулина бросила Джейка.

***

Даже строящий глазки пирсингованный бариста не может поднять мне настроение. Мелани продолжает молчать, пока нам не вручают наш кофе. Мы занимаем столик, украшенный коллажем из винтажных почтовых открыток.

Я делаю глубокий – наверное, с бочонок воздуха – вдох, чувствуя, что начинаю потеть в свитере.

– Что случилось? – спрашиваю я.

– Паулина обнаружила письмо, которое Джейк написал Софии, признаваясь в том, что именно она та, с кем он хотел бы быть.

– Что? – Я чуть не подавилась кофе.

– И она теперь думает, что Джейк использовал ее, чтобы подобраться к сестре.

– Ты веришь ему?

– Да, – как-то неубедительно отвечает она, вертя в руках стакан. – Но это был его электронный адрес. Я проверила папку исходящих сообщений, и оно было в ней.

Интернет не может врать, а вот ее друг вполне.

– Думаешь, его подставили?

– Типа специалист по разрывам?

Я утвердительно киваю головой. Может, кто-то сильно ненавидит Джейка или очень любит Паулину. Но у меня нет ни одного подозреваемого. Они просто подростки, которых никто особо и не знает и которые не вызывают ни плохих, ни хороших эмоций. Я же, если посмотреть, полная им противоположность.

– Может, кто-то делает это, чтобы насолить мне.

– Не все крутится вокруг тебя, Бекка, – насмешливо произносит Мелани, но я слишком задумалась, чтобы посмеяться над ее словами.

– Сама подумай. Сначала расстались Бари и Джей, а теперь Джейк и Паулина. Разве не странно, что две пары, которые я свела, прекращают свои отношения одна за другой?

Мелани не выглядит убежденной. Я удивлена, что она не стала защищать Джейка, цепляясь за малейшую надежду обелить его имя.

– Ну, что ты думаешь? Это ведь определенно подозрительно?

Мелани, кажется, совсем смирилась, и поэтому ей ничего уже не интересно.

– В этот раз он перешел все границы, – произносит она, вертя стакан кофе над открыткой со Всемирной выставки 1893 года. Я знаю, что она нервничает.

Я ни произношу в ответ ни слова и просто жду, когда она поведает мне правду.

– Мелани...

– Да тут нет ничего такого, – говорит она, убирая стакан в сторону. – Просто... мне самой было интересно, не пытается ли он подобраться поближе к Софии.

– Что? – спрашиваю я, чуть не выпрыгивая из кресла.

– В прошлом году мы ходили в поход, и, когда сидели возле костра, он сказал, что хотел бы встречаться с ней.

– С Софией.

Мелани утвердительно кивает головой.

– Я сказала, что ему стоит попытаться, но он только отмахнулся от меня и сказал, что у него нет ни шанса. После этого он никогда больше не упоминал об этом.

– И то был первый и единственный раз?

– В разговоре со мной, да. Летом он начал говорить о Паулине, поэтому я никогда и не вспоминала об этом.

Я молчу, чувствуя, как к горлу подступает тошнота.

– Прости Бекка. Я не думала, что это может быть чем-то серьезным. По крайней мере, до сегодняшнего дня.

Ну конечно же. Почему я позволила его искренности сбить себя с толку? Он провел меня. Но... Джейк все-таки парень, а София очень сексуальная.

– Прости, – говорит Мелани. – Парни такие придурки.

– В этом нет твоей вины, – пожав плечами, отвечаю я.

Сегодня прохладный безветренный осенний день, и скоро наступит зима. Мы рано вернулись в школу, поэтому сидим на капоте ее машины и, потягивая кофе, как крутые девчонки, обсуждаем уроки, учителей и прочую школьную ерунду. Это довольно интересно, потому что новая точка зрения всегда необходима. Общаясь с Мелани, я чувствую себя... свободно, потому что мне не нужно выслушивать девчоночьи драмы и проблемы, которые обычно преследуют меня.

– Ну а что на счет тебя? – спрашиваю я, с наслаждением вдыхая свежий осенний воздух. – Могу предложить свои услуги с существенной скидкой.

– Я жду начала учебы в колледже и местных парней.

– Хорошая идея.

– А вы с Фредом будем пробовать поддерживать отношения на расстоянии? – Она допивает последние капли кофе и выбрасывает стакан в урну.

– Может, нам и не придется этого делать. Мы оба подали документы в Бартлетт. – Я с такой легкостью произношу это, а потом замечаю реакцию Мелани.

– Вау. – Она выглядит скорее удивленной, чем восхищенной. Я рада, что не меня одну ошеломила эта информация. – Это замечательно.

– Давай без этого, – говорю я ей. – Будь честна. Я знаю, что ты хочешь быть честной.

– Просто это немного в стиле домохозяек пятидесятых: выпускной – залет – ребенок. Прости.

Я чокаюсь стаканом с плечом Мелани. Она первый человек в школе, который говорит правду и не принадлежит к последователям культа школьных влюбленных.

– Не нужно делать поспешных решений, которые могут изменить жизнь. Кто знает, что может произойти в колледже? В этом все суть, – говорит она. – Не нужно заранее планировать будущее. Не знаю, но мне кажется, что Фред слишком сильно спешит это сделать. А почему Бартлетт?

Я пытаюсь донести до нее, что его отец выпускник этого университета, но все мои объяснения больше похожи на оправдания. Почему Фред не рассказал мне об этом раньше?

– Но если ваши отношения ухудшатся, то Бартлетт достаточно большой, чтобы можно было начать строить их с кем-то другим. – Она откидывается на ветровое стекло, как будто это шезлонг. Я же, находясь рядом с Мелани, чувствую себя расслабленной. – Но у вас с Фредом все будет нормально. Я бы не стала ни о чем переживать. Просто не торопитесь.

– Спасибо! Я и сама думала, что у нас все слишком быстро происходит, потому что он уже признался мне в любви.

Она резко выпрямляется, а у меня глаза становятся по пять копеек. Неужели я только что-то это сказала? Что со мной происходит? Обычно я безупречно все фильтрую.

– Ты призналась в любви? Но это же отлично. Поздравляю.

– Спасибо, – выдавливаю из себя улыбку я.

– Или нет? – произносит она, оценив мою реакцию.

– Он сказал, что любит меня, а я, со своей стороны, все еще работаю над этим.

Даже порыв холодного воздуха не заставил Мелани вздрогнуть. Она никак не отреагировала на мои слова. И не осудила.

– Как я уже сказала, не нужно торопиться.

– Ты первый человек, которому я об этом сказала, помимо сестры. – Я несколько недель раздумывала, когда и где поведать обо всем Вал, а тут вдруг неожиданно упомянула об этом так, как будто говорила о погоде. Как все-таки просто общаться с этой девушкой, которую я едва знаю! Может, мы просто переступили через какие-то этапы отношений и мгновенно стали друзьями? Как будто этому суждено было быть.