Машину, как я просил, оставили возле отеля «Европа» со всеми необходимыми причиндалами в ней. 99-я модель «жигулей» как нельзя лучше подходит для моей новой миссии.

К коттеджу подъезжаю не торопясь, осматриваюсь. по сторонам. Из-за высокого забора хорошо видна только верхняя часть второго этажа. Чутье подсказывает мне, мигая красной лампочкой в мозгу, что в коттедже меня ждут. Вот уж когда не нужна белая питерская ночь, так это именно сейчас. Но делать нечего, будем надеяться, что меня прямо с порога валить не станут. Ну, а там уж поглядим, кто есть что.

Торможу возле ворот. Чужих автомобилей на улице нет и во дворе тоже пусто, но это ничего не значит. Жаль, нет рядом Кати, она бы точно сказала, сколько и кто из моих потенциальных противников сейчас находится в доме.

Проверив оружие, подвешиваю маленький «вальтер» на пружинку в рукав пиджака. «Глок» за поясом брюк, а небольшой «джери-хо» в миниатюрной кобуре под брючиной.

Выбираюсь из машины и, открыв калитку, неспешно, с беззаботным видом иду к дому. В окнах, зашторенных жалюзи, никого и ни черта не видно. Если кто-то и следит за мной, то я увидеть наблюдателя не имею возможности.

Отпираю дверь и переступаю порог. Никто в прихожей не пытается влепить мне рукояткой пистолета по затылку, как обычно такие моменты, напряженные — я бы сказал — моменты описывают авторы крутых детективов…

Встречают меня вполне цивилизованно.

В гостиной трое внушительного вида мальчиков, и у каждого в руке по пистолету Макарова с глушителем. Не бог весть какая пушка этот ПМ, но с глушаком лучше пистолета не придумаешь. Медленно поднимаю лапки над головой. Один из троицы аккуратно заходит сбоку, держа свою железку в правой руке, и, уперев ее мне в поясницу, быстро обыскивает. Забирает у меня «глок» и запасной пистолет на ноге. Но, как я и ожидал, в рукав парень заглянуть не удосужился. Делаю вывод, что мальчики — не профессионалы. Уже легче. Один из них сидит в кресле, и его усмешка, благодаря перечеркнувшему рожу парня глубокому шраму, не предвещает ничего хорошего. Но я не в институте благородных девиц проходил свои университеты. На рожи этих ублюдков мне плевать. Пока нужно лишь выждать и посмотреть, есть ли кто-нибудь еще в доме кроме этих троих. Третий типчик стоит возле зашторенного окна. Это он, наверное, наблюдал за моим приближением к коттеджу, так как я четко ощущал на себе чей-то взгляд.

— Пойди проверь, — говорит он парню со шрамом, рассевшемуся в кресле.

Оп-п, ошибочка вышла, не распознал старшого.

Тип у окна — с хмурым скуластым лицом и ледяным, пронзительным даже в сумраке комнаты, взглядом — вижу, может оказаться серьезным противником.

Боец со шрамом мгновенно снимается с кресла и отваливает на улицу выполнять приказ. Обыскивавший меня парень отходит в дальний угол, контролируя оттуда всю комнату.

— Проходите, Герасим, присаживайтесь, — предлагает мне старшой, указывая пистолетом в сторону кресел.

Не суетясь занимаю предложенное место.

— Хотите выпить? — интересуется он, устраиваясь в кресле напротив меня, и кладет пистолет на колено, чтобы сподручней было налить из бутылки коньяк.

— Благодарю. К спиртному равнодушен, — отвечаю спокойно и лезу в карман за сигаретами.

Он краем глаза отмечает движение моей руки, но не дергается, полагая, что оружие у меня уже все изъяли, и продолжает наливать из бутылки себе в фужер.

Достав сигарету, держу ее в руке не прикуривая, как бы в задумчивости.

— Вы настроены на разговор с нами? — спрашивает мужчина, поднимая бокал до уровня глаз, и любуется цветом французского коньяка, пытаясь рассмотреть напиток на слабый свет от окна. — Включи свет, — Приказывает он, не оборачиваясь.

Парень, стоявший у дальней стены, подходит к выключателю, и через секунду гостиная ярко озаряется пятью лампами под большой хрустальной люстрой.

Хлопает входная дверь — это возвращается боевик с изувеченным лицом.

— Порядок, Дак, — докладывает он старшому.

Значит, у главаря погоняло — Дак, запомним.

«Шрам» и другой парень встают возле двери и, достав сигареты, закуривают.

Дак отпивает из бокала, смакуя янтарную жидкость. Бокал у него неразумно находится в правой руке, ствол все так же на колене.

— Ты не ответил, Герасим, — вдруг произносит он, не повышая голоса. — Я спросил, настроен ли ты на искренний разговор с нами? — Он даже опустил руку с бокалом вниз и буравит меня злым взглядом.

— А разве есть выбор? — усмехаюсь я. Дак презрительно хмыкает.

— Тебе не интересно узнать, зачем мы здесь и от кого? — говорит он, разминая сигарету в пальцах.

— Вряд ли вы скажете правду, даже если я и поинтересуюсь, — спокойно отвечаю ему я. — Поэтому я пока помолчу.

Дак, чувствуя себя полным хозяином положения, снисходительно усмехается и снова поднимает бокал.

Парни у дверей переговариваются вполголоса и подносят сигареты ко рту для очередной затяжки. Дак начинает отпивать из бокала. Молниеносный взмах правой руки, и «вальтер», как чертик, выскакивает из моего рукава в ладонь. Два выстрела сливаются в один, и срез ствола уже глядит в лоб Даку, застывшему с бокалом на уровне груди.

Двое мальчиков, получив по своей пуле — один в горло, другой в солнечное сплетение, — валяются на полу.

— Пальчиком скинь свой пистолет на пол, — с безмятежной улыбкой обращаюсь к Даку, как будто ничего не произошло.

Тот медленно ставит бокал на журнальный столик. Сейчас он похож на загипнотизированного змеей кролика.

— Т-ц! — произношу, поднимая предупредительно брови. — Левой рукой… Только левой, малыш… — учу его.

Мне не нужны сюрпризы в виде случайных выстрелов, Дак неохотно, но выполняет мою команду. Пистолет с глухим стуком падает на пышный венгерский палас.

— Вот теперь поговорим, раз уж ты этого хотел, — удовлетворенно подытоживаю вступительную часть нашего скромного симпозиума. — Начинай, Дак, ты же знаешь, с чего начинать, не так ли?

Дак криво усмехается, качая головой:

— Да-а… Нас предупреждали о тебе. Каюсь, лопухнулся я. Не очень-то верил. А выходит — зря, — признается он.

Его личные переживания меня нисколько не интересуют.

— Кто послал? — прерываю его самобичевание.

— Козырев…

Фамилия эта мне ни о чем не говорит.

— Конкретнее…

— Валерий Константинович…

Теперь понятно. У Козыря и фамилия, оказывается, козырная. Но быть ему скоро битой картой, потому что все джокеры — в обоймах моих пистолетов.

— Цель? — требую от него.

— Выбить из тебя признание: на кого ты еще работаешь, — после недолгой паузы отвечает Дак.

— Откуда уверенность, что я работаю еще на кого-то?

Он пожимает мощными плечами:

— Я не в курсе, знаешь… Но шеф уверен и сказал, что ты работаешь то ли на ментов, то ли на ФСБ, но от Москвы — это точно.

Странные представления сложились у Козырева обо мне.

— У него были какие-то люди из Москвы?

Дак мрачно кивает и делает глоток из взятого фужера.

— В связи с чем они посещали Козырева?

Дак опять пожимает плечами:

— Какая-то девчонка… с ней связано что-то серьезное… По словам шефа — она приехала именно к тебе. Одна авторитетная контора делала пробивку по этой девчонке в паспортном столе. Шеф сказал, что ты стал опасен: он тебя перестал понимать.

Ситуация мне ясна. Связи Козырева обширнее и значительнее, чем я полагал.

— Кто стоит за Козыревым? — спрашиваю, —прикуривая сигарету левой рукой и не отводя ни на миг взгляда от Дака.

Тот отрицательно мотает головой:

— Если кто-то и стоит, то я этого точно не знаю. Не в моей это компетенции.

— Чем занимаешься ты? — спрашиваю на всякий случай, хотя это и так ясно.

Дак косится на трупы, образовавшие в углу небольшую кучку мяса, потом с ненавистью смотрит на меня.