Часть 23

Оставшиеся часы прошли нервно. Царь русалок не находил себе места от того, что его провели. Молодой советник раздавал указания страже, чтобы отыскать виновного в этом инциденте, но старались действовать максимально тихо. Мы с Тенебриселем тоже вызвались помочь. Наши темные эльфы патрулировали дворец, а мы с королем допрашивали осужденных. Круг подозреваемых был огромным, но нам удалось сузить его до одного русала. Это оказался обер-камергер. Оказалось, этот будущий труп решил, что быть на стороне вампиров намного лучше и выгоднее, чем постоянно прислуживать молодому царю. Элементали его знали, поэтому не забили тревогу, а с помощью специальных заготовленных заклинаний, которые дали ему вампиры (предельно ясно, кто на самом деле сделал эти заклинания), он смог без проблем войти внутрь и заменить тело Тхаэка на подделку. Конечно же, старый русал (ага, они тоже стареют) был приговорен к смертной казни за измену короне, родине и за сговор с отступниками. Как его пытали, я умолчу.

Когда же этот долгий день наконец-то подошел к концу, мы с моим мужем, быстро ополоснувшись, сразу завалились в постель, не осматривая убранство выделенных нам апартаментов. Эльф притянул меня к себе, а я порадовалась, обнимая его в ответ (целых несколько дней так не спали!). Через пару минут мы провалились в сладкие объятья грез.

Но и тут мне отдохнуть нормально не дали (да вашу ж дивизию!). Спала я беспокойно и постоянно просыпалась от того, что кто-то пытался проникнуть мне в мысли. Конечно же, в полудреме я соображала плохо и действовала по привычке, вбитой в меня Игнисом: "Если кто-то пытается взломать твой разум — это нехорошо!". Но после 10 (или 20?) пробуждения, мне надоело ставить ментальные защиты — которые, не смотря на их заковыристость, быстро уничтожали — и я просто послала всех куда подальше, понадеясь на "авось прокатит". Я спать хочу!

Но на самом деле, зря я так переживала. Во сне меня встретила уютная комнатка с камином и большой кроватью с красным балдахином. Также, на полу был пушистый, мягкий ковер шоколадного цвета, на котором были разбросаны деревянные мечи, какие-то игрушки и книжки. Книг, кстати, здесь было много. Огромные стеллажи, полки на стенах и свободное место на камине было заполнено всякими свитками, тетрадями и увесистыми фолиантами. Все это прекрасно, но меня тревожил мужчина, что сидел около камина на полу.

Потрескивающие пламя освещало широкую, ссутулившуюся спину, укутанную в черный пиджак. Каштановые короткие волосы были взъерошены, но их обладателю было плевать. Мужчина шумно выдохнул, немного устало сказав:

— Я уже не надеялся достучаться до тебя, — голос Молутэка вызывал противоречивые чувства. С одной стороны — ярость и отвращение, а с другой — жалость к его судьбе. — Ты ставишь очень хорошую защиту на свой мозг, было сложно взломать.

— Но мне еще далеко до тебя, — дополнила я его фразу. Голос не дрожал, но ноги, скованные страхом, приросли к ковру.

Вампир повернулся. В малахитовых глазах отчетливо была видна боль, горечь и вина. Он снова тяжело выдохнул.

— Не волнуйся, я не собираюсь тебе вредить. Я пришел, чтобы поговорить, — я, все равно, не двинулась с места. — Понимаю, я виноват перед тобой… перед всеми вами… Я отвратителен, но я хочу помочь. У тебя есть полное право меня ненавидеть, презирать и все в этом духе, но дай мне помочь вам… пожалуйста…

Поборов страх, я шагнула вперед и села в позе лотоса перед камином, в метре от клыкастого. Он улыбнулся, но в глазах все так же плескалась боль.

— Где мы? — спросила я, смотря на языки пламени.

— Моя детская комната. Я запомнил ее такой: все заставлено книгами и вечный беспорядок… Все думали, что это я всегда разбрасывал игрушки, но, на самом деле, это был Амотэк. Но я, как старший брат, брал ответственность на себя… Чудесное было время… — бледное лицо вновь озарила грустная улыбка, а руки опять взялись за голову, оттягивая волосы. — Это все моя вина… Если бы я был сильнее тогда, этого бы не случилось…

— Прошлого не воротишь, — заявила я. — Да и что бы ты смог сделать архимагу, будучи 11-летним ребенком?

— И то правда… — он еще немного помолчал, собираясь с мыслями. — Так, поскорей перейдем к делу. Я тебе о многом должен рассказать.