Глава 14
Терраса была еще освещена, но прожекторы освещения сада и бассейна уже погасли.
– Их выключают в одиннадцать часов, – сказала Лу.
– Понятно, – ответил я.
Мы разговаривали только для того, чтобы помешать себе думать. Я смертельно устал и был обескуражен. Я не знал, что делать дальше. Если миссис Ландерс сказала правду, а не верить ей у меня больше не было оснований, то Тони Мантин погиб ни за что ни про что. А у меня не было никакой возможности уговорить Кэйда Кайфера помочь мне найти Кендалла и Мэй.
– Хочешь, я поведу машину? – спросила Лу, когда мы оказались перед «Фордом».
– Ладно, брось.
Я помог ей сесть в машину, потом повернулся и посмотрел на «Каза Маньяна». Окно миссис Ландерс еще светилось. Окно рядом выделялось черным квадратом. Как два глаза: один открыт, другой – закрыт. При свете луны верхушки плюща были похожи на толстых змей, ползущих к балконам по стене.
– О чем ты думаешь, Джим? – спросила Лу.
– О том, как плохо я знаю женщин, – отвечал я ей. – Я готов был поклясться, что Пел Мантиновер была искренна, когда говорила, что не убивала Саммерса.
– Некоторых женщин очень трудно понять, – с горечью промолвила Лу.
Я сел за руль.
– Куда мы едем? – спросила Лу.
– Понятия не имею.
Когда мы тронулись, машина, сопровождавшая нас с самого начала вечера, тронулась тоже.
– Во всяком случае, за нами по-прежнему следят, – сказала Лу.
Я посмотрел в зеркало заднего вида.
– Верно говоришь.
Я хотел было остановиться и подождать ту машину. Быть может, Дэвид мог бы узнать, был ли у Кендалла корабль и где была его стоянка. С другой стороны, видя, что мое мельтешение на свободе ни к чему не приводило, Билл Дэвид мог предположить, что сможет большего добиться от меня, если я буду за решеткой. Я уже представлял себе наш возможный разговор.
«Итак, Чартерс, мы знаем, почему вы убили свою жену и мистера Кендалла: ваша жена вам с ним изменяла. Единственное, что нас интересует, это что вы сделали с трупами».
Я бы ответил: «Мэй мне не изменяла. Я ничего с трупами не делал, так как никого я не убивал».
А Дэвид бы ухмыльнулся: «Ах, да, я забыл, это была кровь Тони Мантина. Кстати, мистер Чартерс, а что вы обещали Тони?»
Я остановил машину, вылез из нее и пошел к обочине. Меня стошнило. Живой он был или мертвый, но я для Мантина ничего не мог сделать. Пел мне соврала. Миссис Ландерс слышала, как она ссорилась с Саммерсом. Миссис Ландерс слышала, как Джо умолял ее не убивать его. Из-за моей ненормальной идеи, возникшей от идиотских устремлений бороться против несправедливости, возникших у меня от алкоголя, погиб Тони Мантин. Убит в порядке законной самозащиты Кендаллом, который, вероятно, задавал себе вопрос, что же хотел от него Тони с этой историей про сестру, которую плохо защищали на суде. У меня мелькнула мысль и я пощупал карман своего пиджака.
– Тебе нужен носовой платок? – спросила Лу.
– Спасибо, у меня есть. Я ищу свой пистолет.
– Какой еще пистолет?
– 38-го калибра, который я взял с собой, когда мы с Мэй выходили из дома. Я про него совсем забыл.
– У тебя его нет?
– Нет.
Лу достала из сумочки губную помаду, зеркальце и подвела губы при свете приборной панели.
– Я боюсь, что ты не создан для приключений, Джим.
– Правда, – признался я, – совсем не создан.
Я стоял на обочине и смотрел на фары той машины. Она остановилась метрах в пятистах от нас.
– Я вообще ни на что не способен, – повторил я.
А про себя подумал: «Кроме как делать глупости». Сорок восемь часов назад я был таким, как все. Получал семьдесят два с половиной долларов в неделю. А теперь надо было опасаться Касса Харди. И кроме того, возможно, что и Кэйд Кайфер сочтет, что я косвенно был виновен в смерти Тони Мантина. Да если еще лейтенант Дэвид арестует меня, он в течение долгих часов будет меня допрашивать, чтобы заставить признаться в невозможном. А тем временем Кендалл увезет Мэй еще дальше. Теперь Кендалл был вынужден скрываться. Кэйд Кайфер вряд ли захочет узнать, почему он убил Мантина. Мантин был мертв, и этого ему было достаточно.
Я снова сел в «Форд».
– Скажи мне, Лу, тебе когда-нибудь доводилось защищаться в кошмарном сне и говорить себе, что достаточно только суметь крикнуть или проснуться, как все встанет на свои места?
– У меня так часто бывало, – сказала Лу. – Как ты теперь себя чувствуешь?
– Чуть лучше.
Лу придвинулась ко мне. Я почувствовал рукой теплоту ее руки.
– Куда ты теперь поедешь, Джим?
– Я пытаюсь поразмышлять. К Дэвиду обращаться бесполезно. Он мне ни за что не поверит. Кроме того, у меня такое впечатление, что, как только я прекращу свой бег, он меня заберет и посадит в тюрьму. Обращаться к Кайферу еще хуже.
– Почему?
– Из-за десяти тысяч долларов. Он, естественно, подумает, что мы с Кендаллом убили Мантина, чтобы не возвращать ему деньги.
– Понятно, – сказала Лу.
Я уже въезжал на карниз.
– Ты решил что-нибудь? – спросила Лу.
– Да, еду к Эдди.
– Зачем?
– К нему приходят выпить многие капитаны наемных кораблей. Может быть, среди них найдется кто-нибудь, кто скажет есть ли у Кендалла корабль и где он его прячет.
– Ясно, – сказала Лу.
Мне хотелось, чтобы она немного от меня отодвинулась. Я пытался не чувствовать рукой ее руки, но как серьезно я ни был обеспокоен за судьбу Мэй, этот контакт волновал мою кровь. Волнение, возникшее от этого соприкосновения, было не поэтическим, а даже очень низменным.
Для того чтобы разрядить обстановку, я включил радио. Какой-то тип расхваливал достоинства какой-то жевательной резинки, придававшей свежесть дыхания пастора дыханию распоследнего пьянчужки. Когда он закончил, микрофон взял другой диктор и начал передавать последние новости. Большая часть этих новостей касалась политики. Потом настал и мой черед.
– Местные новости, – объявил диктор. – Новый трагический поворот в деле о загадочных выстрелах в доме адвоката Мэттью Кендалла. По только что полученному нами сообщению полиции труп Энтони Мереза, известного также под именем Тони Мантина, был найден в дрейфующей лодке в бухте Боко Сиега. Лодка была обнаружена командой рыболовецкого судна в нескольких сотнях метров от владения адвоката Кендалла. Мантин был убит тремя выстрелами в грудь. Полиция считает, что он был убит из пистолета, найденного в лодке. Пистолет системы «Смитт и Вессон» 38-го калибра зарегистрирован на имя Джеймса Чартерса, служащего у мистера Кендалла".
Я ждал продолжения. Оно последовало, но меня не касалось. Я выключил радио. В машине было очень жарко. Никогда в жизни мне не было так жарко. Я провел рукой по лбу – она вся была мокрой. В руку мне вонзились ногти Лу.
– Ты обманул меня, Джим? Так это ты убил Мантина?
– Нет, – сказал я. – Это еще одна хитрость Кендалла. Ему очень хочется, чтобы меня арестовали.
Нога моя вдруг налилась свинцом. «Форд» вместо семидесяти стал давать девяносто, потом сто десять миль в час. Я не мог точно сказать почему, но надо было оторваться от преследовавшей нас машины.
– Мерзавец! – сказала Лу. – Теперь Кайфер не даст тебе покоя. А он, кажется, шутить не намерен.
Я обогнал одну машину и едва успел увернуться от столкновения с другой машиной, мчавшейся по встречной полосе. Я приближался к дороге, которая шла вдоль пляжа. Лу закричала:
– Сбрось скорость, ненормальный! Ты нас убьешь!
Она попробовала вырвать у меня руль. Я оттолкнул ее. Я знал, что делал. В полутора километрах впереди был поворот. Я хотел достичь его раньше, чем нас догонит машина с преследователями. Я вошел в поворот на двух колесах, выжал до отказа тормоза и приземлился позади густой завесы из сосен.
Сосны были теперь экраном между «Фордом» и дорогой. Я не думал, чтобы Дэвид знал эту старую дорогу. Я сам ее недавно открыл для себя, когда преследовал одного упрямого свидетеля по делу, которое вел Кендалл.