-- Теперь оба?!

-- Да, оба.

-- Мы прилетели на втором, первый был пуст, но наш, наш... Что же происходит?

-- Теперь на орбите три корабля, два пустые, третий с экипажем.

-- Постойте, кажется, я начинаю понимать.

-- Вот болван, ухлопал троих и теперь на него снизошло прозрение, -- не выдержал Армян.

-- Наша группа стартовала третьей, пятьдесят человек, после того, как первые две авиетки не вернулись, -- он сжал виски пальцами, -- меня и еще одного оставили охранять аппарат, сорок восемь ушло в скалы и пропало бесследно. Мы радировали на корабль, чтобы пришла помощь, мы надеялись разыскать пропавших людей, корабль выслал еще одну авиетку. Тридцать человек и мой напарник ушли в сторону пропавшей группы, потом произошло ужасное. Авиетка, приземлившаяся после нашей, стала быстро ржаветь. Она превратилась в труху за каких-то два часа и загородила полосу для взлета. Я не мог ее уничтожить, она стоит в мертвой зоне, пушки не достают до нее. Даже единая система управления огнем, построенная по указу Совета Безопасности. Я не знаю, кто ее изобрел, характеристики и чертежи передали нам уже в полете, мы успели оборудовать всего несколько аппаратов, -- человек говорил быстро, едва не проглатывая слова, -- Я прождал трое суток, корабль перестал отвечать на запросы, я думал, что он улетел и прекратил попытки связаться с ним. Потом случилась еще более непонятная и страшная вещь. Я стоял на ближайшей скале, на самой вершине. Я сильно обрадовался, увидев возвращающуюся группу, вторую, с которой ушел мой напарник. Сначала я ничего не понял, несколько человек вскинули оружие и начали стрелять в меня. Я кричал им, но они дали повторный залп и побежали ко мне. Тогда я скрылся в авиетке и задраил люки. Они стреляли из-за скал, видите вмятины на обшивке, мне пришлось обороняться, я не понимал, что с ними произошло, они хотели меня убить. Вскоре они отошли в глубину холмов, но я осмелился покинуть авиетку на третьи сутки. Я еще два раза встречался с ними и оба раза они пытались меня уничтожить. Я не знаю почему, я принял вас за них, я...

-- Они стали зомби, людьми--оборотнями, -- вступила в разговор Нисса, -мы тоже потеряли троих. Ты видел желтые полосы в темноте?

-- Нет, я не выходил ночью.

-- Тогда понятно, их группа нарвалась на них и перестала быть людьми. У них светились ногти?

-- Откуда вы знаете? Я видел их в окуляры при сильном приближении, их ногти горели зеленым огнем.

-- Мы знаем из-за личного общения с этими тварями, иначе их не назовешь, но мы уничтожили эту заразу в зародыше.

-- Твоя авиетка способна взлететь? -- перебил я Ниссу.

-- Да, она в полном порядке, но вторая не дает возможности.

-- Мы расстреляем ее с ручных гравитопулеметов, правда потом некоторое время уйдет на освобождение места от обломков, но нас теперь много, думаю мы быстро справимся с этой задачей.

-- А если вернутся зомби?

-- Выставим охрану, как у тебя с передатчиками? Нужно связаться с нашим звездолетом.

-- Последнее время я не пытался их использовать, но наверное, в порядке, как и все остальное.

-- Радист, попробуй наладить связь с кораблем.

-- Я попробую, -- радист шмыгнул в авиетку, -- но если корабль убрал ретранслятор, я бессилен, -- из нутра авиетки раздались различные по характеру звуки и вскоре радист вылез наружу, держа в руках передатчик, -Новенький! Сейчас попробуем организовать.

Он вытащил антенну и, надев одну пару наушников, стал колдовать над приборами станции. Он долго переключал тумблеры, вертел ручки гетеродинов, щелкал клавишами кодов и, наконец, огорченно сказал.

-- Ни черта не выйдет, ретранслятор слишком далеко, он немного цепляет нашу волну, но не в состоянии набрать полный банк кодовых обозначений, он не дает связи с кораблем.

-- Думай, думай, -- Армян похлопал его по плечу, -- заберись на скалу, может оттуда что выйдет.

-- Нет, ретранслятор на постоянно заданной орбите над местом нашей посадки, это совсем в противоположной стороне, полсотни метров ничего не дадут.

-- Не скакать же нам с передатчиком обратно, к развалинам!

-- Стоп! -- радостно вскрикнул радист, -- над нами должен висеть его ретранслятор, -- он кивнул на человека с разбитыми губами.

-- Да, я связывался через него.

-- Значит, ты знаешь его коды?!

-- Знаю, раз связывался.

-- Номер кода отзыва, ну!

-- 67-КТ-350-ГВ-00867.

Радист прямо за ним набирал код на клавиатуре. В наступившей тишине резко прозвучал зуммер отзыва.

-- Готово, его ретранслятор ждет данных, теперь через него мы захватим наш, -- радист манипулировал со станцией, -- только бы памяти хватило, у таких станций она небольшая.

-- Запараллель еще одну, -- посоветовал наш новый партнер, -- Я принесу.

-- Давай, -- теперь для радиста мы перестали существовать, мы взирали на него, как на доброго волшебника, а он молча колдовал над двумя передатчиками, бормоча губами что-то известное ему одному. Чуть слабее, но ясно и четко прозвучал второй зуммер, теперь уже нашего ретранслятора, -Есть! Он откликнулся, -- Радист радостно поднялся и протянул мне микрофон. Дрожащей рукой я прижал к горлу ларингофоны и тихо сказал: -- Корабль, база, ответь десятой...

-- А?!! -- неожиданно громко рявкнули внешние динамики, -- Что?! Десятая?!! Где вас черти носят? -- и чуть тише, -- скорей, доложи Первому, десятая на связи,-- И снова во весь голос.-- Десятая, живы?!

-- Не все, -- я старался говорить спокойно, -- нас всего семнадцать, то есть восемнадцать, но один не с нашего корабля.

-- Где вы его откопали? Куда запропастились? Ведь ваша авиетка ДАВНО ВЕРНУЛАСЬ.

-- Что?!! -- теперь взвыла вся наша группа.

-- ДЕСЯТАЯ ДАВНО ВЕРНУЛАСЬ, ДАВНО! На ней было семь человек.

-- Не может такого... ведь она проржавела, потом ее смяла четвертая. Она не могла вернуться, она...

-- Не считайте меня дураком! Авиетка номер десять, возвращение 22.16 по базовому времени, то есть через двое суток после ее отлета.

-- Кто ее привел?!

-- Минутку, сейчас посмотрю, -- и диспетчер окончательно сводя нас с ума назвал номера тех, кто погиб в странных конструкциях от спиралей и от черти чего в коридоре.

-- Армян, ущипни меня...

-- Что? -- не понял диспетчер.

-- Это я не тебе,-- я вздрогнул от армяновских пальцев, они оттянули кожу от души.

-- Что у вас там? -- сгорал от нетерпения наш диспетчер.

-- Сугубо личное. Как они объясняют свое возвращение? -- Объясняли, они умерли.

-- Второй раз, занятно.

-- Да, часов через десять после парковки десятой. Они сказали, что неожиданно и одновременно проснулись внутри авиетки. Они искали вас, но не нашли. Связавшись с кораблем, вернее мы с ними связались, они не знали кодов, они получили приказ на возвращение и вернулись. Вот, сам Первый...

-- Ребята, -- донесся до планеты усталый голос, -- ребята, вы слышите меня?

-- Да, десятая, впрочем какая десятая, группа из десятой авиетки на связи.

-- 501-й? Ты жив? Слава богу! Сколько у тебя людей?

-- Восемнадцать, один с другого корабля.

-- Да, мне доложили. Мне искренне жаль ребята, но после возвращения десятой, на корабле началась странная эпидемия, ее симптомы мы получили из Совета Безопасности еще при подлете к Н-3, вы знаете их.

Сначала затруднение дыхания, потом смерть от удушья. Легкие разлагаются неизвестно от чего, они гниют, никаких посторонних примесей, бактерий, ничего не обнаружено. Процесс гниения идет как бы сам собой, но самое невероятное -- исчезают трупы. Они превращаются в груду слизи, потом в порошок и исчезают совсем. Мне, наконец, стало понятным, по чему на каждый из кораблей, прилетевших ранее, вернулась хотя бы одна авиетка. Планета вносит эпидемию на корабли именно таким способом. Нас осталось 134, но мы не в состоянии остановить болезнь. Первыми жертвами стали прибывшие на десятой, они, видимо, заразили остальных, слишком много было контактов с экипажем. Не знаю, стоит ли вам возвращаться...