- Почему это?

- Лешка Толбуев на дискотеки не ходит. Лешка Толбуев, милаха, мужик крутой, деловой с размахом. Со своим дядей большую фирму держит. А влюбляться тебе, цыпленок, в Лешку Толбуева оченно не рекомендую.

- Почему?

- Да так, - неопределенно ответила Ольга. - Опасно.

Последнее слово она проговорила тяжело, разом словно посерела, неахмурилась и молча наполнила стаканы вторично.

Они снова выпили и Мартышка поймала на себе настолько внимательный взгляд собеседницы, что ей стало неуютно.

- Значит, ты студентка? - спросила Ольга.

- Числюсь.

- Москвичка?

Это уже напоминало допрос и Мартышка ответила резко.

- Твое какое дело?

- Есть дело. - тяжело сказала Ольга. - Есть дело, на котором можно хорошие башли получить. Настоящие башли.

Мартышке стало непориятно под неотрывным взглядом новоявленной подруги, а от следующего вопроса, её бросило в жар.

- У тебя случаем нет корифанки, чтоб СПИДом болела?

- Что? - переспросила Мартышка, на миг потеряв над собой контроль. Я? Нет. С чего ты взяла?

- Нужна мне такая девка. - жестко произнесла Ольга. - Позарез нужна. И я её выручу и она меня.

- Как? Выручишь? - спросила Мартышка, едва расслышав собственный голос.

- Выручу. Деньги будут и вылечится.

- Разве... Лечат?

- Есть шанс. За границей. В Америке. Я знаю. Но стоит больших башлей.

Мартышке казалось, что взгляд вульгарно размалеванной женщины словно прилип к её лицу и она не сдержала судороги во всем теле.

Ольга спросила тихо.

- Ты, случаем.... Сама не подхватила?

- Я? Да ты что....

- Не бойся. Мы сейчас допьем, жопа об жопу и разлетимся без будущих встреч. Но если у тебя есть подруга с этой заразой в крови... Так я её выручу.

- Есть. - решилась Мартышка.

- Верняком? - глаза Ольги вспыхнули и она приблизила к Мартышке свое лицо.

- Да... Кажется...

- Ты? - как удар прозвучал вопрос и Мартышка отпрянула.

Ольга сгорбилась, покусала себе губы и проговорила глухо.

- Я тоже ВИЧ-инфицирована. Уже два месяца. И за эту нашу болезнь можно получить большие бабки. И вылечиться.

- Как? - непроизвольно спросила Мартышка.

- Так... СПИД этот... Хуже пистолета. И тебе могут очень хорошо заплатить, если ты из своего пистолета будешь стрелять.

- Я не понимаю. - с трудом ответила Мартышка.

- Нечего понимать! - резко засмеялавсь Ольга. - Допустим, одному бизнесмену надо убрать другого! Что делают? Киллера нанимают! Деньги платят! А потом ждут, пока на них менты выходят! И "вышака" или пожизненное заключение получают. А ты, со СПИДом - ничего не получишь. Кроме денег. И вылечишся. Поняла меня?

Ошеломленная Мартышка - поняла. Смертельный СПИД - как оказалось мог быть оружием. И его носительница сама превращалась в бомбу замедленного, но неотвратимого действия. И этой "бомбе" заинтересованные люди - платили.

- Так ты... Заражаешь за деньги? - немного пришла в себя Мартышка.

- Обо мне разговору нет. - Ольга судорожно рассмеялась. - А вот такой девчонке я могу помочь. Очень просто все. Переспишь раз-другой с указанным человеком, получишь башли и поезжай лечиться. Всякий поимеет свой интерес.

- Не вылечивают эту заразу. - слабо ответила Мартышка.

- Лечат. - твердо прозвучало в ответ. - Английский язык знаешь? Читать можешь?

Ольга полезла в сумочку и вытащила из него затрепанный газетный лист.

- Нет. Плохо знаю.

- Тогда поверь мне так. Лечат. Во всяком случае - останавливают. И работы сейчас во всем мире такие ведут, что ещё немножко, годик - другой, и найдут верняковое лекарство. Вот. Тут написано.

Сквозь пелену, застлавшую глаза, Мартышка неясно видела перед собой лист газеты, заполненный английским шрифтом. Часть текста была подчернута красным фломастером.

- Ну? Что? - напряженно спросила Ольга, а Мартышка не поняла вопроса.

- Что - "что"?

- Не хочешь спастись? Заработать и спастись?

- А ты сама?

Ольга ответила не сразу. Молча вновь разлила водку, отвернулась и сказала в стенку.

- У меня - сорвалось. Клиент на меня не клюнул. Я не в его вкусе.

- Этот Алексей?

Ольга сухо рассмеялась.

- Да нет же! Его дядя! Лешка - заказчик. Он меня из Питера выписал. Своему дяде подсунул. Я перед ним вертелась, как могла. Но не клюнул.

- Значит, Лешка... Хочет своего дядю...

- Ну да! Их двое на фирме и дядя Лешке осточертел! Чего тут непонятного?

Ольга вдруг осеклась и взглянула на Мартышку с опаской.

- Тебя не зарегистрировали? Не знают , что больна? А то ведь от восьми до десяти лет тюряги прихватить можно.

- Нет... Ты мне эту газету не дашь?

- Дам. - кивнула Ольга. - Потом дам... Так что, я сейчас Лешку позову? Все разом и решим.

Мартышка заколебалась. У неё не было сил отрицать факт своего заболевания, но хватало понимания, что предложение слишком ненадежное, опасное и во многом туманное. Ольга уловила колебание, ей этого было достаточно. Она встала и подхватила свою сумку.

- Я до телефона - автомату схожу. Вызову Леху, все обговорим.

- Что обговорим?

- Дело обговорим. Кто сколько получит.

Ольга сняла с гвоздя старенький плащ и бросила уже на ходу.

- Посиди. Сейчас твой интерес будет здесь Двери за ней закрылись.

Мартышка медленно приходила в себя. Бурный взрыв душевной радости от мелькнувшей надежды на спасение - покинул её. За минувшие сутки она достаточно много покопалась в библиотеки лицея, вычитала там все, что писали о СПИДе и составила себе твердое представление касательно перспектив. Знала непререкаемо - на данный момент времени болезнь неизлечима. Масса шарлатанов по всему земному шару обьявляли, что нашли средство, чтоб без труда расправиться с ВИЧ-инфекцией, но до конца верить никому было нельзя. Приостанавливали развите инфекции на какой-то срок, удлинняли срок жизни, но не более того. Полную гарантию выздоровления давали только отчественные колдуны, экстрасенсы и прочие отважные мошеники. Но Мартышка была достаточно трезва, чтобы им не верить. Она была готова убивать из чувства озлобления ко всему миру, из чувства мести. Но получать за свои смертоносные действия деньги казалось ей недостойным. Ничего, кроме брезгливолсти, к предложению Ольги она не испытывала. Такие поступки показались ей мелкими, грязными, не говоря уж про криминальную их сторону.

Она выпила водки и оглянулась. Убогость обстановки подсказала чисто женский вывод - в такой грязи и крысином свинстве ничего хорошего произойти не могло.

Не столько разум, сколько обострившаяся интуиция выдала в сознание Мартышки сигнал опасности. Грозной опасности.

Она быстро встала, схватила свою сумку и уже шагнула к дверям, когда вспомнила, что уже минут десять, во время этого странного разговора, мозг её тревожно свербила какая-то мысль. Что-то надо было ещё сделать, что-то попросить или что-то получить. Она вспомнила ускользнувшую было мысль, метнулась к холодильнику, распахнула его и тут же нашла большую бутылку ликера "Курасово". Сунула бутылку в сумку и вышла в коридорчик. Она помнила, что нужно повернуть налево.

За поворотом - горела лампочка на шнуре и видна была дверь. Мартышка быстро дошла до нее, подергала ручку, нажала сильней - железная створка только лязгнула, но не открылась. Заперли, вот так - и это было последним, что убедило Мартышку окончательно: бежать следует во что бы то ни стало.

Не паникуя и четко - думала она всего несколько секунд. Все же не следует забывать, что уже целый год она отучилась в Архитектурно-строительном лицее и уже кое-что знала о основах как этой архитектуры, так и строительстве. Она сообразила, что подвал, типа бомбоубежища легкого типа, занимает весь цоколь здания. В нем не может не быть вентиляционных ходов и каких-то окон - как правило, это достаточно разветвленная и сложная система ходов. Мартышка вернулась к закрытым дверям комнаты, в которой жила её новая знакомая, прошла мимо - до первого поворота, прикинула разветвления коридоров, вернулась к железным дверям, положила сумку на пол, примерилась, подпрыгнула и рывком оборвала лампочку вместе со шнуром. Затем она взяла сумку, вернулась в комнату и примерно таким же манером ликвидировала освещение и там.